разумеется, не собирался. Всё было как обычно, Пространство жило своей привычной жизнью…
Горацию хотелось отдохнуть, и он отправился к Миринде. Сегодня она ждала его в потрясающе- сексуальном цветном наряде. Миринда хорошо знала, для чего она нужна своему мужу. Всегда внимательная, всегда любящая, всегда соблазнительная, она, несомненно, была лучшей вещью в жизни Горация. После седьмого или девятого оргазма, в момент очередной передышки, к Горацию пришло сообщение от Каволса. Такие послания с грифом «Важно!», проходили через любые блокировки и за доли секунды находили своих адресатов. Данное сообщение содержало время начала Великого боя – «9.00 АМ». Гораций встал.
– Ну вот и всё, завтра будет война, – сказал он, одеваясь.
Миринда, прочитав пришедшее сообщение, нежно обняла Горация.
– Я буду ждать тебя и молиться, – произнесла она.
– Это как? – угрюмо спросил Гораций.
– Помнишь, я рассказывала тебе о молитвах?
– Что-то припоминаю…
– Если повторять во время боя определенную комбинацию слов, то Вершители услышат эти кодовые фразы и дадут то, что ты хочешь, даже…
– Какие фразы? – перебил Гораций Миринду.
– «О великий господь Ктулху, да будет свято твоё имя, да будет во всём твоя сила, да будешь ты прославлен во веки веков, услышь мою молитву, не дай мне усомниться в тебе, исполни то о чём прошу, дай моему мужу…» и дальше надо перечислять всё то, о чём прошу…
– Ерунда, – оборвал Гораций Миринду. – Это тоже самое, что бадги, которые мы произносим в начале каждого боя.
– Но они же вам помогают, – возразила Миринда.
– Иногда помогают, иногда нет, – пожал плечами Гораций.
– Понимаешь, я прочитала, что молитвы отличаются от бадг. Бадги произносятся с прошением чего- либо для себя, а в молитвах ты просишь для кого-то другого. Для того, чтобы кто-то попросил чего-то для тебя нужно быть действительно достойным этого. Поэтому просьбы в молитвах считаются истинно тем, что заслуживает тот, за кого просят. Кроме того, молитвы всегда обращены к великому Ктулху, который, слыша своё имя, отзывается на него, а бадги направлены в пустоту. Ктулху – это великий Вершитель, ему нравится, когда его прославляют и помнят о нём. У него специальные программы, настроенные на то, чтобы слышать своё имя и откликаться на него. Он радуется, когда люди умоляют его о помощи. Вершители могут всё, что угодно. Могут запросто добавить рейтинговые баллы силы, ловкости… Они всемогущи. Они дадут то, о чём просишь. Собственные желания человека никогда не знают границ, а для другого много человек не попросит, поэтому Вершители исполняют такие просьбы.
– Хочешь сказать, если я попрошу что-то у Вершителей не для себя, а для кого-то другого, то они дадут то, о чём я прошу? – недоверчиво спросил Гораций.
– Да, так написано во всех инструкциях к молитвам, – подтвердила Миринда.
Глаза Горация загорелись загадочным блеском.
– Постой, это значит, что если я во время боя в молитве попрошу смерти какому-нибудь моту, он погибнет? – воодушевился Гораций.
– Нет, – с сожалением произнесла Миринда, просматривая длинный листок с записями. – В списке того, что могут делать молитвы, этого нет.
– А если снизить ловкость, силу, здоровье противника? – не унимался Гораций.
– Нет. С помощью молитв можно только увеличивать те навыки, которые перечислены в прилагаемом к молитве списке. Каждое произнесение молитвы способно увеличить упоминаемый навык на одну тысячную балла, но я, наверно, лучше буду молиться за твою жизнь. Если произнести молитву двадцать пять тысяч раз, то можно заработать тебе целую жизнь.
– Ерунда, эти твои молитвы, – разозлился Гораций. – Ты представь, сколько тебе придется читать их, чтобы реально помочь мне. Я за минуту тренировки добьюсь большего, чем ты своими молитвами за сутки.
– Но в бою ты не сможешь тренироваться, а своё здоровье и навыки сможешь восстанавливать только силами врача. Да и жизней много не накупишь. Мне же всё равно нечего будет делать без тебя, может мои молитвы и правда…
– Врач!.. – перебил её Гораций. – Хорошо, что ты напомнила…
Гораций посмотрел на часы, время близилось к шести вечера.
– Знаешь, не хочу тебя расстраивать, но с молитвами у тебя вряд ли что-то получится, – сказал он напоследок Миринде.
– Почему? – удивилась она.
– Потому что ты не человек, а программа. Вершители наверняка это распознают. Лучше даже не пробуй, а то примут тебя за программу-накрутчика и заблокируют.
– Хорошо, – покорно согласилась Миринда.
Гораций вышел. Врач… Надо было возвращать его к жизни. Разослав всем своим бойцам послания, сообщающие точное время начала Великого боя, Гораций принялся искать, куда он записал коды доступа к жилищу Враччча+. Без них прорваться к заблокировавшемуся доктору было невозможно. Личное пространство каждого гражданина было неприкосновенно и проникнуть в него без спроса могли только люди со статусом «Властитель» или «Вершитель», но им до Враччча+ не было никакого дела.
Когда Гораций вошел к Врачччу+, на него сразу же обрушился тошнотворный запах алкогольного зловония, пропитавший все стены жилища дока. Самого доктора Гораций нашел безвольно сидящим на полу в углу, мутным взглядом отрешенно смотрящим куда-то вдаль. Повсюду царил полумрак. Гораций наклонился над врачом и чтобы хоть как-то привлечь его внимание, помахал перед ним рукой. Врач остался неподвижен. Выругавшись, Гораций принялся трясти обмякшее тело. Сотрясаемый мощными движениями Горация, врач откинул назад голову, поводил по сторонам своими стеклянными глазами, попытался сфокусировать свой взгляд на лице Горация и, с трудом выговаривая слова, спросил:
– Ты кто?
Гораций понял, что дело совсем плохо и открыл кошелек. Было ясно, что его слабые надежды на то, что доктор сам способен выйти из состояния опьянения, не оправдались. Врач вот уже несколько дней был чертовски пьян. Вероятно, он накачался очередным приготовленным им зельем, одним из тех, с которыми экспериментировал постоянно и с помощью которых тщетно пытался найти смысл жизни и открыть пути к счастью.
Гораций оплатил внушительную порцию нейтрализатора и принялся вливать её в доктора, чтобы вывести весь засевший в нём алкоголь. Купленной дозы явно не хватало, Враччч+ упорно продолжал пребывать в полуобморочном состоянии. Горацию пришлось раскошелится. Врач всегда принимал средства, которые оказывали действие на его реальное тело, находящееся за пределами Пространства, поэтому вывести их из организма было делом непростым и долгим. Первый эффект стал заметен только минут через двадцать.
– Воды…, – застонал Враччч+.
Водой называлась небольшая иконка с изображением прозрачной ёмкости и надписью «Вода», висевшая на ободранной стене сумрачного жилища Враччча+. По мере того, как уменьшался уровень индикатора воды в высветившейся перед доктором ёмкости, лицо врача всё больше просветлялось.
Ещё через десять минут доктор подал очередные признаки разума.
– Друг Гораций, это ты? – уже вполне осмысленно спросил врач, вглядываясь сквозь сумрак.
– Я, – ответил Гораций, включая свет.
– Который сейчас день? – протирая заплывшие глаза, спросил Враччч +.
– Меньше суток до начала Великого боя, – ответил Гораций.
Врач присвистнул.
– Я раньше планировал вернуться, – как будто пытаясь оправдаться, сказал врач.
– Что на этот раз, док? – спросил Гораций, разглядывая многочисленные пустые бутылки, за уборку которых пока ещё никто не заплатил, из-за чего они продолжали беспорядочно устилать весь пол жилища врача.
