уверенно. Задание по установки плиты в нужное место было выполнено и Гораций решил отдохнуть. «Разве могли бы роботы, пусть даже управляемые самыми совершенными программами, справиться с этим» – с удовлетворением глядя на свою работу, думал Гораций. Рассчитать траекторию движения, выбрать необходимый инструмент, проанализировать состояние материалов, учесть каждый уступчик и трещинку, составить последовательность действий для каждой конкретной ситуации – развеем может со всем этим справиться искусственный разум? Разве можно составить такой алгоритм, который смог бы во всех подробностях от начала и до конца описать, как построить по проекту здание? А внештатные ситуации? Гораций вспомнил, как много раз реальность преподносила ему неприятные сюрпризы. Как-то раз, одна из вертикальных плит тремя этажами ниже того уровня, на котором работал он сам, дала трещину. Гораций не увидел, а почувствовал это, когда закрепляемая им колонна пошла в сторону. Верхние этажи стали складываться, как карточный домик, и никакой робот, никакой искусственный интеллект не догадался бы из подручных материалов, здесь же, на ходу, соорудить подпорки, а затем, в экстренном порядке, залить полученную конструкцию раствором, чтобы потом, когда всё застынет, аккуратно разобрать и выложить заново. А Гораций догадался. Ему пришлось задерживаться на работе, но он был горд собой. Зная, что получит хорошую премию, он справился с теми неожиданностями, которые приготовила ему реальность. Возникающие в реальности внештатные ситуации хорошо оплачивались и были интереснее тех искусственных неприятностей, которые в угоду новой моде подражания реальному миру вводились теперь во все игры Создателями. Непредсказуемость реальности была несравнима ни с чем.
Отдохнув, Гораций было принялся просматривать новое задание, но, глянув на время, понял, что выполнить его уже не успеет. До конца рабочей смены оставалось шесть минут. Оставшееся время он должен был не смотря ни на что провести на рабочем месте. Уходить с работы раньше положенного времени не разрешалось. Вникать же сейчас в очередное задание было ни к чему, выполнять его, наверняка, будет кто-то уже другой, потому что на завтрашний день всем участникам Великого боя давался выходной. А после этого наступит день Великого боя, и вся привычная жизнь, работа, семья канут в никуда. Останется только война. Никто не знает, сколько она продлится и каков будет её исход. Возможно, Гораций не скоро теперь окажется здесь, в этой комнате, на ставшем таким привычным рабочем месте. А может быть он будет послезавтра уже там, в реальности, за другой стороной стекла. Он увидит её своими глазами, попробует на вкус и проживет в ней семь дней. Хотя… ну какая же это жизнь. Гораций ещё раз посмотрел на окружающую его унылую картину. Горы холодного бетона, чёрная земля, груды строительных материалов, да кое-где изредка показывающиеся руки манипуляторов – вот всё, что он увидел. Реальность была непривлекательна и сурова. Попасть туда – означало умереть. Дурные мысли снова полезли в голову Горация, он попытался отделаться от них, убеждая себя в том, что не вся реальность такова. Ну если подумать, ведь перед ним сейчас всего лишь один небольшой кусочек реальности, всего лишь жалкий клочок недостроенной территории, но ведь не вся же реальность такова. Что, например, будет здесь когда строительство окончится? Как будет выглядеть это место после того, как очередное хранилище примет своих обитателей? Ведь оно наверняка уже будет другим. Но каким?…
Гораций не знал. Он никогда не видел завершенных строений. Он попытался представить, каким красивым может получиться возводимое им здание, какими яркими цветами раскрасятся его окна, как радостно распахнет оно свои двери, как засияет внутри него свет… и тут рабочий день окончился. Раздался долгожданный сигнал, возвещающий конец рабочей смены. Гораций поспешил убраться отсюда.
Он снова оказался там, где почтовый ящик разрывался от новых сообщений, где гремели звонки вызовов, где ждали его новые дела. Стены жилища Горация были сплошь увешаны фотографиями тех, с кем он общался. Среди прочих портретов, на стене выделялся один. Обведенный специальной рамкой, он гордо возвышался над всеми. Раньше, при взгляде на это фото у Горация начинало бешено колотиться сердце, а душа рвалась из груди, теперь же без этого портрета вся стена, со множеством других, показалось бы ему абсолютно пустой. Это была Миринда. Та, чьё имя писалось оранжевым «#ff6600» курсивом. Миринда и Гораций были вместе уже больше девяти лет. Гораций приблизился к её портрету. Красавица с фотографии, заметив его, изящно повернулась и одарила Горация тем обворожительным взглядом, который обычно бросают любящие женщины на своих мужчин. На вид Миринде было не больше двадцати лет, то есть она находилась в том восхитительном возрасте, когда внешняя привлекательность женщины достигает своего пика, сочетая в себе прелесть ещё не растраченной юности и тайну уже приобретенного жизненного опыта. Миринда была прекрасна, её содержание обходилась Горацию недешево, зато обладание такой красавицей неизменно вызывало зависть всех знакомых и друзей Горация. Миринда была его женой. Гораций до сих пор помнил тот первый разговор, который положил начало их знакомству. В тот день всё было как обычно, повседневно и буднично. Гораций играл. Он сидел в одной из игр, прокачивая собственные навыки, когда услышал стук в дверь. Одного взгляда на фото стучащегося было достаточно для того, чтобы Гораций, бросив все дела, поспешил к двери.
Стоявшая за ней девушка была слишком уж хороша, проигнорировать её было просто невозможно.
– Приветик, – дружелюбно произнесла она.
«Приветик» – это слово являлось своеобразным негласным паролем тех, кто, болтаясь по сети, жаждал найти себе приятного собеседника, нового друга и возможную любовь. В общем, так начинали разговор все девушки, мечтающие завести себе нового мужчину. Мужчины же первыми знакомств никогда не затевали. Те времена, когда представители сильной половины человечества были инициаторами отношений с женщинами, давно прошли. Теперь считалось, что женщины от связей подобного рода получают больше выгоды, нежели мужчины, а раз так, то пусть они и занимаются поисками партнёра. Во времена вседоступности сексуальных ласк искусных виртуальщиц, представителям сильного пола было неприлично бродить по сети в поисках любви, это было несолидно. Любой уважающий себя мужчина не должен был заниматься поисками своей второй половины, а, сохраняя невозмутимость, обязан был дожидаться от подворачивающихся ему женщин предложений, которые был в праве принять или отвергнуть.
Всех женщин Гораций поделил для себя на три группы. Первую группу составляли виртуальные девушки или виртуальщицы, как их принято было называть. Без этих программно созданных, не имеющих собственного реального мозга женщин, ни одни мужчина уже не мыслил своей жизни. Всегда услужливые, всегда привлекательные, готовые в любой момент доставить все мыслимые и немыслимые сексуальные удовольствия, многочисленные виртуальщицы давно стали привычным атрибутом Пространства. Их искусственно сотворенные Создателями тела, с множеством рук и отверстий, принимая любые формы, способны были удовлетворить любого. Эти женщины не имели собственного разума, не имели биологического тела, которое бы хранило их разум там, в реальности. Оснащенные примитивнейшим искусственным интеллектом, их головы хранили только минимум фраз для поддержания простейшего разговора. В последнее время, для большей схожести их с живыми женщинами, в нехитрый электронный мозг этих виртуальных существ начали записывать дополнительную информацию развлекательного характера, благодаря которой минуты перерыва между половыми актами, ради которых и создавались виртуальщицы, были теперь не столь скучны. Однако, обсуждать рассказанные истории с виртуальными женщинами было бесполезно. Они были абсолютно бестолковы. Секс – вот всё, на что они были способны.
Во вторую группу, по собственной классификации женщин Горация, входили боты. Эти никчемные существа, с более совершенным, чем у виртуальщиц, искусственным разумом, вызывали у Горация отвращение. Их попытки выдать себя за обычных людей были смешны и нелепы. Как правило, нескольких несложных вопросов было вполне достаточно, чтобы заставить надолго зависнуть очередную самозванку. Боты стучались ко всем жителям Пространства с завидным упорством. Постепенно они научились проходить через ловушки из контрольных вопросов, расставляемые жителями Пространства. Подключаясь к глобальной базе данных, теперь они отлично знали ответы на вопросы: «Как называется наша планета?», «Сколько будет 2+2?», «Сколько букв «о» в слове «Пространство»?». А вот вопросы «Какого цвета дождь?», «Зачем мы живем на этом свете?», «Каково твоё отношение к религии?» не имели однозначных ответов и предполагали размышление над ними. Размышлять же умели только люди. Только люди могли по- настоящему думать, соглашаться или спорить, боты же при любом таком вопросе зависали и впадали в состояние, сродни коматозному, выйти из которого самостоятельно они уже не могли. Гораций неоднократно наблюдал, как взгляд очередной девушки при подобных расспросах неожиданно становился стеклянномутным, она задумывалась и замирала навсегда. За один миг милая незнакомка превращалась в живой труп, её тело продолжало существовать, но разум был уже мёртв. Гораций вывешивал безжизненные
