– Спасибо. – Никлас слегка наклонил корпус, подогнув передние ноги.
Все значимые для справочника сведения уже и так попали в него, поэтому он не ожидал чего-то действительно интересного. Так и есть, хозяйка попотчевала гостя скромной полифонией из тектоники местных материковых плит, солнечной активности и редких метеорных дождей, постаравшись создать из этого набора нечто симпатичное. И у нее неплохо получилось! Вопреки ожиданиям, Никласу многое понравилось, особенно микровзрыв метеора в атмосфере, на высоте всего в один-два километра. Освещение осколков – случай произошел на закате – было великолепно зафиксировано. А вот глобальная эрозия единственного местного кряжа его не вдохновила: Никлас с детства плохо относился к энтропии.
– Прекрасно! – почти не кривя душой, воскликнул он после того, как последний кадр коктейля растекся на полу метановой лужей и с шипением испарился (температура в доме была слегка выше, чем за его стенами). – Метеор взорвался изумительно. – Мощность своего радиосигнала Никлас периодически менял, имитируя волнение. Этому приему он обучился за века работы с самыми разными семьями. – Вы позволите скопировать вашу зарисовку в память, чтобы показать ее друзьям?
Поступить иначе значило вызвать у хозяйки неприятный осадок после визита, следовательно, выбора у Никласа не было. Клановый историк не может позволить себе вольность быть до конца искренним, если он хочет сохранить свой профессиональный статус.
– Ради Хаббла, – крутанулась от удовольствия Урсула-33.
Пятилетнего сына Лео-1 Никлас так тогда и не увидел. А вот в списке потенциальных биоформ Вангелис NGC 69307-1 Андрей-221 значился под первым номером. Хотя этот номер, разумеется, ни о чем не говорил, кланы попросту расположили в алфавитном порядке.
Средние имена у всех семи кланов, разумеется, совпадали с названием галактики, один из секторов которой они обжили – NGC 69307-1. Фамилии же поначалу вызвали недоумение Никласа: Смирновы, Авербухи, Оганесяны, Ли… Уважаемые в секторе 7H люди, никогда бы не заподозрил их в стремлении скостить налог и записать в дети кремний-нейронные биоформы.
Попался также Деев NGC 69307-1 Жан-6, дядя пропавшего «основателя клана». «Отлично!» – подумал историк и обратился к атласу сред обитания. Планета Жана-6 относилась к довольно редкому классу М43.
Несколько минут Никлас растерянно прокручивал в мозгу параметры среды и недоумевал, как долго придется готовить тело для посещения такой странной планеты. «Может быть, наплевать на приличия и явиться в защитной оболочке? – мучился он сомнением. – Рискнуть доверием?» Карьера историка могла быть поставлена под угрозу, если он явится в гости в своем обычном теле, не потрудившись нарастить потребные органы… «Ладно, сойдет и металлическое напыление», – решил Никлас.
Оставив сообщение для Ирины, он отправился в лабораторию и нанес на кожу прозрачный, толщиной в полмикрона, слой золота, отчего приобрел зеленоватый оттенок. Глаза он защитил очками, стекло которых содержало атомы железа. Дырокол выдал разрешение на транспортировку – значит, Деев разблокировал его, не занятый чем-либо существенным, – и через минуту Никлас вывалился из ячейки с белой дырой.
Дом Жана-6 был целиком помещен в скалу из магнитного железняка. Впрочем, планета была искусственной и состояла лишь из кусков породы с самой разной ориентацией вектора магнитного поля. Притом все это хаотически двигалось, словно не в силах удержаться на месте, но бесшумно. Сам дом, по сути, представлял собой один сплошной валун, только полый, и постоянно мигрировал в толще планеты из одного ее полушария в другое. Никлас поежился, чувствуя содрогание «почвы», и потрогал шею. Если золотой слой вдруг слезет, тело историка начнет «закипать» под действием мощного электромагнитного поля.
Жан-6 отдыхал в оловянном бассейне и встретил гостя радушным предложением выпить немного магния.
– Жгучий, с иридиевой крошкой! – воскликнул он.
Но Никлас мягко отклонил приглашение и сел на относительно холодный стальной шезлонг. Хозяин, толстяк с вросшим в тело титановым панцирем, чем-то похожим на древнюю кольчугу, вежливо выбрался из жидкого олова и размазал мягкий металл по телу, отчего на время заблестел. На его приплюснутой голове бугрилось пять всеволновых глаз, между которыми зияло постоянно открытое ротовое отверстие. Говорил Жан-6 с помощью светового кода.
– Вы ведь наш клановый историк, верно? Ну, рассказывайте, как дела у Деевых! – Он гулко, словно пустой контейнер, хохотнул через рот (акустическая запись явно из стандартного набора) и устроился рядом, на лежаке.
– Прекрасно! – поддержал его Никлас. – Численность вашего клана уже перевалила за сто пятьдесят тысяч, и по этому показателю вы по-прежнему занимаете 18372-ю строчку в реестре Демографической комиссии.
– Хороший результат, верно?
– Да, несомненно…
– А про меня в «Клановой истории» сектора будет написано?
– Конечно, – заверил хозяина Никлас. – Через несколько лет выйдет очередное издание, и у вас есть хороший шанс попасть на его желтые страницы, а не только в общий список.
– Недаром же вы ко мне прилетели, верно? – опять рассмеялся Жан-6. – Только чем я мог бы прославить свой клан, а? Я человек простой, без выдумки… Вам ведь такие нужны, верно? Может, вам лучше кого другого поискать, а?
– Расскажите о своих опытах по созданию биоформ.
Мимика у Жана-6 полностью отсутствовала, но если бы она имелась, Никлас наверняка увидел бы, как физиономия хозяина меняется с благодушной на каменную – он буквально всеми органами чувств ощутил смену настроения металлического человека. Глаза Жана-6 перестали источать мягкое сияние, перейдя в область жесткого ультрафиолета.
– Они окончились неудачей, – сказал хозяин после продолжительного молчания.
– В прошлом году вы зарегистрировали в Демографической комиссии девочку… Наташу-221. Можно мне поглядеть на нее и зафиксировать ее форму для 9335-го издания? Она ведь наверняка необычна, верно?
«Тьфу, уже прицепилось», – подумал Никлас. Жан-6 ничего не ответил, его глаза полностью погасли. – Я хотел бы написать об опыте рождения потомства с помощью генетического материала, оставшегося от вашей жены. Согласитесь, случай нетипичный…
Углубляясь в тему, историк благодарил великого Шкловского и древние уложения, позволяющие ему правомерно вторгаться в личную жизнь человека из своего сектора обслуживания. Иначе Жан-6 непременно отказал бы ему. А теперь он фактически будет принужден удовлетворить просьбу Никласа, если не хочет навлечь на себя суровые санкции со стороны демографов.
– Идемте, – пробормотал толстяк и с заметным скрежетом поднялся. Оловянные блестки на его теле потускнели, окислившись.
Ребенок находился в светлом помещении, полностью изолированном от электромагнитных полей. Девочке было около пяти лет, она нагишом кувыркалась в пониженной гравитации, сооружая из легких аэрогелевых фигур какую-то сложную комбинацию. Наташа-221 абсолютно не походила на отца – ни формой, ни пропорциями, ни материалом организма. Ее тело явно было белковым и кормилось соответствующими молекулами. Разве что мягкие ингановые плашки на ее голове и торсе свидетельствовали о том, что для экономии внутренней энергии она пользуется световой подпиткой. А в остальном это был типичный двуногий и двурукий ребенок, вполне подвижный.
– Здравствуй, Наташа! – воскликнул на акустическом канале Жан-6. – Познакомься с дядей историком.
– Дядя? – Девочка отвлеклась от строительства и нахмурилась, явно обращаясь к своей зрительной памяти. – Дядя другой, я помню. Тебя разве Леонидом зовут?
– Нет, я Никлас. А кого еще ты помнишь, Наташа?
– Папу! Так вот же он, рядом с тобой стоит.
Историк повернулся к Жану-6 и вопросительно взглянул на него, ожидая каких-либо «отцовских» комментариев. Но тот молчал, динамик внутри его глотки не издавал ни единого звука. Индикатор,
