Поэмы

Не раз просил его владыка
Собой украсить царский двор,
Но своенравный горемыка
Не захотел покинуть гор.
'О царь, — твердит он, жизнь в долине
Не для меня. Подумай сам,
Какая выгода дружине,
Коль я спущусь в долину к вам?
Когда меня не овевает
Прохладный горный ветерок,
Моя душа изнемогает
И не могу я, видит бог,
Ни пить, ни есть… Томясь от скуки,
Брожу я в мире сам не свой.
Нет, мне не вынести разлуки
С моей родимой стороной!'
Одно тревожит Гоготура:
Уж в продолжение двух лет
Оружью пшава и хевсура
Работы подходящей нет.
Но он и дома не без дела,
Он землю пашет день-деньской,
Ворчит: 'Война так бейся смело,
А нет размахивай косой.
Великий грех для земле дела
Ходить с оружьем на разбой'.
И мало, что ему неведом
Обычай зверский грабежа,
Чтоб поругался он с соседом,
Не помнит ни одна душа.
Бывало, старую чинару
На плечи взвалит и несет,
Иль за деревней Копча пару
Оленей вдруг подстережет.
Домой лишь к вечеру вернется,
Присядет возле очага,
Покурит трубку, а взгрустнется
Пандури  снимет с косяка,
Зальется песней удалою,
Да так, что вздрогнет потолок,
А коль притопнет вдруг ногою
Земля уходит из-под ног.

II

Известно, женскую натуру
Не ставят издавна ни в грош:
Что ни приспичит бабе сдуру,
Хоть вынь ей, глупой, да положь!
Ито ей надо, и другое,
И как ты с нею ни хорош,
Болтает, на дает покоя,
А что болтает не поймешь.
О славе мужа возмечтает,
Ей все другое — трын-трава!
Пусть грабит он и убивает,
Она одна во всем права.
Пусть он и кстати и некстати
Своим ору дует мечом,
Лишь только б шелковые платья
Ей доставались нипочем.
Пристала баба к Гоготуру:
'На черта силища тебе,
Когда, бездельничая сдуру,
Всегда покорен ты судьбе?
Зачем тебе твое дреколье,
К чему тебе твой франкский меч?
Смотри, он рвется на раздолье,
Чтоб головы летели с плеч,
А ты ни с места. Поневоле
Слезами должен он истечь.
Коль ты и вправду молодчина,
Ударь кого-нибудь мечом!
Хоть оборви башку с кистина,
Но возвратись с его добром.
Болтают люди: у Апшины
Весь конь украшен серебром'.
'О чем ты мне толкуешь, баба? —
Сердито отвечает муж. —
Мозги ворочаются слабо,
Иль от безделья мелешь чушь?
Мне жизнь бы вмиг осточертела,
Когда б я ел чужой кусок,
И не твое, болтунья, дело
Судить-рядить про мой клинок.
Чесала б лучше шерсть, дуреха.
Носки вязала б для ребят.
Махать мечом тогда неплохо,
Когда нагрянет супостат.
Еще не кликнул царь могучий:
'К оружью, славный мой народ!
Пускай из Пшавии дремучей
Выходят воины в поход,
Пусть Гоготур, подобно туче,
Их в бой за родину ведет!'
Нет! Видно, время не приспело
Мой меч из ножен вырвать вон: