командования южного фронта было: разбить зарвавшихся белогвардейцев, создать перелом на фронте и закрепить его. Разрешение этой задачи возлагалось на ударную группу, созданную юго-восточнее Брянска на стыке XIV и XIII красных армий. В состав ударной группы входили следующие, переброшенные с запфронта части: латышская дивизия (начдив т. Мартузевич, в дальнейшем замененный т. Калниным), отдельная стрелковая бригада Павлова и бригада червонных казаков т. Примакова, в дальнейшем развернувшаяся в дивизию, – всего около 10 тыс. бойцов. Тов. Ленин лично следил за своевременным сосредоточением ударной группы. С 11 октября группа перешла в наступление с заданием выйти на линию Фатеж – Малоархангельск. Противник, быстро вскрывший наличие ударной группы, приложил все старания, чтобы рядом ударов сбить ее с заданного направления, рассредоточить ее силы, разбросать группу по частям, с тем чтобы бить их поодиночке. В известной мере этого белые добились. Оттеснением соседних с ударной группой частей, захватом 13 октября Орла противник в конечном счете добился того, что ударная группа изменила направление и систему нанесения своего основного удара. В продолжение нескольких дней основной удар дважды был склонен к северу, так что фактически группа действовала в районе Кромы – Орел. При этом несколько частей ударной группы принимали участие в ударе от Кром на Орел, а 1-я бригада латдивизии и бригада червонных казаков под общим командованием т. Примакова действовали в противоположном направлении – от Кром на Дмитровск. Раздвоение усилий ударной группы естественно ослабило силу самого удара. 20 октября 3-я бригада латдивизии одновременно с передовыми частями 9-й и эстонской дивизии заняла Орел. Это знаменовало начало перелома на южном фронте: наступление белых на основном направлении было приостановлено. Но противник то здесь, то там переходил в наступление. 23 октября он занял Кромы. Из Орла он заблаговременно вывел свои части в направлении на Курск. Там же, где Красная армия переходила в наступление, он упорно оборонялся. Надо было разбить белых, для того чтобы закрепить перелом на фронте. Именно в этом заключалась задача ударной группы и именно это не было еще осуществлено.
Тов. Сталин, непрерывно следивший за тем, как ударная группа осуществляла первую часть его плана, своевременно заметил все недостатки в ее действиях. В ночь с 24 на 25 октября, заслушав по прямому проводу доклад т. Орджоникидзе (член РВС XIV армии, которой подчинялась ударная группа) о боевых действиях армии, т. Сталин дал ему следующие указания:
'Обстановка последние дни сложилась на фронте так, что противнику удалось искусным маневром растолкать ударную группу в отдельные полки и бить их поодиночке. Смысл нашей последней директивы в том, чтобы дать вам возможность вновь
Эти исключительные по четкости и целеустремленности указания были командованием XIV армии (командарм т. Уборевич) приняты к руководству и тут же переданы командующему ударной группой для исполнения.
Вновь сосредоточившись, ударная группа на следующий же день перешла в контрнаступление, стремясь – в соответствии с директивой т. Сталина – бить по живой силе противника, истреблять лучшие его полки. В боях с 26 по 28 октября ударная группа, подкрепляемая с флангов частями XIV и XIII армий, вернула Кромы (27 октября), разбила лучший (1-й армейский) корпус добровольческой армии, принудив белых к отступлению. Перед армиями южного фронта вплотную встала задача выполнить важнейшую часть сталинского плана – разрезать белую армию на две половины. Решающую роль в выполнении этой задачи, равно как и в последующем преследовании и окончательном разгроме вооруженных сил южной контрреволюции, сыграл конный корпус т. Буденного, в дальнейшем реорганизованный в I Конную армию.
В конце сентября корпус Буденного еще находился в Казанской на левом берегу Дона (примерно в 240
Тов. Буденный хорошо помнил о тяжелых последствиях августовского прорыва мамонтовцев для Красной армии. Он понимал, что с конницей белых можно справиться только конницей же. Он знал, что кроме его корпуса других таких же крепких конных соединений в Красной армии нет. Вывод напрашивался сам собой. И этот единственно правильный, подлинно революционный вывод т. Буденный сделал. По собственной инициативе он двинул корпус на север, в район VIII армии – к Воронежу, против белой конницы. Главное командование вынуждено было согласиться с решением т. Буденного: найти и разбить конницу белых.
13 октября – впервые за все время гражданской войны – столкнулись крупные кавалерийские соединения революции и контрреволюции, Буденного и Шкуро-Мамонтова. В течение нескольких дней разведкой с боем, ударами накоротке нащупывали противники уязвимые места друг у друга. Наконец 19 октября на полях восточнее Воронежа бросает т. Буденный рвущиеся в бой части конкорпуса на врага. В памяти красных бойцов запечатлелись все зверства и насилия, учиненные белыми разбойниками над мирным трудящимся населением, над пленными красноармейцами. Корпус проходил через истоптанные поля, через разграбленные и сожженные села, деревни. Всюду встречал он лишенные кормильцев крестьянские семьи, осиротевших ребят. Гневом горели красные бойцы. Сильна была их ненависть к кулацкому казачеству, к офицерью. И поэтому так сокрушителен, беспощаден был их удар по белой коннице. Лучшая дивизия белых – кубанская – была изрублена с такой быстротой, что генералы и оглянуться не успели. Еще несколько сокрушительных ударов – и белая конница вынуждена была уступить красным поле битвы. 23 октября конкорпус совместно с воронежскими рабочими и коммунистическими отрядами во главе с Лазарем Моисеевичем Кагановичем – председателем Воронежского губревкома – подошли к самому городу. В морозную ночь, через занесенные снегом поля ринулась красная конница на врага. Утром 24 октября передовые части ворвались в предместья Воронежа, а к концу дня город был очищен от белобандитов. Фактически в эти октябрьские дни добровольческая армия получила сильнейший удар не только по фронту, но и на правом и левом флангах. Противник отступил, а т. Буденный уже готовился к осуществлению решающей задачи – к удару на Касторную и дальше на юг, чтобы отрезать наконец добровольческую армию от донской.
Весть об успехах ударной группы и частей XIII армии на орловском направлении, конкорпуса – на воронежском направлении быстро разнеслась по всей армии и всей стране. Все части южного фронта, усиленные коммунистическим и комсомольским пополнением, готовились к новым ударам по белым.
Удар на Касторную был выбран не случайно. Именно в этом районе проходил стык добровольческой и донской армий. В начале ноября, переправившись через Дон, полки конного корпуса двинулись к Касторной. Командование корпуса знало, что впереди серьезные бои, что сеча будет кровавая, но оно было уверено в конечной победе. И эту уверенность т. Буденный и командование дивизий сумели вселить в бойцов корпуса и приданных стрелковых частей.
Белое командование отлично отдавало себе отчет в значении Касторной с ее важнейшим железнодорожным узлом. Две пехотные дивизии, танки, бронепоезда, бронемашины были брошены на защиту Касторной. Командиры разбитых под Воронежем белых корпусов, получив пополнения, укрепив свои части, мечтали отомстить вчерашним вахмистру, унтер-офицеру или рядовому казаку, осмелившимся поднять руку на «их высокоблагородия».
Иными были настроения рядовых солдат белой армии. Насильно мобилизованные крестьяне не хотели воевать за интересы помещиков; участники воронежских боев помнили о сокрушительных ударах красных кавалеристов. Вот почему политико-моральное состояние белых было пониженное.
Захват Касторной т. Буденный осуществил, сочетав удары в конном строю с замечательным маневром. Несмотря на гололедицу и сильнейший буран, 11-я кавдивизия в течение 13–14 ноября подошла к Касторной с северо-востока, 42-я (приданная) дивизия наступала с севера, 4-я и 6-я
