если свыше 20 автономных образований получали бы равные с Россией права.
«Хитроумный замысел удался на славу. Уже к осени 1990 года добрая половина автономных республик объявили о своем суверенитете (в том числе и безмятежная еще пока Чечено-Ингушетия). Однако, засеяв поле, собрать с него обильный урожай Горбачев уже не сумел. Ему попросту стало не до того, ибо наряду с автономиями декларации о государственной независимости кинулись принимать и республики союзные: все до единой (последней стала вечно нищая Киргизия).
Поначалу эти декларации казались лишь звучными, но бесполезными — простите уж за тавтологию — декларациями. Но когда Россия объявила о том, что резко сокращает выплаты в союзный бюджет, стало уже не до смеха.
Испокон веку союзный бюджет формировался преимущественно за счет РСФСР. На эти деньги жили почти все другие республики. Такого удара Горбачев точно не ожидал, но злиться теперь он мог исключительно на самого себя. Принятая с его подачи Декларация, предусматривала подобную ситуацию.
Вообще, если разобраться, более бредовой идеи, чем признание суверенитета живущих в едином государстве республик, трудно себе вообразить.
Представьте себе большую, дружную семью, в которой жена вдруг объявляет, что будет спать, с кем пожелает, муж — отказывается приносить зарплату, сын — демонстративно не приходит ночевать, дочь, напротив, водит клиентов домой, а старая бабка перегораживает общий коридор, требуя плату за проход. Но при этом все продолжают наперебой уверять, что они — единая семья, спаянная узами родства и взаимной любви.
То же самое начало происходить — в другом, понятно, масштабе — и в Советском Союзе. В борьбе за престол и Ельцин, и Горбачев жили не завтрашним днем, а исключительно сегодняшним, руководствуясь нехитрым принципом: чем хуже — тем лучше.
Ни у одного, ни у второго не было никакой внятной политической и экономической программы. Горбачев откровенно не понимал, что делать ему с разваливающейся державой. Ельцин же, напротив, предпринимал все возможное, дабы усугубить и без того незавидное положение противника: в этом и заключалась его политическая программа…»[301]
Эйфория от практически единогласного голосования за принятие Декларации была настолько велика, что впоследствии было принято решение считать 12 июня праздничным днем. Мало кто может объяснить, что это за праздник. Со временем российские граждане стали забывать, что же такое сверхреволюционное произошло в тот день, и стали воспринимать этот день, как дополнительный выходной. Так, на вопрос корреспондента радиостанции «Маяк», — «Как Вы отмечаете этот праздник?», — известный политический деятель, директор Института диаспоры и интеграции Константин Затулин ответил: «…я данный праздник не отмечаю, просто использую выходной день». И вот почему:
«…это очень странный праздник. С одной стороны, 12 июня — это день принятия документа, то есть бумаги. В составе Советского Союза одна из союзных республик — Российская Федерация — заявила о своем суверенитете. В то время это было очень модным. Если говорить о реальной независимости России от Советского Союза, то есть о его прекращении, то люди, которые считают это праздником, должны были бы отмечать данную дату 8 или 9 декабря, когда были подписаны Беловежские соглашения, или, может быть, день, когда они были ратифицированы в Верховном Совете. Не совсем понятно, почему нужно праздновать намерения. У России точно должны быть праздники. Но совсем не обязательно считать праздником день, когда политическая элита России в Москве решила, что справиться со всем тем, что ей досталось в наследство от прежних времен, она не может. Вот она и расписалась в своем бессилии, назвав это независимостью»[302].
Действительно, называть этот, по существу, трагический для России день праздником, это что-то из области сюрреализма.
Декларация 12 июня воспринималась как защитная мера, которая должна была спасти Россию от распада. За декларацию голосовали и коммунисты, и демократы, и сторонники Ельцина, и его яростные противники. Все хватались за соломинку — положение в стране становилось все более отчаянным. Казалось, что если нельзя спастись всем вместе, то надо, по крайней мере, спасти себя.
Летом в Москве все продукты и товары стали продавать при предъявлении паспорта со столичной пропиской, чтобы ничего не доставалось приезжим. Москвичи были довольны, хотя еды от этого не прибавилось.
Декларацию о суверенитете поддержал и главный противник Ельцина на выборах Иван Полозков, который вскоре станет первым секретарем ЦК компартии РСФСР. Валентин Купцов, один из будущих руководителей российской компартии и яростный оппонент Ельцина, говорил тогда:
— Моя личная оценка: принятие Декларации о суверенитете — главный итог работы Первого съезда народных депутатов Российской Федерации. Важно, что этот принципиальный документ поддержан практически всем народом России…
А как же тогда тринадцать депутатов, что голосовали — против? По словам В. Б, Исакова, который на тот момент был ярым сторонником Б. Н. Ельцина, это те депутаты, в том числе и он сам, которые были против цитированного выше 5-го пункта Декларации о верховенстве законов России над союзными законами. Именно это положение Декларации послужило началом целого этапа, так называемого, «войны законов», вплоть до распада СССР в декабре 1991 года, который окончательно развалил сначала экономику, а затем уже и страну. Вот уж поистине «праздник» со слезами на глазах. Ну, «попраздновали» при Ельцине 8 лет, пора бы и честь знать. Неужели его преемнику на посту Президента России в течение последующих 8 лет его президентства не пришла в голову простая мысль, что пора отменить этот фарс и вернуть народу праздник в честь Великой Октябрьской Социалистической революции. Что из того, что произошла смена политического строя? В истории многих народов происходили подобные катаклизмы, взять ту же Францию. После Великой французской революции, провозгласившей день взятия Бастилии национальным праздником, а Марсельезу («Вставай, поднимайся, рабочий народ…») государственным гимном, пять раз происходила смена общественного строя (республика, империя, возврат монархии, снова республика), но никто не покушался ни на государственный праздник, ни на гимн страны, провозглашенные Парижской Коммуной.
Сейчас уже правит второй, после преступника Ельцина, президент России. Год его правления показал, что он вполне вменяемый человек, но как бы возрос его имидж, если бы он нашел в себе мужество отменить этот позорный для России праздник, вернуть «красный день календаря» —
Однако, за три месяца до принятия Декларации о государственном суверенитете РСФСР в масштабе СССР произошло еще одно важное событие, значительно повлиявшее на дальнейших ход политической жизни в стране. В марте 1990 года был учрежден пост Президента СССР, на который был избран М. С. Горбачев. К этому времени авторитет Горбачева значительно пошатнулся и поэтому на избрание на пост Президента СССР путем всенародного голосования он пойти побоялся, избрание проходило путем тайного голосования народных депутатов Верховного Совета СССР. В книге воспоминаний «Крушение пьедестала» бывший руководитель администрации президента В. И. Болдин довольно красочно описывает процедуру восхождения Горбачева на этот пост:
27 марта 1990 года. Утром этого дня народные депутаты СССР непрерывным потоком шли из гостиниц «Россия» и «Москва» в Кремль. В 10 часов в Кремлевском Дворце съездов начнется заседание, на котором будут объявлены результаты вечернего голосования по выборам президента СССР. Огромный зал полон народу. Сюда собрались не только депутаты, но и большое количество гостей: министров, работников различных ведомств, дипломатических представителей десятков государств мира. И кругом пресса: телевидение, радио, фотокорреспонденты.
