— Ути, господи, волчат лепит…
Алина вздрогнула.
— Это собаки.
Но Захар ее как будто не услышал и принялся за свой любимый рассказ, он всем своим дружкам его пересказывал.
— Пацаны, когда этой цыпе было семь лет, ее мамаша и папаша разбились в авиакатастрофе — самолет шлепнулся. — Захар хрюкнул от смеха. — Приехали люди из социальной службы за нашей Алиночкой, а у нее дома, пацаны, не поверите, волчара самый натуральный! Сидит такой бегемот на диване и без намордника…
На этом месте истории сводный брат всегда хохотал.
— А дальше-то че?! — поторопили дружки.
— Люди из соцслужбы попытались схватить нашу Алиночку, а она их… она их… — Захар заржал. — Покусала, пацаны, покусала!
Его дружки загоготали.
Девушка стояла, не шевелясь, глаза ее были сухи. Она давно привыкла к издевкам сводного братца. Он мучил ее с того дня, как она впервые переступила порог шикарной квартиры приемных родителей. А жалобы не помогли. Мать с отцом лишь вздыхали, упрекали друг друга: «Я же говорил/говорила, она не сможет адаптироваться в нормальном обществе!», пытались растолковать ей, что любят ее как родную дочь и ей нет надобности ревновать к Захару. Уж что-что, а строить из себя хорошего сынка сводный брат умел первоклассно.
Один из его дружков положил Алине руку на плечо, но девушка ее скинула.
— У-у, злюка, — воскликнул тот.
Девушка посмотрела в глаза сводному брату и прошипела:
— Отстань от меня!
Захар в примирительном жесте поднял руки:
— Отстал-отстал.
Алина протиснулась к двери и выбежала из кухни. Она поднялась по лестнице на второй этаж и заперлась в своей комнате. Знала, что братец не посмеет ее преследовать, но за закрытой на замок дверью было спокойнее.
Захар побаивался сводную сестру. Еще с детства за любую причиненную ей обиду он получал сполна. Стоило ему ударить ее, и не проходило получаса, как он калечился сам: разбивал себе лоб, нос, колено. Раз сто он только падал с лестницы, около пятнадцати раз попадал под машину, множество раз был искусан бродячими собаками. А однажды в больнице кричал, будто под машину его толкнул белый волк. Родители тогда всерьез озаботились его психическим состоянием. Захар не был глупцом, поэтому про белого волка больше не заикался, а в своих нападках на сестру стал осторожнее.
Алина подошла к окну и невидящим взором уставилась на ярко освещенный фонарями, витринами и рекламными вывесками проспект. Стекло от дыхания запотело. Девушка нарисовала ноготком сердечко, и в носу закололо от воспоминаний.
Одиннадцать лет назад в детском доме она сидела возле окна, слушая, как дождь стучит по подоконнику, и ненавидела весь мир, а больше всех Ареса. За то, что позволил людям из социальной службы забрать ее. Он даже не шелохнулся, просто разрешил накинуть себе на шею удавку.
Но когда в тот дождливый осенний день он пришел под окно детского дома, целый и невредимый, девочка ему все простила. Она рисовала на запотевшем стекле сердечки, а он слизывал из серцевинок капли и смотрел на нее через эти маленькие окошки. Она прикладывала ладони к стеклу, а он белые лапы с потертыми, загрубевшими розовыми подушечками. Тогда она не знала, что он прощается… На следующий день ее удочерили. О поисках какого-то волка приемные родители ничего не хотели знать. Людьми они оказались неплохими, только ребенок им был вовсе не нужен. Оба слишком много времени отдавали работе, он — начальник производственного отдела мясного комбината, она — успешный фотограф. По состоянию здоровья Евгения не могла больше рожать, а ей хотелось дочь, потому что семейный портрет, по ее словам, не выглядел законченным без маленькой девочки в нарядном платьице.
Алина села за стол, открыла ноутбук и зашла в Интернет, почитать блоги подружек из института. Некоторое время она болтала с виртуальными знакомыми в аське, а оставшиеся полчаса перед сном посвятила курсовику по «Экономической политике», который нужно было сдать до конца недели.
Под утро девушке приснился сон.
Она шла по устланной снегом земле рядом с высоким светловолосым юношей. От спутника пахло лесом. А вокруг ничего не было, лишь бескрайняя белизна.
Юноша повернул голову и нежно улыбнулся. Он обладал прекрасной внешностью: светлокожий, с румянцем на высоких скулах, голубоглазый. Глаза, обрамленные черными ресницами, сильно выделялись на лице. От них было невозможно отвести взгляда.
Алина чувствовала, что улыбается в ответ и сердце щемит в груди.
Юноша остановился, медленно протянул руку, а затем зрачки его, как у зверя, превратились в вертикальные черточки.
Девушка знала, что за спиной кто-то стоит, кто-то, от кого пахнет ладаном — сладковатым ароматом смерти.
Алина проснулась и с тихим криком села на постели. В комнате стояла темнота. Сердце бешено колотилось, руки, лоб, шея взмокли. В носу щекотало от омерзительно сладковатого запаха ладана.
Девушка посидела несколько минут и снова легла. Уже много лет ей снились сны с участием голубоглазого мальчика со звериным взглядом и кого-то неведомого, извечно стоящего за спиной. От одного пахло лесом, а когда являлся второй, в воздух тонкой струйкой, удушливо заполняя его, вливался запах ладана.
Обладатель голубых глаз не всегда был взрослым — высоким, сильным, когда-то он приходил в ее сны маленьким мальчиком. Девушка взрослела, и он тоже взрослел, изменялся. Одно оставалось неизменным: всякий раз он протягивал ей руку, но она ни разу за одиннадцать лет так и не успела до нее дотронуться…
Алина взяла с тумбочки сотовый телефон и посветила на спинку кровати. Красная ленточка, как и прежде, была обвязана вокруг деревянной рейки. Лишь убедившись в этом, девушка окончательно успокоилась и закрыла глаза, позволяя себе еще немножко подремать перед институтом.
Глава 2
Пропажа
Алина спустилась к подножию лестницы здания института «Технологии и дизайна» и остановилась, оперевшись на длинный зонт. На улице уже темнело.
Подруги что-то выясняли у дверей, размахивая тетрадями.
Кто-то коснулся плеча девушки, и она вздрогнула.
— Ты чего! — изумился одногруппник — коренастый темноволосый паренек с вечно улыбающимся ртом и смешливыми карими глазами.
Алина мгновенно справилась с испугом. Она давно привыкла вздрагивать от каждого шороха.
— Юра, после выходных мне понадобится мой конспект по гражданскому праву, не забудь его, пожалуйста, принести.
Парень расплылся в улыбке.
— Хочешь, встретимся на выходных и я тебе его отдам?
Девушка покачала головой, но ничего не сказала, подоспели подруги — сестры Таня с Аней, рыженькие веснушчатые девчонки. Алина еще не очень хорошо их знала, но компания этих девушек ей нравилась.
— Юрас, что тебе надо, — возмутилась бойкая Таня, — она едет с нами на дачу, не зови ее никуда!
