истинной веры в Японии», а также над трактатом, посвященным методике преподавания в ордене иезуитов, носившим название «Введение в изучение реального мира» (1629), над двумя огромными поэмами — «Филомена» и «Цирцея», основанными на мифологических сюжетах, и над огромным количеством лирических стихотворений, над поэмами и стихотворениями шутливого, бурлескного характера, подписанными псевдонимом Томе де Бургильос. В 1629 году Лопе завершил работу над гигантской поэмой, о которой он говорил, что когда-то пообещал музам написать ее. Назвал ее Лопе «Лавровый венец Аполлона». В этой поэме он воздал почести тремстам великим умам своего времени: мыслителям, художникам, прозаикам, поэтам — и выразил благодарность тем, кто его поддерживал. Кроме того, Лопе попробовал себя и в непривычных жанрах: в 1634 году он написал блестящую пародию на эпическую поэму, столь любимую итальянскими поэтами, под названием «Война котов», состоявшую из 2800 строф, главных героев которой звали Миримакс и Сапалькида, и посвятил он эту поэму своему сыну Лопе Феликсу. Одновременно он трудился над романом «Доротея», который был опубликован в 1632 году. Замысел, концепция, стиль этого романа делают его одним из самых своеобразных произведений Лопе и одним из самых любопытных образцов того явления в литературе, которое сегодня именуют «автофикцией». Лопе не переставал писать и для театра. В 1631 году он без колебаний в «Эклоге, адресованной Клаудио» привел совершенно невероятную цифру написанных им пьес — полторы тысячи! К тому времени действительно уже было опубликовано двадцать томов его пьес. В 1631 году он написал поразительную пьесу, трогавшую своим трагическим сюжетом, а именно историей сыноубийства. Вдохновил Лопе на ее создание кровавый эпизод, посеявший ужас в итальянском городе Ферраре в 1425 году. Итак, герцог Феррарский Николо III д’Эсте повелел обезглавить Паризину, свою супругу, и своего старшего сына Лего, рожденного в первом браке, за то, что их застали на месте преступления и уличили в адюльтере. Лопе в своей пьесе «Наказание — не мщение» очень тонко использует сложнейшие взаимоотношения между отцом и сыном, названными доном Луисом, герцогом Феррарским, и юным Федерико. Молодая героиня по имени Касандра должна была стать женой герцога, но еще до того, как увидела своего будущего супруга, была спасена своим будущим пасынком, когда тонула в реке. Так произошла нечаянная встреча, столь свойственная многим идиллиям Лопе. На протяжении всей пьесы автор показывает, как единственный сын постепенно обретает все большее влияние на отца, все большую власть над ним, а затем доходит до того, что уже готов лишить его прав не только мужа, но и повелителя Феррары. Присовокупив к соперничеству в любви еще и борьбу за власть, Лопе переосмысливает факт казни, совершенной по приказу герцога, ведь кара обрушилась скорее не на сына-соблазнителя, а на сына-узурпатора, хотя главной темой в пьесе, как и в истинной истории герцога Феррарского, остается женщина.
Еще более удивительной для драматургии Лопе, в которой всегда доминировало желание прославить и защитить женщину, представляется нам комедия «Доблести Белисы». Это предпоследняя, а не последняя пьеса Лопе, как долгое время предполагали. Написана она была в 1634 году, в ней можно усмотреть нечто вроде «театрального завещания», настолько совершенны ее структура и вся драматическая фактура. Эта комедия преисполнена живости и свежести, главная героиня, Белиса, — смелая, дерзкая молодая женщина, свободная настолько, насколько могла быть свободной представительница слабого пола в ту эпоху, решила сама «ковать свою судьбу». Отстаивая свое право на полноту жизни, она не только сама выбирает объект любви, но и берет на себя инициативу в деле соблазнения, и даже дважды спасет своему кавалеру жизнь, правда, переодевшись в мужской костюм. Она добивается любви, расстраивая планы мужчин-заговорщиков, она наделена достоинствами в гораздо большей степени, чем ее соперники и противники мужского пола. Отважная, решительная, энергичная, Белиса обладает также и возвышенной душой. Многогранная, разносторонняя, она, возможно, является воплощением образа самого Лопе, ибо и сама Белиса ассоциируется с мифическим Фениксом. Во втором акте дон Хуан де Кордонья, ее кавалер, настолько изумлен и восхищен сочиненным Белисой сонетом, что дарит ей усыпанную бриллиантами фигурку этой мифической птицы. Возлюбленная, подруга, воинственная героиня-победительница, повествовательница, поэтесса, Белиса, кажется, представляет собой зеркало, в которое смотрятся все женщины.
В 1628 году Лопе создал произведение под названием «Лес без любви». Это пасторальная композиция в семи сценах: по совету Венеры Купидон проникает в леса на берегах Мансанареса к юным пастушкам, не желающим поддаваться чувству любви. Это произведение было исполнено перед королем и королевским двором. Для постановки был приглашен знаменитый флорентийский строитель и инженер Космо (Козимо) Лотти, чьи декорации, двигавшиеся благодаря сложному механизму, буквально заворожили зрителей. Хор королевской капеллы и королевский капельмейстер взяли на себя заботу о музыке: она не была специально написана для этого произведения, а состояла из фрагментов сочинений различных композиторов и служила как бы аккомпанементом к тексту. Дуэты и речитативы чередовались с декламацией диалогов, песнями и романсами, исполнявшимися самими актерами. Этот прекраснейший «галантный» праздник музыки и поэзии уже тогда проявил признаки той робкой испанской версии итальянской оперы, что позднее назовут сарсуэлой.
Напряженная литературная деятельность Лопе, обязанности священника, секретаря, придворного, драматические события его личной жизни давали современникам основания говорить, что в его жизни существовала теснейшая связь между невероятным богатством его творчества и столь же невероятной эмоциональностью его существования. Но оба эти живительных источника вскоре должны были иссякнуть, ибо Лопе оставалось всего несколько лет жизни.
В своем мадридском доме, который он так любил, Лопе принимал друзей, писателей, поэтов, драматургов. Мы располагаем многочисленными свидетельствами, указывающими на то, сколь желанна была для многих возможность побеседовать с ним, ибо его завораживающая манера держаться и блестящее красноречие очень высоко ценились. Визитеры, прибывшие из Франции, с удовольствием подтверждали ему известия об успехе его пьес в Париже, где они вызвали живейшее любопытство у таких полемистов, как Жан Поль Камю, Александр Арди, Ротру, Антуан Ле Метель д’Увиль (известный испанист), и даже у самого Корнеля, вдохновлявшегося ими для создания новых пьес. Вспомним также о Фабио Франки, поэте из Перуджи, который прибыл в Мадрид из своего прекрасного городка в Умбрии с единственной целью: увидеть во плоти предмет своего восхищения и поклонения. Сравнивая себя с тем восторженным почитателем Тита Ливия, который за полторы тысячи лет до него совершил путешествие из Кадиса в Рим, чтобы встретиться с прославленным историком, Фабио Франки три года пробыл в Мадриде (1630–1633), не пропустив ни одного представления пьес Лопе. После возвращения в Италию он стал там самым активным пропагандистом творчества Лопе, всячески способствуя распространению его эстетических идей. Если можно сказать, что в последний период жизни Лопе драматические произведения нового поколения драматургов, только набиравших силу и авторитет, таких как Кальдерон, кстати, написанные точно в соответствии с образцами, созданными Лопе, уже начали затмевать в Мадриде успех пьес Лопе, сам он как драматург продолжал оказывать заметное влияние на французский театр по крайней мере вплоть до 1640 года, то есть до появления трагедии классицизма. То же самое можно сказать и про Италию, где его называли «поэтом Европы» и «Колумбом поэтических Индий», то есть первооткрывателем поэтического Нового Света. В переписке, которую Лопе вел на итальянском языке с молодым, но уже прославленным драматургом Джасинто Андреа Чиконьини, мы находим тому подтверждение. Чиконьини, по праву старшего собрата по перу, проповедовал на родине идею театра, свободного от жестких рамок. Таким образом, позволительно предполагать, что дом на улице Французов, в котором Лопе творил более двадцати лет, до самой его смерти оставался центром, где царил мятежный дух и формировался современный театр.
Глава XIII
ЛОПЕ В МАДРИДЕ ГРАФА-ГЕРЦОГА ОЛИВАРЕСА
Этот дом находился в центре тех празднеств, того возбуждения, той лихорадочной жажды изменения городского пространства, при помощи которых Мадрид стремился упрочить свое положение столицы страны, чтобы ни в чем не завидовать другим городам, более древним. Так случилось, что Лопе одним из первых стал свидетелем тех работ, что повелел осуществить граф-герцог Оливарес, фаворит молодого монарха, чьи честолюбивые чаяния он сумел предугадать. Лопе присутствовал при грандиозном переустройстве Пласа-
