Это так смутило Джатни, что он улыбнулся и, словно ничего не понимая, промолвил:
– Я посижу на террасе или лягу на диване в гостиной.
– Нет, – возразила Розмари, – я хочу, чтобы кто-то обнимал меня и спал рядом. Я просто не желаю быть одна. Вы можете мне это обещать?
Дэвид Джатни услышал, как его голос произнес:
– Мне нечего надеть. В постели, я хочу сказать.
– Примите душ и спите голым, – распорядилась Розмари, – меня это не будет беспокоить.
Из гостиной в спальню вел коридорчик, из которого можно было попасть в запасную ванную комнату, и Розмари показала Дэвиду, где он может принять душ. Джатни помылся и почистил зубы с помощью носового платка. На двери висел халат с надписью «Беверли Хиллз отель». Он вошел в спальню и обнаружил, что Розмари все еще в своей ванной. Дэвид остановился в замешательстве, не желая раньше нее влезать в постель, которая уже была расстелена ночной горничной. Наконец, из ванной появилась Розмари в фланелевом ночном халатике, таком симпатичном и пестром, что она смотрелась, как куколка в игрушечном магазине.
– Залезайте, – скомандовала она. – Вам нужен «Валиум» или снотворное?
Он понял, что она уже что-то приняла. Розмари присела на краешек постели, потом улеглась, и в конце концов, то же самое проделал и Джатни, не сняв халата. Они лежали рядом, и она выключила свет на своем ночном столике.
– Обнимите меня, – велела она, и они долго лежали, обнимая друг друга, потом она отодвинулась и отрывисто сказала. – Приятных сновидений.
Дэвид Джатни лежал на спине и глядел в потолок. Он не сбросил с себя халат, так как не хотел, чтобы она считала, что он хочет лежать голым в ее постели. Он думал, стоит ли рассказывать Хокену об этом, когда они увидятся в следующий раз, но решил, что все будут смеяться, узнав, как он спал с такой прекрасной женщиной, и ничего между ними не произошло. А может Хок подумает, что Дэвид его обманывает. Он пожалел, что не принял снотворное, которое предлагала ему Розмари. Она уже спала, чуть посапывая.
Джатни решил вернуться в гостиную и вылез из постели. Розмари проснулась и сонным голосом попросила:
– Вы не могли бы принести мне стакан воды «Эвиан»?
Джатни прошел в гостиную и наполнил два стакана, бросив туда немного льда. Один стакан он выпил и вновь наполнил. Вернувшись в спальню, в проникающем из коридора свете, он увидел Розмари, сидящую в постели, плотно завернувшись в простыню. Он протянул ей стакан, она выпростала голую руку и взяла его. В темноте, прежде чем найти ее руку и вручить ей стакан, он коснулся ее тела и обнаружил, что она голая. Пока она пила, Дэвид скользнул в постель, позволив своему халату упасть на пол.
Он услышал, как она поставила стакан на ночной столик, и тогда протянул руку, коснувшись ее тела и ощутив голую спину и мягкие ягодицы. Розмари повернулась и очутилась в его объятиях, ее обнаженные груди прижались к его груди. Она обхватила его руками, и жар тел заставил их, целуясь, отбросить простыню. Поцелуй был очень долгим, ее язык ласкал его рот, он не мог больше сдерживать себя и оказался на ней, ее шелковистая мягкая рука направила его член вглубь своего тела. Они занимались любовью почти молча, словно за ними кто-то шпионил, пока их тела не выгнулись в полете к оргазму, и вот они уже лежали рядом. Потом она прошептала:
– А теперь будем спать.
Она нежно поцеловала его в уголок рта.
– Я хочу видеть тебя, – сказал он.
– Нет, – отозвалась она.
Дэвид потянулся и зажег свет на ее ночном столике, Розмари зажмурила глаза. Она была все так же красива, даже пресытившись своей страстью, лишенная всех косметических ухищрений, этого вечного оружия обольщения, и при невыгодном освещении.
Он предавался любви из физической потребности, это была естественная функция его тела. Ею же двигала потребность сердца и каких-то клеточек ее мозга. И теперь при свете единственной лампочки ее обнаженное тело не выглядело таким сильным. Груди оказались маленькими, с крошечными сосками, вся она стала выглядеть меньше ростом, ноги смотрелись не такими длинными, бедра не столь широкими, ляжки чуть худоватыми.
Она открыла глаза и он промолвил:
– Ты так прекрасна.
Он стал целовать ее груди, а она потянулась и выключила свет. После этого они вновь занялись любовью, пока не заснули.
Когда Джатни проснулся, ее в комнате не было. Одевшись, он глянул на часы, они показывали семь утра. Он обнаружил Розмари на террасе в красном спортивном костюме, на фоне которого ее волосы казались черными как уголь. Здесь же находился привезенный горничной столик на колесиках, на нем стояли серебряный кофейник, молочник и тарелки, покрытые металлическими крышками, сохраняющими еду горячей.
Розмари улыбнулась ему и сказала:
– Я заказала завтрак и на тебя. Я как раз собиралась тебя разбудить. Мне надо побегать, прежде чем отправиться на работу.
Он присел за столик, она налила ему кофе и сняла крышку с тарелки, на которой оказались яйца и тонко нарезанные фрукты. Выпив стакан апельсинового сока, она встала.
– Располагай своим временем, – произнесла она. – И спасибо, что остался здесь на ночь.
Дэвиду Джатни хотелось позавтракать вместе с ней, убедиться, что он ей на самом деле нравится,
