Губер хлопнул себя ладонью по лбу:
— О, мой русский язык! Не ошибка. Найн! А как это говорят... Не ошибся ли я?
— Насчет «Лори»? — уточнил Семенчук. — Нет. Не ошиблись. — Недовольно покосился на Парфенова и добавил: — До коммерческого предложения пока далековато, но с документами знакомимся. Здоровая конкуренция, как говорят у вас на Западе. Вас это чем-то не устраивает?
— О, найн, найн! — затряс головой Губер. — Это никогда не есть вредно для дела. Как это по-русски? Стимулирует!
— Совершенно верно! — улыбнулся Семенчук. — Проведем сравнительную оценку и будем решать, что предпочтительней. Учитывая наши производственные условия.
— Я понимаю! — закивал Губер. — Фирма предлагает, заказчик выбирает.
— Вот, вот! — вмешался в разговор Парфенов. — Хозяин — барин!
Семенчук поморщился, а Губер удивленно поднял брови:
— Не совсем понял, простите?
— Анатолий Сергеевич хотел сказать, что предпочтение в этом случае отдается заказчику, — суховато пояснил Семенчук и, взглянув на часы, сказал Парфенову: — Пойду отпущу шофера пообедать. Твоему сказать?
— Перебьется! — отмахнулся Парфенов.
— Ну-ну, — хмыкнул Семенчук и обернулся к Губеру: — Простите, Герберт. Я сейчас вернусь.
— Конечно! — закивал Губер. — Я понимаю! Забота о ближнем. Как в библии!
— Как в Конституции, — поправил, улыбнувшись, Семенчук. — Право на отдых. — И направился к выходу.
— Внимание! — послышался голос диктора. — Совершает посадку авиалайнер «Ил-62», следующий рейсом Дюссельдорф — Москва!
— Ну вот! — взглянул на часы Парфенов. — Нам и туман нипочем!
— Где же герр Семенчук? — заторопился Губер.
— Успеет! — успокоил его Парфенов. — Мы к таможенному залу подойдем.
— Гут! — уже на ходу бросил Губер и заспешил к дверям, за которыми располагалась таможенная служба.
Семенчук и Парфенов стояли неподалеку от застекленных дверей таможенного зала и молча курили, изредка поглядывая на стойки, через которые выходили прошедшие досмотр пассажиры.
— Вот они! — Семенчук потушил сигарету в металлической пепельнице. — Высокий — это Вульф, специалист фирмы.
— А женщина? — Парфенов поправил галстук под распахнутой дубленкой.
— Штайнер, — ответил Семенчук. — Тоже фирмачка. Инженер по торговым связям с СССР.
— Жаль, что только по торговым! — не удержался от очередной остроты Парфенов.
— Уймись, Анатолий, — усмехнулся Семенчук.
— А что? — озорно покосился на него Парфенов. — Будь здоров кобылка!
Но Семенчук, уже не слушая его, шагнул к дверям навстречу сухощавому, седоватому немцу в легком, не по сезону, пальто и каракулевой шапке пирожком. Рядом с ним шла высокая молодая женщина в длинном пальто из грубого шинельного сукна, голова ее была не покрыта, и каштановые, с рыжеватым отливом волосы, небрежно, казалось, причесанные, а на самом деле уложенные с неуловимым изяществом, поблескивали в свете неоновых ламп.
Чуть поотстав, семенил Губер с двумя плоскими чемоданами в руках. У самого выхода Губер каким-то образом оказался впереди, бочком выскользнул в дверь, передал чемоданы подошедшему шоферу, подтянул узел галстука и, придав лицу официальное выражение, представил гостей и встречающих:
— Герр Вульф, главный специалист фирмы.
Седоватый немец приподнял над головой свой каракулевый пирожок и вежливо улыбнулся.
— Герр Семенчук. Внешнеторговое объединение.
Семенчук тоже улыбнулся и приподнял свой золотистый пыжик.
— Герр Парфенов, представитель министерства. Наш заказчик.
— О!.. — Вульф улыбнулся Парфенову, тот заулыбался в ответ, потянулся к своей ондатровой шапке, но не снял, а лишь сдвинул на затылок.
— Фрау Штайнер, — продолжал церемонию знакомства Губер.
— Эллен, — улыбнулась женщина.
Семенчук ловко склонился над ее рукой, выпрямился и, не надевая шапки, сделал шаг в сторону, уступая место Парфенову.
— С прибытием! — Парфенов подхватил протянутую ему руку, сильно тряхнул ее, потом спохватился и стянул с головы шапку.
— Рады приветствовать вас в Москве! — Семенчук широким жестом радушного хозяина указал на выход в город: — Прошу!
В вестибюле гостиницы, когда все формальности были закончены и чемоданы гостей унесли наверх, первым поднялся с кресла Семенчук.
— Располагайтесь, отдыхайте, — привычно улыбнулся он Вульфу. — Ровно в двенадцать Анатолий Сергеевич будет ждать вас в представительстве. Я с вами увижусь вечером. Кстати, какую культурную программу вы для себя наметили? Большой балет — это естественно... Что еще? Может быть, цирк?
— Третьяковская галерея, — с трудом выговорил Вульф. — Это есть возможно?
— Почему же нет? — опять улыбнулся Семенчук. — Конечно! Что еще?
Вульф что-то сказал по-немецки Штайнер, та перевела:
— Если можно, мы подумаем.
— Сколько угодно! — засмеялся Семенчук. — Времени у вас достаточно.
— О да! — согласно закивала Штайнер и тоже засмеялась: — Работа, работа, работа!..
Вульф опять что-то спросил у Штайнер, та обернулась к Парфенову:
— Шеф удивлен, что не видит второго эксперта. Герр Колесников, кажется? Он не болен?
— Здоров он как бык! — отмахнулся Парфенов. — В двенадцать будет в представительстве.
— «Как бык» я не перевожу, — улыбнулась ему Штайнер и быстро заговорила по-немецки.
Вульф удовлетворенно кивнул и что-то коротко приказал Губеру. Тот быстро раскрыл свой кейс и передал Штайнер три целлофановых пакета.
— Битте! — показал свои фарфоровые зубы Вульф. — Кляйне сувенир.
Штайнер протянула Семенчуку и Парфенову по пакету:
— От нашей фирмы. В честь знакомства.
И, оглянувшись на Вульфа, повертела в руках третий пакет:
— Это для герр Колесников.
— Я передам. — Парфенов взял, у нее из рук пакет. — Спасибо.
Семенчук вынул из бокового кармана пальто небольшой плоский футляр и протянул его Вульфу:
— От нашей фирмы. С пожеланиями подписать этими авторучками как можно больше контрактов.
— Данке шён! — Вульф разглядывает футляр.
— А это вам! — Семенчук улыбнулся Штайнер. — Говорят, наши духи не хуже французских.
— О! — Штайнер открыла картонную коробочку, понюхала пробку флакона, восхищенно прикрыла глаза: — Прелесть!
— Очень рад. — Семенчук застегнул пальто и взял со столика свою пыжиковую шапку. — Желаю полезно потрудиться. Всего доброго. До встречи.
— Ауфвидерзеен! — Вульф склонил в поклоне свою седоватую голову и тут же выпрямился.
— Пока! — Парфенов подхватил пакеты и направился к выходу.
Семенчук развел руками: «Шутник!» — и пошел за Парфеновым.
Когда, миновав швейцаров, они вышли из подъезда гостиницы, Семенчук, хмурясь, сказал:
— Ты бы все-таки вел себя поаккуратней, Анатолий. Ерничаешь больно много. Несолидно.
— Зато им солидный куш светит. Если «Лори» не перехватит, — отмахнулся Парфенов. — Перебьются!
