...Шелех достал платок и вытер лицо. Он сидел у столика и дописывал последнюю страницу показаний.
Перед Трояном и Анохиным лежали уже прочитанные листы.
Шелех дописал страницу, на какую-то секунду задумался и, выведя подпись «Ю. Дупей», отложил ручку.
— Всё, — безразлично и устало произнес он.
ГЛАВА ПОСЛЕДНЯЯ,
В КОТОРОЙ ПОЛКОВНИК ТРОЯН И ЖУРНАЛИСТ ТУРГИН ПРОЩАЮТСЯ С ДРУЗЬЯМИ
Шелеха увели. Анохин стоял у окна вполоборота к полковнику Трояну.
— Ну что же, finita la commedia, как изрек бы наш друг Лаврентьев... Когда-нибудь он скажет нам спасибо за то, что мы стояли на страже его доброго имени, берегли его честное сердце.
— И за то, — улыбаясь, добавил Анохин, — что открыли тайну короны Пилура. Наследники мистера Пирпонта Дюрана еще не подозревают, что они в эти дни потеряли добрый миллион долларов.
— Что ж, каждый археолог — разведчик прошлого, но, как видите, иногда и разведчику приходится стать археологом.
— Павел Александрович, а вы меня многому научили на этом деле, — сказал Анохин. — Всегда радостно убедиться, что ты был прав в своей вере в человека, а не в своих подозрениях.
— Знаете, дорогой Федор Ильич, Дзержинский нам частенько говорил: если ты не слышишь в своей душе любви к человеку, из тебя не будет настоящего чекиста.
— Интересно, как чувствует себя теперь автор операции «Белая бабочка»? — засмеялся Троян. — Хотел бы я сейчас посмотреть на Регля и его шефов...
Вечером того же дня журналист Тургин и Ляля прощались с Сергеем Ивановичем, Оксаной и сразу загрустившим Колей.
За ужином на веранде дачи Лаврентьева многое было сказано о жизни, работе, о последних событиях в заповеднике, о настоящих друзьях и о враге, которого не всегда легко распознать.
Отодвинув стол, молодежь на прощанье фотографировалась.
— Ну, девушки, последние кадры, — пробовал шутить Коля.
— А разве вы уже не хотите быть нашим земляком? — лукаво спросила Ляля.
— Надеюсь, — вздохнул Коля.
— Интересно, в какой город ты захочешь поехать в будущем году? — серьезно, ничем не выдавая иронии, сказала Оксана.
Девушки рассмеялись, и Коля, использовав момент, зажег магний.
...Тургин с Лаврентьевым сидели в комнате, доигрывая прощальную партию.
Заметив лежащую на тахте книжку с коричневой вертикальной полосой около корешка, Тургин с удивлением спросил:
— Сергей Иванович, и вы увлекаетесь детективами?
Лаврентьев скосил глаза на книгу и хохотнул:
— Водится такой грешок... Но в жизни, наверно, все совсем не так, как в этих книгах.
В глазах Тургина заплясали озорные искорки...
За окном на веранде снова вспыхнул магний, и Тургин, посмеиваясь, сказал:
— Моя дочь увозит целый чемодан фотографий.
— А вы не запаслись иллюстрациями для очерка?
— Материалов теперь у меня много. Вот только когда напишу? Приедешь домой — завертишься. Новые дела навалятся.
— Если, друг мой, нужна будет консультация — вы без церемоний, прямо ко мне в Академию или домой.
— Спасибо. Сергей Иванович. Разрешите тут же воспользоваться вашей любезностью. Покажите мне, пожалуйста, вашу белую бабочку.
— Вы только, бога ради, не вздумайте об этом написать! — замахал рукой Лаврентьев. — У каждого свои причуды. А показать — покажу.
Лаврентьев подошел к письменному столу, достал из ящика маленькую коробочку, вынул древнюю белую костяную бабочку с приделанной к ней булавкой и протянул Тургину.
Тургин положил бабочку на ладонь, посмотрел на нее и сказал:
— Когда-нибудь, Сергей Иванович, я расскажу вам любопытную историю...
Примечания
1
Самый лучший, непревзойденный (лат.).
2
Что и требовалось доказать (лат.).
3
Краткий смысл длинной речи.
4
Это старая история.
5
«К вящей славе божьей» — девиз иезуитив.
