все думали, не могли уцелеть после такой артиллерийской и воздушной атаки, начали стрелять.
Сквозь общий грохот пушек и минометов один звук выделялся отчетливо – звон пулеметных пуль, попадавших в носы десантных лодок. Кругом падали минометные снаряды. По всему побережью плацдарма «Омаха» немцы расстреливали части вторжения союзников.
Был час «Н».
Они пришли к берегу «Омаха» – побитые, усталые люди, которым никто бы не позавидовал. Ни знамен, ни призыва рожка или трубы. На их стороне была только их славная история. Они служили в полках, которые воевали на Сицилии, пересекали пляжи в Северной Африке. Теперь им предстояло пересечь еще один пляж. Его они назовут «Кровавая Омаха».
Наиболее интенсивный огонь немцы вели с крутых обрывов и высоких утесов, расположенных на обоих оконечностях выгнутого берега от сектора «Зеленая собака» 29-й дивизии на западе до «Зеленой лисы» 1-й дивизии на востоке. Здесь немцы организовали самую мощную оборону, прикрывая два пути от побережья в глубь Нормандии – в район населенных пунктов Вьервилль и Кольвилль. Повсюду покидавшие лодки подразделения союзников встречали сильный огонь немецкой артиллерии и стрелкового оружия, но положение частей, высадившихся в секторах «Зеленая собака» и «Зеленая лиса», было безнадежным. Немецкие артиллеристы смотрели сверху на заполненные водой лодки, которые медленно двигались к берегу. Неповоротливые лодки представляли собой почти неподвижные мишени. Рулевые, которые пытались маневрировать в частоколах заминированных заграждений, должны были также стараться не попасть под огонь артиллерии.
Некоторым лодкам не удавалось найти подход к берегу среди заграждений, они шли вдоль берега в надежде отыскать подходящее место для десантирования. Другие десантные суда пытались подойти к берегу в назначенном месте, но попадали под такой сильный огонь артиллерии, что люди бросались за борт в глубокую воду и сразу становились легкой добычей пулеметов. Некоторые лодки просто сдувало взрывной волной на подходе к берегу. Экипаж лодки младшего лейтенанта Эдварда Гиринга из 29-й дивизии, которая находилась в 300 ярдах от Вьервилля, был в одну секунду «рассредоточен». 30 человек выбросило из лодки, и они оказались в воде. Оглушенный младший лейтенант выплыл на поверхность в нескольких ярдах от затонувшего судна. Другие уцелевшие члены его команды тоже стали появляться на поверхности.
Их оружие, каски и снаряжение исчезли под водой. Рулевой утонул. Рядом с Гирингом оказался один из его подчиненных, которого тянула вниз тяжелая радиостанция, прикрепленная за спиной. Он кричал: «Боже, я тону!» Никто не смог подплыть к нему, и он ушел под воду. Для Гиринга и тех, кто остался от его отряда, испытания только начинались. Им предстояло добираться до берега еще три часа. Потом Гиринг выяснит, что он остался единственным офицером в роте. Другие были либо мертвы, либо тяжело ранены.
По всему плацдарму «Омаха» огонь немцев возобновлялся и усиливался по мере того, как подходившие новые десантные лодки опускали свои плоские носовые части. Самый губительный огонь противник вел в секторах «Зеленая собака» и «Зеленая лиса». Лодки 29-й дивизии садились на мели, и десантники вынуждены были прыгать в воду на глубине от 3 до 6 футов. У них была одна цель: выбраться из воды, преодолеть 200 ярдов усыпанного галькой пляжа и укрыться под крутым обрывом. Но увешанные тяжелым снаряжением, не имея возможности бежать в воде, они попадали под перекрестный огонь пулеметов и другого стрелкового оружия.
Измученные морской болезнью, перенесшие долгое томительное ожидание и плавание на транспортах, прошедшие непростой путь в десантных лодках, люди теперь должны были бороться за свою жизнь в воде, глубина которой порой превышала их рост. Рядовой Дэвид Силва видел, как люди исчезали под водой сразу после того, как покидали лодки. Когда настала его очередь, он прыгнул в воду. Снаряжение потянуло вниз. Пули шлепали по воде вокруг него. Через несколько секунд пулемет разорвал его вещмешок и припасы в нем. Он успел засечь пулемет, стрелявший по нему, но не мог выстрелить в ответ. В его винтовке было полно песка. Силва с трудом выбрался на берег и рванул к обрыву, не имея представления о том, что дважды ранен: в спину и правую ногу.
Люди падали у самого берега. Некоторые мертвыми, некоторые жалобно звали врача. Начавшийся прилив поглощал их. Среди убитых был капитан Шерман Барроуз. Когда его приятель капитан Кэролл Смит проходил мимо, он невольно подумал, что «Барроуз больше не будет страдать от мучившей его головной боли». Пуля попала Барроузу в голову.
В течение первых нескольких минут в секторе «Зеленая собака» была выбита целая рота. Менее трети смогли пройти кровавый путь до берега. Офицеры были убиты, серьезно ранены или просто пропали. Оставшиеся в живых безоружные солдаты и сержанты весь день провели под береговым обрывом. Другая рота в этом секторе понесла еще большие потери. Рота «С» из 2-го батальона рейнджеров имела задачу выбить противника из опорного пункта в Пон-де-ла-Перси, расположенного к западу от Вьервилля. Рейнджеры пришли на двух лодках с первой волной десанта. Первая лодка затонула сразу после начала артиллерийского обстрела. Было убито 12 человек. В тот момент, когда рейнджеры начали выгружаться из второй лодки, пулеметным огнем было убито и ранено 15 человек. Оставшиеся пытались достигнуть спасительного обрыва. Они падали один за другим. Рядовой Нельсон Нойз, нагруженный тяжелой базукой, пробежал сотню ярдов и упал. Через несколько мгновений он поднялся и снова побежал. Когда он достиг каменистого участка, его ранило в ногу. Пока Нойз лежал, он заметил двух немцев, стрелявших по нему с высокого обрыва. Нойз смог, облокотившись, приподняться и выстрелами из своего «томми» убить обоих. Когда командир роты капитан Ральф Горансон добрался до подножия обрыва, у него из 70 человек осталось только 35. На плацдарме «Омаха» неудача следовала за неудачей. Высадившиеся на берег обнаруживали, что оказались не в том секторе. Некоторые оказались почти в 2 милях от назначенного места. Лодки 29-й дивизии перемешались с лодками 1-й. Например, подразделения, имевшие задачу высадиться в секторе «Светло-зеленый» и пробиваться дальше в направлении Ле-Мулен, оказались в секторе «Зеленая лиса». Почти все лодки подошли к берегу восточнее заданных мест. Причинами были плохая связь, восточное течение вблизи берега и сильный дым от пожаров, вызванных бомбардировкой, который не позволил отыскать на берегу ориентиры. Подразделения, которые имели задание захватить конкретные объекты, на них не вышли. Люди просто искали спасение от уничтожающего огня, зачастую без офицеров и связи.
Специальные инженерные подразделения, имевшие задачу проделать проходы в заминированных препятствиях, были не только сильно рассеяны, их в нужный момент просто не оказывалось. За несколько минут, которые им были отведены для их работы, они смогли сделать только пять с половиной проходов вместо запланированных шестнадцати. Они работали в невероятной спешке. Со всех сторон они испытывали помехи: пехотинцы находились совсем рядом, некоторые из них прятались за препятствиями, которые спецподразделения готовились взорвать; десантные лодки, поднимаемые волной, готовы были их раздавить. Сержант Бартон Дэвис из 299-го инженерного батальона вспоминал, как одну из лодок несло почти на него. В лодке были пехотинцы из 1-й дивизии, и их несло прямо на препятствия. Раздался мощный взрыв, и лодка рассыпалась. Дэвису показалось, что всех, кто был в ней, выбросило в воздух. Тела и части тел были разбросаны среди горящих обломков. «Я видел черные головы людей, которые пытались выплыть из разлившейся по воде солярки, пока мы решали, что делать, рядом с нами упало безголовое тело, которое пролетело не меньше 50 футов». Дэвис думал, что после такого взрыва в живых не могло остаться никого, но двое чудом выжили. Их вытащили из воды обгоревших, но живых.
Но катастрофа, которую видел Дэвис, была не страшнее той, что произошла с одним из его героических отрядов специальных армейско-морских инженерных сил. В лодки, которые перевозили взрывчатку, попали снаряды, и они горели у берега. Саперы с пластиковой взрывчаткой успели пересесть в резиновые лодки и уйти дальше вдоль берега, пока немцы расстреливали взрывчатку на десантных судах. Когда подрывники начали работать, немцы стали выбивать их по одному и расстреливать мины, установленные на препятствиях. У немцев был и другой вариант: подождать, пока подрывники заложат заряды под все линии тетраэдров и стальных столбов, а затем подорвать все минометным огнем. К концу дня потери саперов составили почти 50 процентов. Сержант Дэвис был одним из раненых. С наступлением ночи он оказался на борту госпитального корабля, который держал курс в Англию.
Было семь утра. К берегам плацдарма «Омаха» подошла вторая волна десантных лодок, в которые тоже попадали снаряды, пополнявшие кладбище погибших кораблей. Пехотинцев поливал свинцовый дождь. С каждой новой волной десанта в воде растворялось все больше крови, вдоль всего изогнутого берега плавали, касаясь друг друга, тела американцев.
