быть, уже его выпотрошил. И так ему и надо!
Из груди Йаниры вырвался негромкий стон.
Брайан поймал взгляд Голди.
- До того времени тебе запрещается красть, мошенничать и любым другим способом копить незаконно нажитые средства для зачета пари. Я не собираюсь мешать твоему законному бизнесу - тем более с учетом твоих потерь, но, чтобы все было по справедливости, я поставлю заслуживающих доверия наблюдателей следить за тобой до возвращения Скитера.
Голди испустила звук, напоминающий крик обиженного попугая, и побагровела.
- Наблюдателя! Ты приставляешь ко мне наблюдателя? Будь ты проклят, Брайан...
- Ох, заткнись, Голди, - устало сказал он. - Ты сама согласилась на это идиотское пари, да еще меня втянула в судьи. Теперь подчиняйся моим решениям или сдавайся в пользу Скитера.
Она несколько раз открыла и закрыла рот, так и не издав ни звука, потом сжала побелевшие губы.
- Очень хорошо!
- Значит, решено. Теперь, Голди, еще одно: надежный источник сообщил мне, что ты продавала шубки из шкур леммингов у Врат Викингов.
- А если и так? - подбородок ее угрожающе задрался вверх.
- Выдавая их за светлую норку, если не ошибаюсь?
- Ну, допустим. - Глаза ее оставались темными и настороженными, как у стервятника.
- Да. Ну что ж, это может считаться мошенничеством. Все, что ты заработала на этом и не внесла еще в зачет пари, ты должна передать мне на хранение в течение следующих пятнадцати минут. Да, и не забудь шубы. Можешь торговать ими в свое удовольствие по окончании пари.
- Чтоб тебя, - прошипела Голди. - И на какие шиши мне тогда, спрашивается, жить?
- Ты сама в это ввязалась, Голди. Сама и выбирайся. Пока все, ребята. А теперь будьте так добры, убирайтесь все к чертовой матери из библиотеки и не мешайте мне работать!
В толпе послышались смешки, потом люди потянулись к дверям. Брайан увидел, как переходят из рук в руки деньги - наверняка исход этого разговора тоже послужил поводом для множества пари. Он вздохнул. Ну и бардак. Брайан помахал Кайнану Рису Гойеру.
- Кайнан, - мягко произнес он на его родном валлийском. - Я знаю, что честность твоя не подлежит сомнению, и знаю также, - он позволил себе улыбнуться, - что Голди Морран не смогла бы подкупить тебя, как бы ни старалась. Не согласишься ли ты приглядеть за ней пару недель, чтобы она не смогла мошенничать до следующего открытия Римских Врат?
Обветренные щеки Кайнана растянулись в довольной улыбке.
- Для меня это было бы большой честью, если только мой сеньор даст свое разрешение.
Откуда-то из середины расходящейся толпы послышался знаменитый смех Кита Карсона.
- Не только мое разрешение, Кайнан, но я и возмещу тебе убытки за пропущенную работу.
Голди только глазами хлопала.
Йанира хмуро улыбнулась.
- Спасибо, кирие Хендриксон. У нас, людей Нижнего Времени, мало друзей. Приятно знать, что есть еще честные люди, готовые защитить наши интересы. - Она одарила Кайнана Риса Гойера благодарной улыбкой и исчезла в толпе.
Кайнан улыбнулся Голди, и глаза его загорелись свирепой радостью.
Она произнесла что-то решительно не подобающее даме и вылетела из библиотеки. Кайнан не спеша последовал за ней, подмигнув при этом Брайану. Брайан подавил удовлетворенную улыбку. Если уж за дело взялся Кайнан, следующие две недели Голди будет паинькой - у нее просто не будет другого выбора. И если только Брайан правильно представляет себе обычаи подпольного сообщества выходцев из Нижнего Времени, следующие дни за этой гарпией с пурпурными волосами будет следить не только пара глаз Кайнана.
Он позволил себе негромко, ехидно хихикнуть, потом выгнал оставшихся зрителей и вернулся к работе.
* * *
Пообщавшись с Хендриксоном, Йанира отправилась на самый верх.
Булл Морган считал себя справедливым человеком. Жестким - одному Богу было известно, сколько жесткости требовала от него эта работа, - но справедливым. Поэтому когда к нему в кабинет вошла Йанира Кассондра с двумя своими дочерьми, он понял, что ему грозит серьезная неприятность. Она могла хотеть от него только одного. Он не ошибся.
- Мистер Морган, - произнесла Йанира на своем почти безупречном английском: едва уловимый акцент не был ни греческим, ни турецким, но гораздо более древним. - Я прошу вашей помощи. Пожалуйста. Отца моих дочерей силой увели отсюда. Человек, который увел его, нарушил уже закон раньше, когда привел его сюда, и сейчас нарушил снова, забрав его отсюда. Прошу вас, неужели вы ничего не можете сделать, чтобы помочь мне найти отца моих детей?
И на ее прекрасных длинных ресницах затрепетали слезы.
Булл Морган беззвучно выругался и приказал себе сохранять твердость.
- Йанира, мне ничего так не хотелось бы, как найти Маркуса. Пожалуйста, поверь мне. Но я не могу. - Теперь слезы катились уже потоком, хотя рот сердито сжался в тонкую линию. - Дай мне объяснить. Во- первых, Маркус ушел в Нижнее Время добровольно. Во-вторых, вы с Маркусом оба из Нижнего Времени. Верхнее правительство до сих пор не может решить, что делать с такими, как вы, так что я сам не знаю, что имею право делать, а чего не имею. И потом, у нас никаких улик против этого ублюдка Фарли. Мне просто не за что прищучить его.
- Значит, вы ничего не сделаете, чтобы помочь Маркусу?
- Я не могу, - тихо сказал он. - У меня в службе безопасности и так мало людей. И у нас нет прав спускаться в Нижнее Время для того, чтобы спасать людей, которые сами родом из этого времени.
- Но разве не вы сами говорили нам, что мы не можем вернуться туда, даже если хотели бы, - в наше время, в те места, откуда мы родом! Как вы можете допустить, чтобы Маркус навеки остался в Риме, если ваш закон говорит, что он не может этого?
Булл застонал про себя.
- Да, такова официальная политика. Я делаю все, что могу в рамках этого закона. Я разрешил вашим людям работать носильщиками, проходя сквозь Врата, - при условии, что они вернутся. Но, Йанира, у меня просто нет возможности добиваться этого силой. - Уже произнося эти слова, он понимал, что они неминуемо вызовут серьезные волнения в подпольном сообществе выходцев из Нижнего Времени, о существовании которого он, конечно же, знал. - Если бы я мог, - сказал он как можно мягче, - я бы в следующее же открытие Врат послал за ним дивизию морской пехоты. Но реальность такова, что я не могу послать даже одного проклятого парня из службы безопасности. С нашим бюджетом я не могу позволить терять человеко-часы одного патрульного на целых две недели - и ведь нет никакой гарантии того, что он или она вообще найдет Маркуса.
Слез заметно прибавилось, хотя голова оставалась гордо поднятой, а в глазах загорелся угрожающий блеск.
- Значит, вы предлагаете мне просто сидеть и ждать, не надеть ли мне вдовье платье, чтобы оплакивать смерть отца моих детей?
Булл с досадой покачал головой.
- Все, что я могу сделать, - это поговорить с кем-нибудь из гидов и разведчиков. Они хорошо относятся к Маркусу. Если мне удастся уговорить кого-нибудь из них отправиться в Рим, я быстро выправлю ему все необходимые для этого документы. Это максимум, что я могу сделать - и я не могу обещать, что остальные выполнят мою просьбу.
К удивлению Булла, Йанира медленно кивнула.
- Никто не волен ручаться за поведение другого. Каждый может ручаться только за себя, да и то - разве не лжем мы самим себе гораздо чаще, чем другим?
- Из тебя, Йанира, вышел бы потрясающий психотерапевт. Тебе бы поговорить с Рэчел Айзенштайн, она могла бы поучить тебя.
Смех Йаниры был горьким, как хинин.
