впечатление – иначе она не могла. И Наследник принялся ее обхаживать.
– Сережка, ты не представляешь – это не человек, а энциклопедия! – с искренним восторгом рассказывала Майка. – Его заслушаться можно! Он про каждый камень столько знает! Он такие легенды наизусть шпарил! Обалдеть!
– Так ты купила у него свой сердолик с прожилками?
– Сережка!… – Майка, судя по приоткрывшемуся рту, наконец-то опомнилась.
Атлет покачал головой, но в глазах у него горел некий злорадный огонек.
Сережа не думал, что родился человек, способный заговорить зубы Майке до такой степени. И проспиртованный Наследник в эту секунду даже вызвал некоторое уважение пуленепробиваемого атлета. Правда, лишь в эту мелькнувшую и улетевшую секунду.
– Возвращаемся? – мужественно спросил он.
Майка задумалась.
– Там прячется Данка, – неуверенно сказала она. – Как бы мы ей нечаянно игру не испортили. Вот Убоище чертово!
– Оно часто бывает у этого алкоголика?
– Одна тусовка! Они учились вместе. Только не спрашивай, где и чему. По-моему, они там только пить выучились, – строго заявила Майка. – Если бы я знала – я бы к этому алкоголику не сунулась! Я бы к нему кого-нибудь за сердоликом послала.
Сережа отметил, что, вслед за ним, она стала звать безумца «этим алкоголиком», и порадовался, как радовался всякий раз, когда женщина хоть недолгое время шла у него на поводу. Он надеялся, что таким образом приближает женщин к нормальному логическому и мужскому мышлению.
– Но я слишком поздно поняла, что они знакомы. Как мне Данка сказала, что это Наследник, – я чуть в том кресле навеки не осталась! Это я во всем виновата… Как теперь Данка оттуда выберется?…
– Погоди. Убоище привело к Наследнику покупателей, так?
– Так.
Сережа задумался.
– Ну, они могут там и очень долго просидеть.
– Ага. А потом этот алкоголик с Убоищем на радостях напьются окончательно!
– Давай подождем, – предложил Сережа. – Если этот алкоголик спьяну не договорится с покупателями, то они выйдут довольно скоро. И они с Убоищем сразу же начнут пить, так?…
– Откуда я знаю…
– Подождем. Когда покупатели выйдут, я выжду немного и явлюсь туда с деньгами. Кстати, дай мне деньги. Я выкуплю твой сердолик – и ты навсегда забудешь этот адрес!
Майка закивала с таким видом, что плохо знающий женщин человек, пожалуй, и поверил бы.
– Сколько он стоит?
– Не знаю! Мы говорили о чем угодно, только не о цене!
– Молодец, – сказал Сережа. – А ты выбрала то, что тебе нужно?
– Ты понимаешь, я не успела…
– Молодец.
Если учесть, что Майка просидела в гостях примерно с семи до половины двенадцатого, прежде чем догадалась позвать на помощь, то Сережина ирония была более чем уместна.
– Говоришь, с белыми прожилками. А какого он цвета вообще? – решив сегодня покончить с этим безнадежным делом раз и навсегда, спросил Сережа.
– Ну, я же тебе сто раз говорила!
Они долго смотрели друг на друга примерно с одинаковым выражением лица, насколько это вообще возможно для круглого пикантного женского личика и удлиненного, с крайне героическими чертами, мужского лица. И оба пытались молча выразить свое недоумение: Майке не понимала, как Сережа умудрился не запомнить такую важную деталь камня, а Сережа не понимал, зачем ему вообще следовало обращать на нее внимание.
Эта немая сцена произошла уже во дворе, том самом, где, руководствуясь Майкиными указаниями, чуть не заблудился Сережа.
Говорят, еще Сара Бернар советовала: без лишней надобности паузы не делай, но уж если делаешь – держи сколько можешь. Или не она – какое это имеет значение? Сережа с Майкой продержали паузу столько, что каждый в глубине сознания успел отвлечься от причины и задуматься о чем-то совершенно постороннем.
– Ты не помнишь, я на завтра записалась к стоматологу? – вдруг спросила Майка.
Сережа довольно быстро выстроил путь ее рассуждений. Она прикинула, что покупка сердолика может завершиться часа этак в два ночи, спать она ляжет уже около трех, проснется как раз впритык, чтобы не опоздать в свой салон, а если и опоздает, то всего на какой-нибудь час, но весь утренний график от этого поползет…
– Не помню, – честно ответил Сережа. О стоматологе он услышал впервые.
Тут они услышали шаги на той самой лестнице, с которой спустились.
– Покупатели! – радостно воскликнула Майка. – Вот здорово! Наверно, ему срочно были нужны деньги, раз они так быстро обернулись!
– Погоди, дай людям выйти, – удержал ее Сережа. – Лестница узкая, а они там еще какие-то коробки нести собирались. Да и сами они не хилые…
Три покупателя, обремененные большими сумками, вышли во двор.
Сумки были клетчатые, пластиковые, с какими бабы-челночихи ездят за дешевым барахлом в Турцию. Коробок в них могло влезть немало.
Сережа отметил, что, когда они вошли в квартиру Наследника, никаких сумок при них не имелось.
– Тихо ты… – сказал один покупатель, шедший спереди, другому, который, видно, только что вякнул сзади. Это был старший из тройки, осанистый и морщинистый.
– Андреич, а если оклемаются?
– Не оклемаются.
С тем все трое торопливо скрылись в глубине большого проходного двора.
Сережа и Майка замерли в полном остолбенении. До них не сразу дошло, что люди, которые вышли с сумками, – обыкновенные воры.
В квартире ювелира-алкоголика было что взять. С незапамятных времен висели там неплохие картины, а его коллекции камней были находкой для знатока. Даже Майка, которая знала до этого визита, что есть бриллианты, рубины и изумруды, а все прочее не в моде, была поражена сокровищами и окружавшими их легендами. Очевидно, имелось и столовое серебро, и еще какой-нибудь антиквариат.
Прошло некоторое время – секунд шесть, а то и семь, – пока бывшие супруги догадались переглянуться.
– Кто не оклемается?… – страшным шепотом спросила Майка.
Тут у Сережи в голове сработало. Он оставил Майку и побежал к двери, ведущей на лестницу. Майка понеслась за ним.
Когда она взбежала вверх по лестнице, он уже перестал жать на кнопку звонка и прикидывал, как бы развернуться, чтобы ударить в дверь ногой или плечом.
– Не открывают? – в ужасе спросила она. – Ой! Там же – Данка!
Сережа отошел насколько мог, в два шага придал телу наивозможнейшее ускорение, за пять сантиметров от двери успел повернуться и влепился в нее плечом. Ничего не вышло.
Не отвечая на трагические выкрики Майки, он повторил попытку – и вместе с дверью влетел в коридор, причем дверь наткнулась на старый и бездействующий холодильник, а Сережа пронесся мимо него и затормозил о вешалку.
Вешалка рухнула.
Майка увидела Сережу, стоящего по колено в доисторических пальто и шубах. Судя по мужественной неподвижности лица, он плохо понимал, что за дрянь на него свалилась.
– Газ!… – воскликнула Майка.
