— А что подогревает тех, кто штурмует Эверест? Кто переплывает Ла-Манш?
— Мы с ним всегда отлично ладили. У меня две девочки и мальчик, поэтому предмет я знаю не понаслышке. Моим личным фаворитом была книжка «Хортон», затем одна из дочерей полюбила «Зеленые яйца и окорок», а другая — «Одна рыба, две рыбы, красная рыба, синяя рыба». Я любил им читать книжки и вместе разглядывать картинки. Доктор Сьюз всегда веселый и немножко чокнутый. А я люблю чокнутых.
— Наверное, одну из славных безотказных зверушек, которые обитают в волшебном лесу. Я бы приспособил ее готовить еду, мыть тарелки, выносить мусор и делать другие дела по дому.
— При чем здесь ярлыки — либерал, консерватор. Мы скользим по тонкому льду. Люди никак не научатся ладить друг с другом. Мы все время спотыкаемся об одни и те же препятствия. Миллионы людей в мире голодают, но при этом есть уроды, готовые взорвать планету к чертовой матери. Мы сами продолжаем угрожать будущему сотнями потенциальных Чернобылей, проклятыми атомными электростанциями. И это вместо того, чтобы сконцентрировать усилия на борьбе с невидимыми врагами, которые нас съедают изнутри. Рак, Альцгеймер, СПИД. Нужно с этим бороться, уменьшать обработку почвы химикалиями, пестицидами. Но не надо, конечно, в борьбе за жизнь доходить до маразма и заботиться, чтобы каждый сперматозоид довел дело до победного конца. Не лучше ли позаботиться об уже рожденном ребенке, которому нечего есть и который не ходит в школу. Католическая церковь и другие религиозные конфессии не на том фокусируют внимание. Они при этом богатеют, набирают мощь. А нужно, чтобы богатели люди. Помогать тем, кто реально нуждается в помощи, в большом и малом. Я не понимаю, зачем мешать работе клиник по планированию рождаемости (так в Америке называют абортарии. — «Итоги»). Они ежедневно помогают тысячам женщин. Но бетонноголовые политики забирают у этих клиник финансирование. Это же бред!
— О, нет! Это не для меня!
— Это вы предвидения майя имеете в виду? Все пустое! У них просто бумаги не хватило. Понимаете, пергамент или что там еще, на чем они писали в древности, кончился на 2012 году. Вот и все объяснение. Многие от страха начали каяться. Я тоже могу покаяться. Прямо сейчас. (Приставляет палец к виску.) Бах! Бах! Вы этого хотите? Чтобы как в фильме Бергмана?
— Если про меня речь, то я счастлив. У меня есть работа. У меня две носопырки — я вдыхаю и выдыхаю. Это просто замечательно. Я люблю кино и телевидение. Меня отговаривали от участия в сериале «В Филадельфии всегда солнечно». Но почему? Чем плохо телевидение? Я согласился и теперь, спустя семь сезонов, подтверждаю: я рад, что все так вышло. Сейчас еду в Лондон, там буду играть в спектакле по Нилу Саймону «Солнечные мальчики». Снял как режиссер и продюсер независимый зловещий триллер «Ноябрьский проект». Действие происходит в заброшенной больнице. Всего трое героев. Медсестра. Наркодилер, раненный в живот и прикованный наручниками к постели. И полицейский, тоже раненный в живот. Наркодилеру удается освободиться. Как — не скажу. И он видит на доске объявлений больницы фотографию своей дочери, которая, оказывается, находилась в психиатрическом отделении этажом ниже. Он потрясен. Как она там оказалась? Стоп, больше ничего не расскажу. Но правда же упоительная история?
— Мы с ним обедали. Мы же друзья. Арнольд переживает нелегкий период в жизни. Да-да, развод. Обсуждали новые совместные проекты. Хотим снова поработать.
— Не знаю, не знаю. Мы с ним в двух фильмах вместе снялись. В «Близнецах» и в «Джуниоре». А еще в «Последнем киногерое», где он главную роль играет, а я в эпизоде озвучиваю кота. Я ему это напомнил. Мы посмеялись. Я над ним все время подтруниваю. Сейчас для него паршивый момент, но он неплохо держится. Я не хотел, чтобы он стал губернатором, и ему об этом всегда открыто говорил. Во-первых, он республиканец (издает губами неприятный дребезжащий звук). Помилуйте! Во-вторых, он перестал сниматься в кино, что плохо отразилось на моих заработках. Но на него трудно сейчас влиять. Он весь в заботах, обязательствах. Мотается по свету. Политик. Скороход. Лидер.
Кстати, о лидерах, я тут вспомнил анекдот. Два друга-торговца заспорили, кто чаще по жизни бывает реальным хозяином дома — муж или жена. Поскольку один торговец лошадьми, а другой — цыплятами, они решили пройти по улице, стучаться в дома, и если выяснится, что рулит домом муж, дарить ему лошадь, а если рулит жена, то дарить ей цыпленка. В первом доме жена сказала, что она босс, и получила цыпленка, во втором то же самое. А в третьем муж сказал, что он рулит. Друзья спрашивают его: а какой масти ты хочешь лошадь? Тот говорит: вороной. А жена издалека командует: бери белую! Друзья говорят: получай
