Божественною, нетленною, вечною, святою: иначе не возможешь вкусить сладости Божией».
«Всякое ныне житейское отложим попечение» — эти весьма важные слова херувимской песни остаются для большей части христиан гласом вопиющего в пустыне. Так мы осуетились, измельчали от житейских попечений и пристрастий!»
Между тем вообще «в храме», а в особенности в этот момент и в дальнейший — «место только молитве, покаянию, славословию и благодарению Творца и Господа, Спасителя и Судии нашего, а не помышлениям земным, или страстям житейским, плотским. И «да молчит» здесь всякая плоть человеча, и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет (в Вел. Суб.); и никого и ничего да не предпочитает Творцу; да не стремится ни к кому и ни к чему; но всем умом и сердцем погружается в Господа… «Да желает и молит себе» «и всем людям» единого на потребу — спасения души… «Храм — небо земное; здесь — Престол Царя неба и земли; здесь совершается страшная пренебесная Жертва — Тело и Кровь Владычня, и верные соединяются с Господом и обожаются обожением чудным».
«Какое» нужно «небесное сердце! Даждь мне Господи, — молит он и о себе, — дух небесный, сердце чистое, любвеобильное, не связанное никакими житейскими похотями и страстями; ибо «никто из связавшихся житейскими похотьми и сластьми не может приходить или служить Тебе, Царю Славы!» (тайная молитва во время Херувимской).
***
После перенесения Даров на престол между прочими тропарями читается последний стих 50 псалма (Помилуй мя Боже): «Ублажи, Господи, благоволением Твоим Сиона, и да созиждутся стены Иерусалимские: тогда благоволиши жертву правды, возношение и всесожегаемая; тогда возложат на алтарь Твой тельцы». Последние слова вызвали у о. Иоанна такие переживания:
«Тельцы» означают бессловесные страсти наши, которые мы должны умерщвлять, закалая их ножом самоосуждения, самоукорения, покаяния, самоотречения». «Заклание в жертву бессловесных животных и излияние крови их напоминало и изображало заклание Агнца Божия Господа Иисуса Христа за грехи мира»; а также указывало и на «умерщвление бессловесных страстей плотских христианами, — как говорит о себе апостол: «умерщвляю тело мое и порабощаю» (1 Кор. 9, 27); или как он пишет христианам: «умертвите уды ваша, яже на земли: блуд, нечистоту, страсть, похоть злую и лихоимание, еже есть идолослужение (Кол. 3, 5)… Иже Христовы суть, плоть распяша со страстьми и похотьми» (Гал. 5, 24). И посмотри: как полки мученические отдали себя добровольно и с радостью на муки различные за Христа, и скончались мучительными смертями; как преподобных лики бесчисленные изнуряли и поработили духу плоть свою и стали бескровными мучениками, — непрестанно умерщвляя мятежную плоть постом, бдением, долулежанием на голой земле, постоянными молитвами, трудами… Мы же хотим идти к жизни будущей и царствию — легким и широким путем угождения плоти и страстям своим, леностию и нерадением к молитве, к исправлению себя и ко всем добрым делам? — Слишком ошибаемся!»
После всех этих молитв «я — пишет батюшка, — прибавляю от себя в конце (тайной последующей) молитвы, начинающейся словами «Господи, Боже Вседержителю» — следующие слова, в таком сочетании: «сподоби нас обрести благодать пред Тобою еже быти Тебе благоприятней Жертве нашей и вселитися Духу благодати Твоея в нас и на предлежащих Дарех сих» — на всех разсадницех… и на всем учащемся юношестве;.. на нищих людях Твоих, вдовицех, сирых и убогих, на пострадавших,.. — на всех заповедавших мне недостойному молиться о них, — и на всех людех Твоих, яко вси Твои суть. Ты бо создал еси их по образу и подобию Твоему; Ты отродил еси их водою и Духом; Ты благодать сыноположения даровал еси им; Ты залог Духа в сердца их дал еси, Егоже ничто же есть дражае, освятительнее, утвердительнее, совершительнее; Ты питаешь Плотию и Кровию Сына Твоего, ихже ничтоже есть сладостнее; Ты подаеши им вся благая по естеству и по благодати, имже несть числа! Присвой убо всех нас Тебе, отчуждаемых грехом и врагом, борющим нас; и да никтоже от нас будет стяжание и брашно чуждему (диаволу). Сам нас спаси, Отче Щедрот и Боже всякого утешения».
***
«Верую во Единого Бога» — для чего поется от лица всех на Литургии?.. Для того, чтобы оживлять свою веру в Триипостасного, всех животворящего и чудотворящего Бога, и ею оживляться; чтобы при содействии ее сделать себе более благотворным имеющее совершиться таинство Тела и Крови Христовой; ибо без живой правой веры оно не может принести нам пользы, и не может быть усвоено; ибо верою усвояется и ощущается в своих спасительных плодах».
«Для чего поется «Верую» пред пресуществлением святых Даров? Для чего и священник читает в это время про себя Верую? Для того, чтобы предстоящие веровали и помнили, что при пресуществлении Святых Даров участвует Святая Троица, и что тайна Евхаристии есть дело Святой Троицы: Отца и Сына и Святого Духа; для того, чтобы и священник неосужденно, с несомненною верою в благость и всемогущество Отца и Сына и Святого Духа, совершил Святое Таинство, и потом во время причастился его; ибо в это особенно время потребна для священника великая вера; так как в это по преимуществу время, враг усиливается поразить ум и сердце священника холодностью и неверием, или возмущать сомнением».
«На Литургии верных Символ веры поется христианами для того же, для чего и — пред крещением, пред напутствием больного, пред таинством исповеди; т. е. как необходимое условие к достойному участию в таинстве и к восприятию силы таинства: «аще веруеши от всего сердца твоего», как верует св. православная Церковь, — можно тебе (Деян. 8, 37) присутствовать при совершении таинства, или и принять в свое время Св. Тайны, если ты приготовился говением и чистосердечным покаянием; если же не веруешь, то недостойно присутствовать, тем более — причащаться».
Веруешь ли ты во все это, стоящий? «Веруешь ли ты», в частности, «в будущую блаженную жизнь? Веруешь ли в будущую бесконечную муку, уготованную нераскаянным грешникам? — Не веруешь! Или веруешь, но очень слабо, темно, туманно. Помилуй себя: если бы ты веровал в бесконечную жизнь, то был бы готов жертвовать всем: и трудом, и достоянием своим, и спокойствием, и здоровьем, и самою жизнию. А ты живешь рассеянно; губишь время даром;.. проводишь время в удовольствиях; о избежании будущего гнева Божия не помышляешь; грехов своих бесчисленных ничем не искупаешь; искреннего покаяния во грехах не показываешь. О! вспоминай, человек, чаще вечность; помни, что все здешнее — тлен. А там, в вечной жизни, — вечный покой, вечная радость, вечное наслаждение, вечный свет, вечное чудесное благоухание, вечное созерцание неприступного Света Святыя Троицы»..
«Верны ли мы Богу в вере, надежде и любви? Верны ли в борьбе с грехом, столь пагубным, хотя и прелестным? Верны ли Богу в брани с началами, властями и миродержителями тьмы века сего, воюющего чрез нас с Царством Правды Божией, святыми, с Самим Богом? Не дружим ли мы еще с грехом чрез поблажку плоти своей многострастной и плотским помышлениям, хулам, сквернению, беззаконию? Держимся ли упования будущих событий и благ вечных неуклонно? Не живем ли только здешнею жизнью, не заботясь о будущей, о предстоящем ответе на страшном суде Христовом пред всеми Ангелами и людьми?»
«Верны ли? Веруем ли?!
Если веруем, если и жизнью верны, то блаженны».
— «О высота, высота, на которую возвел и возводит нас, верующих, Господь Иисус Христос Своим воплощением! О блаженство неизреченное, которого удостаивает Он любящих Его и исполняющих заповеди Его! О блаженное бессмертие и вечное ликование со святыми в обителях небесных, которое многие уже получили, хотя не вполне до общего воскресения, а другие еще ожидают его и вторят ежедневно: «Чаю воскресения мертвых и жизни будущаго века!»
«О вера святая, православная, сколь ты утешительна, сколь ты драгоценна для человека, живущего здесь на земле, в кровавой борьбе с грехом и диаволом, в злостраданиях непрестанных, в скорбях и печалях, часто в трудах изнурительных и неблагодарных!»
«Пожалеют и горько возстенают многие, многие из христиан православных, во второе пришествие Христа, — да еще и здесь, при кончине своей, — что принадлежали по крещению и первым урокам веры к Христианской Церкви Православной, а потом не следовали ее постановлениям, имели такое бесценное сокровище спасительное — Церковь Божию, ее богослужение, таинства, учение спасительное, пастырей, — и всем пренебрегли, а жили по своей воле, в отчуждении от Церкви и Евангелия, и служили только миру и богатству».
Еще больше страшится о. Иоанн за неверующих, маловерующих или равнодушных, — после такого факта, как сошествие с неба Самого Сына Божия, — о чем главным образом говорит Символ Веры:
