Поэтому сравним данные за всю войну. Согласно архивным отчётно-статистическим документам, численность ежегодно направляемых в штрафные роты и батальоны составила[957]:
Итак, за всю войну в штрафные части было направлено 427910 человек. С другой стороны, через советские Вооружённые силы за время войны прошли 34476,7 тыс. человек[958]. Получается, что доля военнослужащих, побывавших в штрафных ротах и батальонах составляет всего лишь 1,24%. Таким образом, вопреки уверениям недобросовестных публицистов, вклад штрафников в Победу оказывается относительно скромным.
Остаётся выяснить вопрос о потерях. Поскольку штрафникам, как правило, поручались наиболее сложные боевые задачи, потери как постоянного, так и переменного состава штрафных частей были довольно высокими. Так, в 1944 году среднемесячные потери переменного состава убитыми, умершими, ранеными и заболевшими достигали 10506 человек, постоянного — 3685 человек. Это в 3-6 раз больше, чем уровень потерь личного состава обычных войск в тех же наступательных операциях [959].
Однако не следует считать штрафников обречёнными на неминуемую гибель смертниками. Например, в уже цитированной выше статье И. В. Кузьмичёва рассказывается о красноармейце, трижды (!) попадавшем в штрафную роту, но тем не менее оставшемся в живых[960]. Также можно вспомнить судьбу Александра Васильевича Пыльцына, с декабря 1943 по май 1945 года воевавшего в постоянном составе 8-го отдельного штрафного батальона [961].
ГЛАВА 15. О наших потерях
Непременной частью потока антисоветской пропаганды, вот уже два десятилетия в изобилии льющегося на головы жителей нашей страны, являются злорадные разглагольствования по поводу «огромных потерь», якобы понесённых Красной Армией в Великую Отечественную войну. Тон, как и положено, задают «властители дум» вроде Солженицына, для которых СССР — империя зла, а советский период — чёрная полоса в истории России:
«Профессор Курганов приводит другую цифру; сколько мы потеряли во Второй мировой войне. Этой цифры тоже нельзя представить. Эта война велась, не считаясь с дивизиями, с корпусами, с миллионами людей. По его подсчётам, мы потеряли во Второй мировой войне от пренебрежительного и неряшливого её ведения 44 миллиона человек!»[962].
До поры до времени подобные домыслы и спекуляции сходили им с рук, поскольку официальные сведения на этот счёт оставались засекреченными. Ситуация изменилась после выхода в 1993 году книги «Гриф секретности снят: Потери Вооружённых сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах»[963]. Авторский коллектив во главе с генерал-полковником Г. Ф. Кривошеевым в течение нескольких лет провёл комплексное статистическое исследование архивных документов и других материалов, содержащих сведения о людских потерях. Выяснилось, что вопреки расхожему мнению потери советских и немецких войск оказались примерно сопоставимы, а бoльший размер наших потерь в изрядной степени вызван сознательным уничтожением немцами наших пленных — смертность в немецком плену была гораздо выше, чем в советском.
Понятно, что цифры, названные Кривошеевым, не являются окончательными. Они ещё будут уточняться. Однако это первая серьёзная работа, опирающаяся не на умозрительные заключения, а на архивные документы.
Разумеется, тех, кто привык кричать, будто Красная Армия не умела воевать, будто мы завалили немцев трупами собственных солдат, подсчёты Кривошеева устроить никак не могут. Поэтому время от времени появляются публикации, авторы которых пытаются дискредитировать приведённые в «Грифе секретности» результаты. Характерным почерком подобных «опровергателей», как правило, являются недобросовестность, многочисленные натяжки и передержки.
В качестве типичного примера рассмотрим статью с лаконичным названием «Генерал армии М. А. Гареев не приемлет факты и продолжает тиражировать мифы о Великой Отечественной войне», опубликованную в 10-м выпуске журнала «Военно-исторический архив». Полемизируя со злокозненным генералом Гареевым, её автор — отставной полковник В. М. Сафир — пытается «развенчать» полководческие таланты маршала Жукова, а попутно поставить под сомнение цифры потерь, опубликованные Кривошеевым.
Приведём соответствующий фрагмент статьи, сохраняя авторские выделения, сноски и орфографию:
«Что касается Великой Отечественной войны, то людские потери нашей армии из-за грубейших ошибок как партийного руководства страны (в первую очередь Сталина), так и военного (в том числе и Жукова) оказались столь огромны и трудно объяснимы, что данные по ним (дабы скрыть от своего народа правду) надолго превратились в государственную тайну.
Сразу же после войны было объявлено, что армия потеряла 7 млн человек. После работы нескольких комиссий (Штеменко — 1946-68 гг., Гареева — 1987-88 гг., Моисеева и др.) в начале 90-х годов[27] эта цифра подросла до 8 млн 688 тыс. 400 человек. Приведённая смешная „точность“ в 400 человек на основании якобы „данных персонального (поимённого) учёта потерь“ только подтверждает абсолютную недостоверность этих подсчётов, так как именно „персональный“ учёт потерь в нашей стране (армии) был организован безобразно. Судите сами:
– приказ об организации учёта был издан всего за 3 месяца до начала войны — 15 марта 1941 года [28] (в войсках Южного фронта, например, стал известен только в декабре (!) 1941 г.);
– колоссальный недоучёт безвозвратных потерь Красной Армии в период общего отступления в начальном периоде войны (утеря документов, преднамеренное их изъятие и др.);
– в начале войны рядовой и сержантский состав вообще не имели красноармейских книжек (введены только 7.10.41);
– спецмедальоны (личные) по указанию Сталина отменены 17.11.42 (знаменитый „социалистический учёт“ в данном случае вождю был не нужен, гак как подобное „уточнение“ приносило бы только вред);
– даже в 1944 году этот учёт должным образом не был налажен[29].
Картина, как видите, плачевная, если не сказать хуже. Да и сами авторы книги „Гриф секретности снят“ признают, например, неполный учёт санитарных потерь, которые они определили в 14686 тыс. поражённых в боях и 7641 тыс. больных. Однако если заглянуть в архив Военно-медицинского музея, то обнаружим, что там хранятся не 22327 тыс. карточек военнослужащих, поступивших в годы войны в военно-медицинские учреждения, а более 32 миллионов [30].
Кстати, на таком же „уровне“ проведена фиксация потерь и в ходе войны в Афганистане (1979–1989). По подсчётам генерал-полковника Г. Ф. Кривошеева в ходе боевых действий погибли якобы 14445 чел. и ранены 54 тысячи. Но опять получаются „чудеса в решете“ — в очереди за протезами, по данным Минздрава СССР, стоит как минимум в 2 раза больше — свыше 100 тысяч инвалидов[31]. Исходя из этих цифр остается предположить, что реальные потери (по традиции!) и в данном случае значительно уменьшены.
Но „процесс пошёл“ — учитывая очевидные неточности данных слагаемых (битвы, сражения, бои и т.п.), составляющих в этом уравнении сумму, равную „8 млн 688 тыс. 400 чел.“, начались попытки как-то эти недостоверные цифры подкорректировать. Вначале сам Г. Ф. Кривошеев в „Вестнике границ России“ (1995, №5) расчёт безвозвратных боевых потерь, проведённый ранее с точностью до „400“ человек, без излишнего шума увеличил на 500000! Но вот в июне 1998 года объявляется величина потерь на этот раз уже с точностью до „100“ человек — 11 млн 944 тыс. 100. Эта новая цифра наших безвозвратных потерь в Великой Отечественной войне, конечно, не последняя (известно, что в настоящее
