Я заценил. Нож был настоящий, из дорогих. «Майкротек» с шестидюймовым клинком, стилизованный под старину.
— Заебца пика, — сказал я, обводя взглядом застывших рокабилли. — Долларов пятьсот, если не тысяча.
Стая молчала, засунув язык в одно место с гордостью. Над поверженным вожаком кружились мухи. Наконец, Эдди глотнул ртом воздуха, зашевелился и сел.
— Рикки, — прохрипел он. — Виски!
Мелкий рокабилли шустро умёлся к «Москвичу» и принёс бутылку «Johnie Walker Red Label». Слава ухмыльнулся и подмигнул мне.
Эдди свернул пробку и приложился. Если не драться, то пить он умел. Оторвался, опорожнив бутылку почти на треть. Поёрзал на траве, похлопал ладонью рядом.
— Садитесь, мужики, — предложил нам. — Поговорим о музыке. И вы, тоже, — крикнул он стае, — чё встали? Давайте шашлыки уже жарить, жрать хочется! Девки, займитесь костром!
Слава невозмутимо присел рядом с Эдди, взял протянутую бутылку, отхлебнул. Вся ватага двинулась к машинам, бой окончен, проигравших нет, с чужаками брататься желающих не нашлось.
Я опустился на корточки. Отдал выкидуху Эдди.
— Хороший нож, — сказал я. — Отлично гармонирует с «Чайкой» и коком.
— «Чайка» не моя, вот, его, — Эдди двинул подбородком в сторону Спонсора, задержавшегося поодаль. — Давай иди к нам, не менжуйся.
«Золотой ребёнок» долго выбирал место получше и наконец нерешительно плюхнулся на траву чуть в сторонке. Слава протянул мне бутылку. Я для вида пригубил вискарь и поскорее сплавил его Спонсору.
— Нож я сам выбирал, — похвастался Эдди. — Он полтора косаря стоит. Ты ошибся чуток.
Побитый вожак болтал с нами, как ни в чём не бывало. Ну и правильно, хочешь избежать позора, сделай вид, будто ничего не случилось.
— Я в ножах не специалист, — разговор требовал поддержки. — Я больше в лопатах разбираюсь.
— Торгуешь инструментом?
— Землю копаю.
Эдди не стал уточнять, какой стройтрест я возглавляю, но явно не поверил, что сам занимаюсь земляными работами. Вместо этого спросил у Славы:
— А ты тоже по лопатам специализируешься?
— Я по другому «железу», — хмыкнул корефан.
— В компьютерах шаришь?
— Да нет, по стволам.
— У Дика батя в Москве охотничьим магазином заведует и тремя здесь владеет, — указал Эдди на Спонсора и потребовал: — Дик, если сам не пьёшь, не задерживай посуду.
Похоже, Эдди признавал только бутылки. На природе из стакана не пил. Он был, в общем-то, неплохой мужик, не выпендривался и в позу музыкального сноба не вставал. К американской мечте относился скептично. «Золотые пятидесятые», когда была хорошая музыка и хорошие автомобили, в Штатах давно прошли. А в нашей стране и вовсе не начинались. Всё это мы обсудили, откочевав с Эдди, Спонсором и виски к нашей стоянке. Весело потрескивал костерок, прогорали дрова, большая часть углей была уже на подходе. Пришла дама в розовом платье и уселась рядом с Эдди. Маринка поближе придвинулась ко мне. Запасные веточки оказались не лишними, запасное мясо тоже. Когда созрели шашлыки, Эдди позвонил по мобильнику, Рикки приволок сразу пару бутылок и присоединился к нам.
— Я-то сам больше по организации концертов, — рассказывал Эдди. — По деньгам не густо получается, в год на десяточку вытягиваю, в этом хочу на пятнашку выйти. А вот Рикки свою группу организовал.
— Мы играем психобилли, — гордо сообщил Рикки.
— А как группа называется? — спросил я.
— «Mad wheels».
— «Бешенные колёса»? — я машинально покосился в сторону транспорта рокабилли. — Не слышал. Он и в самом деле такие безумные?
— Да, детка, мы такие! — самодовольно ответил Рикки. — Мы играем самый сумасшедший психобилли в Европе. Если хочешь нас услышать, приходи в «Rio Rock`n`Roll Club» или в «Rocking-hors Pub». В пабе мы лабаем почти каждый день после семи.
— А где это находится?
Рикки достал из бумажника визитку и нацарапал адреса.
— Спасибо Эдди, это он всё устроил, — доверительно сообщил Рикки, когда Эдди со Спонсором и самкой вежливо попрощались и отвалили к своему костру. — Эдди — классный мужик, только его бычит немного.
— Таков обычный недостаток всех хозяев, sic semper sum [10], — сказал я. — Однако для них это достоинство, ибо благодаря ему они становятся хозяевами проектов. А ты в своей группе кто, ведущая гитара?
— Нет, я ударник. Гитара дома сидит, гитару жена не пускает.
— Да, жёны — дело такое, — я посмотрел на Маринку, которая о чём-то явно сговаривалась с Ксенией, неподалёку грела уши подруга в розовом платье. — А ты женат?
— Нет пока.
— Что так?
— Оно мне надо? — пожал плечами Рикки. — Бабы отвлекают от творчества. Потом дети пойдут, вообще караул!
— Рано или поздно их всё равно придётся заводить.
— Дети — это цветы, но они хороши, когда растут на чужом подоконнике, — глубокомысленно изрёк Рикки.
Вид у него при этом был самый дурацкий, но меня, в бытности семейной жизни, тоже посещали подобные мысли, поэтому я сказал:
— И ещё, как всякие цветы, дети нуждаются в хорошей подкормке.
— Я так понял, ты тоже не женат?
— Был женат, — ответил я, — но детей не завёл.
— Давай выпьем! — Рикки протянул виски.
— Я за рулём… А-а, давай, — я от души приложился и вернул бутылку.
— Пойдём купаться? — чуть погодя спросил Рикки.
Я пристально посмотрел на озеро. Вода была прозрачной, а песок илистый и грязный. Казалось, ступи на него, и не отмоешься вовек.
— А-а… пошли!
Мы освежились по-быстрому и выбрались на берег. Грязь выдавливалась меж пальцев толстыми колбасками.
— …Так что заходи, — зазывал меня Рикки на выступление «Mad wheels».
— О’кей, буду проходить мимо, непременно загляну.
— Годится. Пойду я к своим.
— Удачи!
Я подсел к костру, где Слава доводил до готовности новые порции мяса.
— Куда ты пропал? — спросила Маринка.
— Знакомился с интересными людьми.
— Променял нас на каких-то клоунов!
— Нет. Мы всегда возвращаемся, — ответил я, переглянулся со Славой, и мы заржали.
— Да ну вас, — сказала Ксения.
— Будешь, Ильюха? — корефан показал свежую бутылку «Red label», которым разжился у наших новых друзей.
— Я за рулём… А-а, впрочем, поздняк метаться, наливай!
