Первым после Кеннеди взял слово сенатор Ламбертино. Он предложил аннулировать предыдущее голосование и объявить, что обе палаты конгресса полностью поддерживают президента Соединенных Штатов Фрэнсиса Ксавье Кеннеди.
Конгрессмен Джинц поддержал это предложение, он заявил, что события подтвердили правоту Кеннеди и выразил уверенность в том, что президент и конгресс будут идти впредь рука об руку, чтобы защитить Америку от ее врагов. Он поручился в том своим словом и скрепил его своим знаменитым рукопожатием, которого Кеннеди не удалось избежать.
Состоялось голосование, и предыдущее решение об импичменте президента было аннулировано единогласно. Затем они еще раз проголосовали, что конгресс полностью доверяет Фрэнсису Кеннеди и будет непоколебимо следовать той политике, которую президент изберет для выхода из кризиса.
В четверг, в полдень, президент Кеннеди обратился к народу по телевидению.
В этот же день рано утром Кристиан Кли распорядился, чтобы Лоуренса Салентайна доставили в его кабинет, и говорил с ним как генеральный прокурор в условиях военного положения.
– Я не хочу, чтобы вы подсовывали мне здесь какое-нибудь дерьмо, – заявил Кли. – Я намерен ясно дать понять вам и другим телевизионным шишкам, что вы должны делать в ближайшие двадцать четыре часа. Ради вашего же блага вы должны выслушать меня очень внимательно.
– В обстановке этого кризиса все поддерживают президента, – сказал Салентайн.
– Запомните, никакого дерьма, – повторил Кли. – Вот вам программа. Ее разработал Дэйзи, но я подумал, что будет лучше, если я, как генеральный прокурор, представлю ее вам. На тот случай, если у вас возникнут какие-либо юридические вопросы.
– Нет, господин генеральный прокурор, – тихо ответил Салентайн, – я не думаю, что сейчас могут возникнуть какие-либо юридические вопросы.
Кристиан Кли хорошо знал людей, подобных Салентайну. Он прослушал с помощью компьютерной подслушивающей системы множество разговоров членов Сократова клуба. Салентайн угрожает, но не впрямую. Ладно, сукин сын, подумал Кли, ты думаешь позднее отплатить мне, что ж, я подожду.
В результате, когда в полдень президент Кеннеди появился перед телевизионными камерами, народ уже ждал его, так как каждые полчаса дикторы телевидения по всем каналам объявляли о предстоящем выступлении.
Народ Соединенных Штатов никогда не забудет этой речи, как никогда не забудет обаяние президента, бледность его лица, синеву глаз, решительный голос, которым он аудитории в триста миллионов человек, потрясенных и перепуганных событиями последних четырех дней, внушил абсолютную уверенность.
Фрэнсис Кеннеди заверил их, что кризис преодолен. Он вкратце перечислил события этой пасхальной недели: убийство Папы Римского, захват Ябрилом самолета, убийство Терезы Кеннеди, требования Ябрила и, наконец, взрыв атомной бомбы в Нью-Йорке.
Он объявил, что все эти преступления совершены для того, чтобы подорвать авторитет и престиж Соединенных Штатов. Он рассказал о своем ультиматуме султану Шерабена и об угрозе разрушить султанат Шерабен, если ультиматум будет отклонен. И о том, что Дак уже лежит в руинах.
Неожиданно телекамеры оставили Кеннеди, сидящего в Овальной комнате, и зрители увидели идущие на посадку самолеты. На одном самолете имелись траурные знаки и, когда он приземлился, его окружил почетный караул из морских пехотинцев. Из нижнего отсека самолета вынесли гроб. Голос телерепортера спокойно объявил: «Тело Терезы Кеннеди вернулось, чтобы быть похороненным в Соединенных Штатах».
Телекамеры показали приземление еще двух самолетов. Из одного выходили освобожденные заложники. Репортер сообщил, что все заложники, за исключением Терезы Кеннеди, прибыли в Соединенные Штаты без всякого ущерба для себя. И, к удивлению телевизионной аудитории, камеры поспешно обратились к третьему самолету.
Первым из него вышел Артур Викс, за ним Берт Оудик. Потом камеры сфокусировались на человеке, руки которого были скованы за спиной. Он шел с трудом, так как ноги были опутаны цепями, и в окружении охранников, между которыми просунулась телекамера, чтобы показать лицо пленника. Комментатор пояснил аудитории, что это главарь террористов, убийца Терезы Кеннеди, которого будет судить суд Соединенных Штатов.
Потом на экранах появилось крупное изображение Ромео, и прозвучало сообщение, что это убийца Папы Римского, и он находится в тюрьме в США.
Вслед за тем телекамеры показали фотографии Грессе и Тиббота, рассказали кто они такие, сообщили об их аресте по подозрению в установке атомной бомбы в Нью-Йорке, и о том, что есть основания предполагать о существовании связи между этими двумя молодыми людьми и Ябрилом.
Затем камеры погасли, и на экране перед народом Соединенных Штатов вновь появился президент Кеннеди.
– Я еще раз повторяю, – медленно произнес он, – что кризис остался позади. Все люди, совершившие эти преступления, арестованы. Теперь наша задача судить и наказать преступников. Уже решено, что террорист Ромео будет передан Италии, где он предстанет перед судом по обвинению в убийстве Папы. Но остальных будет судить суд Соединенных Штатов. Расследование, проведенное нашими разведывательными органами, установило, что этот заговор не представляет более опасности. В связи с этим я объявляю об отмене военного положения.
Все шло так, как спланировали Дэйзи, Кли и Мэтью Глэдис. Преступники были показаны людьми, потерпевшими поражение и теперь бессильными, а Кеннеди выглядел триумфатором и человеком, вызывающим сочувствие. На экране еще раз показали гроб Терезы Кеннеди, который увозили в сопровождении почетного караула. В последнем кадре, как символ безопасности Соединенных Штатов, возник звездно-полосатый флаг над Белым домом.
Предполагалось, что на этом передача закончится, поэтому все удивились, когда вновь увидели на экранах Кеннеди.
– В заключение, – произнес он, – я должен сказать вам, что хотя с внешними опасностями мы справились, есть опасность внутренняя. Вчера вечером конгресс нарушил конституцию и проголосовал за то, чтобы подвергнуть меня, как президента Соединенных Штатов, импичменту за мой ультиматум Шерабену. Когда в Нью-Йорке взорвалась атомная бомба, они вынуждены были аннулировать свое голосование. У меня
