передатчику на капитанском мостике подполз месклинит, причем настолько близко, что его гротескная голова заполнила собой весь экран. Одна из его рук-клешней протянулась в сторону, и Изи поняла, что он включает звук. Она не удивилась, услышав, что капитан говорит гораздо более спокойным тоном, чем можно было ожидать в подобных обстоятельствах.
— Изи или любой, кто находится на вахте, пожалуйста, передайте специальный рапорт Барленнану. Температура снаружи повысилась на шесть градусов за последние несколько минут и достигла ста трех градусов, лед стаял с иллюминаторов, и мы оказались на плаву.
3. НЕРВНЫЙ ЦЕНТР
Возможно, со стороны Дондрагмера было невежливо передавать сообщение на языке землян. Время, которое занял бы перевод, могло немного смягчить шок Макдевитта. Но хуже всего, как признался потом сам метеоролог, было понимание того, что его собственное предсказание уже летело к Дхрауну, и никакой силой его не остановить. У него мелькнула дикая мысль ваять корабль и пуститься вдогонку за радиоволнами, летевшими к планете, чтобы каким-то чудом заслонить им путь к приемникам «Квембли». Мысль длилась лишь мгновение — что еще можно успеть за тридцать две секунды? Кроме того, ни один из тендеров, имевшихся на станции, не был предназначен для сверхсветовых полетов, большинство на них использовалось для обслуживания теневых спутников.
Изи, сидевшая в соседнем кресле, казалось, даже не заметила разницы между прогнозом и докладом Дондрагмера. По крайней мере она не посмотрела на него с выражением, которое не могли бы скрыть девятеро из десятерых его друзей. Ну, она ничего такого и не подумала, решил Макдевитт, именно поэтому она здесь и работает.
Женщина уже манипулировала своим переключателем, а ее внимание было сосредоточено на экране несколько меньших размеров, находившемся над четырьмя, которые показывали «Квембли». Сперва индикатор рядом с ним горел красным, но, по мере того как она делала переключения, его цвет изменился на зеленый, и сразу на экране возникло изображение комнаты, похожей на кабинет, в которой собрались дюжины месклинитов. Изи начала доклад немедленно.
Ее речь была краткой: она всего лишь повторила несколько фраз Дондрагмера и закончила задолго до того, как поняла, что ее слова услышаны.
Ага, вот и подтверждение: все до единого гусеницеподобные тела, находящиеся в пределах видимости, метнулись к приемнику. Хотя Изи так и не научилась читать выражения «лиц» месклинитов, нельзя было никак иначе истолковать размахивание конечностями и щелканье клешнями. Одно из созданий помчалось к полукруглому выходу в дальнем конце комнаты и скрылось там. Несмотря на черную с красным окраску существ, Изи вдруг вспомнила, как несколько лет назад одной из ее дочерей попала в дыхательное горло длиннющая макаронина, и подумала, что месклинит похож на ту макаронину, так как при сорокакратном земном тяготении для человеческого глаза он казался безногим.
Звук еще не дошел с Дхрауна, но в коммуникационном отсеке уже вспыхнули разговоры. Исследовательским лэнд-крейсерам не впервой было попадать в переделки. В общем-то, сами месклиниты воспринимали подобные трудности гораздо хладнокровнее, чем человеческие существа, находящиеся в роли беспомощных наблюдателей. Хотя интерком на станции не включали, люди, каким-то образом узнав новость, начали появляться в комнате и устраиваться в креслах. Экран за экраном на панелях мониторинга настраивались на полевой штаб в Базовом лагере.
Тем временем Изи и Мерсерэ полностью сосредоточили внимание на четырех экранах, передающих с «Квембли», и лишь изредка бросали взгляды на другой.
Судя по изображениям на экранах, нельзя было категорически утверждать, что корабль находится на плаву, потому что передатчики двигались точно так же, как и сам корабль, оборудование неподвижно стояло на своих местах, ничто не двигалось толчками и не перекатывалось. С другой стороны, основу команды составляли хорошо обученные матросы, и привычка, выработанная всей их жизнью, не позволяла им оставить вещи незакрепленными. Изи внимательно следила за экраном, связанным с мостиком, надеясь заметить что-нибудь снаружи корабля — что-нибудь, дающее хоть какое-то представление о происходящем, однако ничего нельзя было разобрать сквозь окна. Затем и окна исчезли из поля зрения, так как передний план снова занял Дондрагмер, желая дополнить свой доклад.
— Похоже, нет никакой опасности в данный момент. Если судить по показаниям лага, ветер тащит нас довольно быстро. Наш магнитный курс — шестьдесят шесть. Корабль погружен в жидкость примерно до уровня второй палубы. Наши ученые пытаются вычислить плотность этой жидкости, однако никто не догадался составить таблицы водоизмещения корпуса судна, насколько мне известно. Если у вас, людей, имеются эти данные, мы были бы рады получить их. Надеюсь, мы не наткнемся на что-нибудь твердое, не могу даже предположить, насколько это вероятно, но пока этого не случилось, мы в безопасности. Все наши приборы и установки функционируют нормально, не считая того, что гусеницам не за что уцепиться: они просто вращаются, если подавать энергию на тележки. Пока все. Если ваши теневые спутники могут контролировать наше местонахождение, мы также будем рады иметь и эту информацию, и как можно чаще. Передайте Барленнану, что пока все в порядке.
Изи, поиграв переключателем на пульте, повторила все сказанное капитаном практически дословно. Когда ее слова достигли Лагеря, она увидела, как дежурный месклинит принялся записывать сообщение. Изи надеялась, что у пишущего возникнут какие-то вопросы, и хотя вряд ли она могла бы ответить на них, это придало бы ей уверенности, в которой она нуждалась, а так на нее снова нахлынуло ощущение собственной беспомощности и какой-то безнадежности. Тем временем месклинит, молча приняв информацию, захватил записи и направился к двери, а Изи принялась гадать, сколько времени понадобится ему, чтобы доставить сообщение командиру. Ни у одного из людей не было ни малейшей идеи по поводу того, где в точности расположен Базовый лагерь, который в последнее время все чаще стали называть Поселком.
На самом деле путешествие было недолгим. Большая часть пути пролегла снаружи корабля, по открытому месту — из-за вполне понятного отношения колонистов к массивным объектам над головой, отношения, которое трудно было изменить даже в мире, где тяготение составляло лишь доли процента того, что было на Месклине. Почти всюду потолки над Поселком были выполнены из плотной прозрачной ткани, доставленной с их родной планеты. Единственное отступление от обычного, общего для Месклина принципа строительства городов заключалось в том, что строения здесь, за редким исключением, располагались вровень с поверхностью, как диктовала сама местность. Мысль о фундаменте или втором этаже никогда бы не пришла в голову месклиниту. Многопалубный «Квембли» и остальные лэнд-крейсеры в основном были разработаны землянами и панешками.
Курьер пропетлял примерно двести ярдов по переплетениям коридоров, прежде чем добрался до строения, занимаемого командиром. Здание располагалось в северной части скопления строений высотою в фут, составляющих большую часть Поселка. Остальная часть построек закопалась в почву вдоль края шестифутового уступа, протянувшегося примерно на две мили с запада на восток и перерезанного в нескольких местах искусственными проходами. Под уступом, возвышаясь палубами над прозрачным покрытием Поселка, лежали два огромных лэнд-крейсера. Стена дома Барленнана также была прозрачной и открывала вид на один из кораблей, находящийся довольно близко. Другой корабль тоже было видно, но он располагался примерно в тысяче футов восточнее. Снаружи работали несколько месклинитов в гермокостюмах. По сравнению с кораблем, вокруг которого они суетились, они казались карликами.
Барленнан как раз критически наблюдал за этой группой механиков, когда появился курьер и, не прибегая ни к каким формальностям, тут же принялся зачитывать сообщение, переданное Изи. И к тому времени, как командир повернулся, чтобы взять письменную копию рапорта, он знал содержание.
Конечно, сведения не слишком утешительные. У Барленнана возникло немало вопросов уже после первого сообщения, но это послание не отвечало ни на один из них. Однако командир сдержал свое нетерпение.
— Полагаю, от метеорологов-землян ничего полезного так до сих пор и не поступило.
