В спальне он позволил себя раздеть, причем я сняла, только платье, брюки ему оставила… он их сам взялся снимать, я же так в белье и легла. Воин устроился рядом. Потом я вспомнила, что не имитировала потерю невинности. Попыталась встать, но пьяный и сонный удержал.
- Нрого, мне нужен ножик, - решила я быть правдивой.
Неизвестно как и откуда (раздевался же), воин извлек нож и дал его мне.
Взяв убивец, я задумалась, где сделать надрез, чтобы не больно было. Самое не больное, это подрезать Нрого. Он все равно ничего не почувствует. Но это было бы не честно с моей стороны.
Эх - резанув палец я взвыла, и начала сцеживать кровь. На простынь, на себя, на него… помазала там у него, чтоб было, и у себя на бедрах тоже изобразила кровавые разводья. На простыне, правда, совсем мало получилось, но… но учитывая тот разгром что в гостиной, вполне можно представить, что тут уже только остатки. И посасывая пальчик, я так и уснула, рядом с сопящим и дышащим перегаром Нрого.
История десятая, странная и подлостиутворительная.
Сплю… где-то там, в отдалении началось утро. Доносятся хриплые отрывистые крики, что-то где- то гремит… А кто-то сопит… и перегар такой!
- Микусь, завязываем с зюзей, - пробормотала я, переворачиваясь на другой бок.
Сопеть перестали. Но перегар все еще убийственный… хотя мне все равно.
Наверное, я снова вырубилась, потому что снилась мне Гетака, на которой мы с мамой отдыхали прошлым летом. И мы бегали по берегу и кидались друг в друга орешками, вместо того, чтобы их есть… Летели брызги, сияло солнце, чайки слетались на бездарно разбрасываемое угощение и тут:
- Киран!
Глухой, мужской голос едва не вырвал из сна. Но мы люди привычные и я привычно нащупала подушку и прицельно запустила аккурат в направлении, откуда послышался голос. А с прицелом у меня всегда хорошо было.
- Тьфу! Киран!
Молча шарю в поиске второй подушки. Сначала она как-то не поддавалась, но потом Мика с нее слезла, и я отправила повторный снаряд по траектории первого. Бах… полное попадание.
Блаженство… И я вновь погружаюсь в сон, где есть я, мама и теплый океан:
- Киран!
- Ген нестабильный! - натянула одеяло на голову и прорычала. - Если я сейчас встану, порву всех к бракованному двигателю!
И снова тишина… и хорошо… и я сплю:
- КИРАН МАКВАРРАС!
От такого вопля я подскочила на месте, а дальше чисто на автомате:
- Все, кусок урана, я по утрам злая! - вскочила с постели, протерла глаза и:
И тут зазвонил сейр.
И вот странное дело, эта мелодия входящего от Исинхая меня всегда будит гарантировано. И мозги знатно прочищает, а тут… Я грохнулась обратно на постель, застонала, так как голова болела нещадно, после потянулась к устройству, и ответила на звонок.
Из сейра раздалось:
- Кира, девочка моя маленькая, ты как?
- Я? - простонала, всхлипнула, начала жаловаться. - Я не спала всю ночь… Мне плохо… Все болит… ощущение такое, словно по мне стадо бегемотов промчалось… раз двадцать! Спать хочу! А он вопит, атом нестабильный!
- Кто вопит? - у Исинхая начали глаза медленно увеличиваться.
- Кто?! - пробормотала я.
И тут все вспомнила. В смысле - ВСЕ! Медленно подняла голову и увидела стоящего в дверях отца… подушки, обе, валялись у его ног… А глаза злые!
И тут папандр прорычал:
- Переговорное устройство!
И все бы ничего, но слева от меня раздался не менее гневный рык:
- Кто этот мужчина?!
Повернув голову, уперлась в Нрого, уже главное трезвого и вменяемого… а мы и часа не поспали, если судить по показаниям сейра.
- Прощай, Исинхай, - обреченно пробормотала я, прижимая устройство к груди, - прощай мир:
прощайте птички… прощай жизнь моя несчастная… прощай девичья честь… и ты, отче бессовестный, тоже прощай… - подумала, потом решила спросить. - Убивать будете?
У папандра только рычание. Зато у меня наглости переизбыток:
- Ну вот когда будете, тогда и разбудите! - рявкнула я, отрубила сейр… на сей раз и отключила его, а после, завалилась спать.
Как это ни удивительно, меня больше не будили. Как отче утопал с супружником, я не слышала - бессонная ночь давала о себе знать, да и выпила я не мало. Хотя Нрого больше.
Спала я на этот раз долго, проснулась от чувства голода. Есть хотелось так, что я попросту подскочила, встала, потянулась и только потом вспомнила, где я, что я, и чего всю ночь делала.
Удивленно посмотрела на себя - наряд все тот же, то есть изрядно потасканное белое бельишко, с бурыми пятнами уже засохшей крови.
А потом вспомнила про сейр. Метнулась к постели, даже обшарила ее - переговорник отсутствовал! Паршиво! И кстати… еще раз посмотрела на кровать - опаньки! Еще вчера постельное белье было такого бежевого оттенка, сейчас… белое. Подушки - обе, все ровненько:
Не поняла! То есть они тут постель перестелили, и меня обратно положили а я так и не почувствовала ничего?
Пока я не понимала и с удивлением оглядывала убогий интерьер спальни, за дверью послышались шаги.
- Киран, деточка, ты проснулась? - шепотом вопросила какая-то бабка.
- Пппроснулась, - заикаясь ответила я.
Дверь приоткрылась, старушка сначала заглянула, улыбнулась, заметив мой взгляд, а после уж зашла.
- Ну, здравствуй, Киран дочь Киары.
- Драсти.
- Ашара, - представилась женщина.
- Кккира, - зачем-то представилась я.
А бабуля вдруг нахмурилась, губы поджала, на меня странно смотрит и оглядывает всю с головы до ног. А дальше:
- Киран, пантереночек, у тебя с Нрого ничего не было?!
Так, стоп. Я тоже нахмурилась, вернулась, села на постель, трусяшки прикрыла краем одеяла и спрашиваю:
- А вы вообще кто?!
- Ох, деточка, да ты сидишь! - возмутилась старушка.
- А не должна? - искренне удивилась я.
- Нет! - бабушка в отчаянии взмолилась кому-то неведомому. - Ох, Киран, ох, пантеренок! Что же ты наделала!
