Через пять дней после начала их вынужденного водного маршрута у них кончилось продовольствие.
А Кут ван Биик серьезно заболел. Он проснулся с высокой температурой, чувствуя сильнейший озноб.
- Малярия, - прохрипел он сквозь стиснутые зубы.
- Но ведь у нас прививки!
- Не... не дают стопроцентной гарантии. Дай мне хинин.
Трясущимися руками Марго раскопала среди вещей аварийную аптечку. Перечитав для надежности инструкцию, она дала африкаанеру четыре таблетки хлорхинина и накрыла его сверху еще одним спальным мешком. Но у них не было еды, чтобы больной мог подкрепить свои силы. Берега реки были пустынны никого, кого можно было бы подстрелить и использовать в пищу.
'И куда подевались все эти дурацкие животные? Пропали как раз тогда, когда они нам понадобились! Мне ведь так хочется есть, а Кут, может быть, вообще умрет, если его не покормить!'
Сейчас бы она, ни на мгновение ни задумываясь, подстрелила любого зверя, хоть как-то годящегося в пищу. Она была, кажется, готова зажарить и съесть даже мертвых животных, попадающихся в реке, если бы только могла дотянуться до одного из них.
Девушка закусила губы и постаралась совладать с обрушившимся на нее ощущением поражения. Когда они остановились на ночлег, вытянув плот на разоренный паводком берег, Марго забилась в угол плота, обхватила голову руками и попробовала заглянуть в глаза горькой правде.
'Я не умна. И не находчива. И не честна, даже сама с собой. Кит, Малькольм, все были правы. Я была безумной, когда решила, что уже могу одна ходить в разведку...'
И что она собиралась доказать своему отцу? Что ожидала от него? Что он заключит ее в объятия и зарыдает на ее плече? Скажет наконец те три слова, которых она дожидалась от него всю жизнь? Черта с два.
В темноте тропической ночи у Марго было полно времени, чтобы вспомнить и обдумать каждую свою ошибку, каждое эгоистичное и бессердечное слово, каждый глупый и рискованный шаг, сделанный ею из-за недостатка знаний.
Ее чуть было не убил южноафриканский буйвол, потому что она слишком много думала о том, какой он живописный, и начисто забыла об осторожности. А ведь Кут предупреждал ее, а она самонадеянно и глупо пренебрегла предостережением. А что ей говорил Кит? Никогда не приписывай животным моральных ценностей, у них их нет!
А в Сент-Джайлзе Малькольм из-за нее чуть не погиб. В Риме, когда она осталась одна... Только теперь девушка осознала, сколь близко к гибели она была во время своего 'одиночного плавания' в Риме. С весьма большой вероятностью она могла наткнуться на кого-то менее щепетильного, чем Квинт Фламиний. Да и его отношение к ней запросто могло испортиться - поводов к этому она давала сколько угодно. Да даже ланцет, которым они пускали ей кровь, мог занести какую-нибудь смертельную инфекцию. Или они, искренне желая ей помочь, выпустили бы из нее всю кровь, или...
На поверку выходило, что весь опыт Марго как разведчика прошлого представлял собой нескончаемую цепь, в которой одно несчастье сменяло другое. И сейчас, наверное, ее небесный ангел-хранитель потерял последнее терпение, поднял руки, сдаваясь, и вернулся туда, откуда они к нам приходят, небесные ангелы- хранители...
В результате она осталась совсем одна, без припасов, на бурной реке, за много миль от людей, да еще с одним умирающим и одним напуганным выходцем из Нижнего Времени на руках.
Единственное, что заставляло ее еще что-то делать, так это чувство ответственности. Она же не бросила Ахилла совсем без ничего, она не бросит и Куга с Кайнаном. Она еще не знает как, но обязательно вытащит их из той передряги, в которую сама и вовлекла.
...Спустя шесть часов она разбудила Куга и дала ему еще две таблетки. Он пожаловался на сильную головную боль и снова заснул. Марго раскопала в своем журнале информацию по малярии. Читая список симптомов, она похолодела. Разновидность этой болезни под названием 'молниеносная трехдневная' включала среди симптомов и сильные головные боли. И без должного лечения быстро приводила к гибели больного. А от ближайшей больницы их отделяли не только несколько сотен миль, но и несколько столетий...
Кайнан присел рядом с ней на корточки и махнул рукой в сторону Куга.
- Он умирать?
Марго покачала головой:
- Я не знаю.
Валлиец сверкнул глазами в сторону реки:
- Плохое место.
- Да, очень плохое, - вздохнула девушка. - Нам надо плыть дальше. Она изобразила руками, как будто бы гребет веслом, и показала в ту сторону, куда им следовало плыть.
Кайнан кивнул. Выражение его лица было столь же мрачным, сколь настроение у самой Марго. Но где-то в самых глубинах своей души она нашла силы и мужество продолжать путь.
И на рассвете они снова двинулись. Валлиец молча забрал тяжелый винчестер Куга, проверил оружие, как тот его учил, и занял позицию на носу. Один человек должен был править плотом, другой высматривать гиппопотамов. И Марго не стала спорить с таким разделением их обязанностей. Она устроилась на корме, чтобы изо всех сил удерживать их на правильном курсе.
Марго находилась в тревожном полусне, когда, в разгар звездной ночи, их плот, медленно вращаясь без управления, проплывал последние мили по реке Лимпопо.
Кайнан Рис Гойер разбудил ее, легонько потрепав за плечо, и показал вдаль. Марго спросонья моргнула и неуклюже поднялась. Из-за того, что все тело у нее болело, ей было очень тяжело двигаться, а от давнего голода кружилась голова. Она довольно продолжительное время тупо всматривалась в залитую лунным светом реку, пока не сообразила, почему здесь так широко.
Они вышли к океану.
- О, благодарю тебя, Господи!
Но тут же ее пронзила другая, тревожная мысль.
Устье реки Лимпопо отстояло примерно на сотню миль от бухты Делагоа и Врат времени. Сотня миль на плоту в открытом море, без реальной возможности управлять судном, без пищи и воды?
- Кайнан! Нам надо попасть на берег!
Кайнан некоторое время раздумывал, пытаясь сообразить, что она сказала, потом кивнул и начал грести. Марго также погрузила свое весло в воду и гребла до тех пор, пока это позволяла нарастающая боль в плечах и спине.
Они медленно приближались к берегу. Но впечатление было обманчиво. Все равно течение неумолимо выносило их в открытое море, и видно было, что это происходит быстрее, чем они успели бы пристать к берегу. Может, им стоит попробовать вплавь?
Но Кут не мог плыть. Да к тому же, приглядевшись, Марго заметила в воде светящиеся парные точки крокодильих глаз. Подступивший страх сдавил ей горло.
'Нас снесет в Индийский океан. Бог мой, нас может унести куда угодно...'
В последний момент она сообразила, что, пока они еще не вышли в открытый океан, можно попробовать наполнить канистры речной водой. Вдруг она еще не успела смешаться с морской?
Покончив с этим, они снова заколыхались на волнах. А течение относило их все дальше от земли.
- Парус, - пробормотала Марго. - Нам нужен парус...
На занятиях Малькольм учил ее плавать под парусом. Но, конечно же, не мог предвидеть и не научил тому, как сделать парус из остатков полихлорвиниловой гондолы и фильмаровой пленки.
- Не важно, что я никогда этого не делала. Сейчас нам нужен парус, и все.
Марго разыскала остатки материала их летающего крыла. Его было не так уж много. Неудивительно. Девушка высвободила одну из сломанных труб, образующих каркас гондолы, и соорудила из нее мачту. Чтобы она держалась, прикрепила ее расчалками к бортам. А из остатков фильмара вырезала импровизированный парус и привязала его к мачте. Ветер сразу же надул его. Плот по-прежнему плыл очень медленно, но уже в другом направлении! Некоторое время они почти не двигались. Но наконец наступил
