значилось никакой судимости, а время работы на спецпоселении было зачтено в трудовой стаж[284].
Вот характерное свидетельство живущего в Пудожском районе Карелии писателя и краеведа Е. Г. Нилова: «
Всего в 1946–1947 гг. на спецпоселение поступили 148 079 власовцев и других пособников оккупантов. На 1 января 1953 года на спецпоселении оставались 56 746 власовцев, 93 446 были освобождены в 1951–1952 гг. по отбытии срока[286].
Что же касается пособников оккупантов, запятнавших себя конкретными преступлениями, то они были отправлены в лагеря ГУЛАГа, составив там достойную компанию Солженицыну.
Вернёмся теперь к киностряпне Фатьянова. Как мы уже убедились, основная масса освобождённых из плена советских военнослужащих благополучно проходила проверку. Но даже те из них, кто арестовывался органами НКВД, в большинстве своём отделывались ссылкой. Чтобы попасть на Колыму, надо было совершить что-то серьёзное, запятнать себя конкретными преступлениями на службе у гитлеровцев. Не стали исключением из этого правила и прототипы шаламовских «героев».
Как выглядел «подвиг майора Пугачёва» на самом деле, подробно разбирается в книге магаданского историка и краеведа Александра Бирюкова «Колымские истории»[287] .
Оказывается, подобный факт действительно имел место: «
Увы, при ближайшем рассмотрении участники побега оказываются не безвинно осуждёнными героями-фронтовиками, а бандеровцами и полицаями:
«Восемь из двенадцати никогда не служили в Красной Армии. Трое воевали непродолжительное время. Военнопленными были лишь двое. Кадровым военным, офицером, был только Солдатов.
По составам преступления: один убийца, двое служащих немецкой полиции, девять — участники украинских националистических формирований»[289].
При этом почтй все беглецы имели отношение к лагерной администрации:
«Десять из двенадцати беглецов принадлежали к лаг. обслуге — придурне по блатной терминологии: бригадир, бригадир, дневальный, повар, хлеборез, портной, сапожник, парикмахер, художник, водонос. Да ещё звеньевой, правая рука бандитствовавшего Тонконогова — Гой, видимо, тоже мог себя работой не слишком утруждать, а если и утруждал (на него Тонконогов прежде всего перекладывал все ночные смены), то больше из природной добросовестности, мог ведь ходить, дрыном помахивая.
Итого — одиннадцать. Если вспомнить и блестящую 'производственно-бытовую характеристику', данную единственному в этой группе зеку-работяге — уже после побега! — то можно, пожалуй, уверенно сказать, что положение в лагере каждого из них было обеспеченным и надёжным»[290].
Ещё один показательный факт. В ходе погони 9 бандитов были убиты, трое — Солдатов, Гой и Демьянюк — взяты живьём. Как пишет Шаламов: «
На самом деле — и Шаламов об этом прекрасно знал — Указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 мая 1947 года смертная казнь в нашей стране была отменена. Невзирая на убийство троих охранников при побеге и ещё троих бойцов в перестрелках, пойманные беглецы остались живы и были осуждены 1 ноября 1948 года на 25 лет лишения свободы[291]. Отсидели же они гораздо меньше. Первым 29 мая 1957 года был освобождён Николай Солдатов. В июне 1963 года вышел на волю Иван Гой, в октябре 1964 года — Дмитрий Демьянюк[292].
Как сложилась дальнейшая судьба шаламовских «героев», мне неизвестно. Если учесть, что к моменту освобождения Солдатову было 45 лет, Гою — 44, Демьянюку— 43 года[293], эти «невинные жертвы сталинских репрессий» вполне могли дожить до горбачёвской «перестройки», рассказывая внукам, как безвинно страдали в годы «культа личности».
Остаётся лишь в очередной раз посетовать на излишнюю мягкость и гуманность сталинского правосудия.
Глава 12
Так не говорил Сталин
Как мы уже убедились, многие «общеизвестные факты» сталинской эпохи на поверку оказываются злонамеренными выдумками. Именно так обстоит дело и с целым рядом «крылатых фраз», приписываемых Сталину или его ближайшему окружению. Каждый из этих «афоризмов» до сих пор служит неиссякаемым источником пищи для умствований озабоченных борцов с тоталитарным прошлым. Сколько глубокомысленных рассуждений слышали мы с экранов телевизоров, со страниц книг и газет или просто в кухонных беседах!
«Нет человека — нет проблемы»
Знаменитое «сталинское» изречение придумано писателем Анатолием Рыбаковым, в чём тот неоднократно признавался. Вот фрагмент из беседы Рыбакова с главным перестроечным идеологом Александром Яковлевым:
«[Яковлев: ] Я понимаю, конечно, у вас художественная проза, но ваш роман читается как реальная история, будто эти исторические лица действительно так говорили. Меня поразила одна фраза Сталина. Он приказывает расстрелять белых офицеров, ему возражают; незаконно, возникнут проблемы. Сталин отвечает: 'Смерть решает все проблемы. Нет человека — нет проблем'. Где Сталин это сказал? В его сочинениях такого нет.
Я спросил одного специалиста по Сталину: 'Может быть, в чьих-то воспоминаниях о Сталине это есть?' Он ответил: 'Нигде нет, Рыбаков сам это придумал'. Рискованно, надо сказать… Такие слова! 'Смерть решает все проблемы. Нет человека — нет проблем'. Это значит — убивай, и дело с концом! Это — людоедская философия. Вы действительно сами выдумали и приписали Сталину эту фразу?
[Рыбаков: ] Возможно, от кого-то услышал, возможно, сам придумал. Ну и что? Разве Сталин поступал по-другому? Убеждал своих противников, оппонентов? Нет, он их истреблял… 'Нет человека — нет проблем…' Таков был сталинский принцип. Я просто коротко его сформулировал. Это право
