месте, но у меня не хватало умения, чтобы прогнать ее полностью. Этот факт заставил мое сердце биться быстрее. И позволил тигрице внутри меня двинуться дальше по тропе. Паола Чу сделала глубокий шумный вдох. Она прикрыла глаза, вздрогнув на своем стуле.
Белая тигрица во мне устремилась вперед по тропе. Я могла либо попытаться приструнить ее, либо покинуть комнату. Обычно я бы просто попыталась обуздать тигрицу, но сейчас я не могла позволить себе биться в конвульсиях на полу. Один раз я чуть не перекинулась, тогда у меня даже кровь из-под ногтей пошла. Если я повторю этот номер на бис перед полицией Вегаса, самое меньшее, что мне грозит — это отстранение от этого дела.
Я встала. Тигрица теперь неслась во весь опор, настолько стремительно, что черные полосы стали незаметны, слившись в неясное пятно.
— Анита, что происходит? — обеспокоено спросил Эдуард, отстраняясь о стены.
Я покачала головой:
— Мне нужно проветриться, — прохрипела я.
Женщина по ту сторону стола изумленно распахнула глаза:
— Ты сильна, но неопытна. Ты не владеешь контролем.
Я подошла к двери и постучала по ней.
— Нажми на звонок, — посоветовал Эдуард.
Он переместился ближе ко мне и к Паоле. Я нащупала кнопку. Раздался звонок. Но ничего не произошло. Кто-то должен был нас выпустить. До этого момента меня это не беспокоило. Я представила себе кирпичную стену поперек тропы, по которой неслась тигрица в моей голове. Она остановилась, сердито огрызаясь на возникшую перед ней преграду.
Мой пульс все еще бухал где-то в горле, но за всем этим чувствовалось облегчение. Я смогу, я не один месяц тренировалась над тем, чтобы научиться контролировать своих зверей и чтобы мне не приходилось тащить за собой ватагу всяких разных оборотней каждый раз, как я выезжаю из города, дабы утихомирить бушующие во мне страсти. Почему с этими тиграми оказалось так сложно? А может, все дело в том, что я нахожусь слишком далеко от Жан-Клода и нашего источника силы? Эта мысль вновь заставила мой пульс подскочить. Что, если я не в состоянии контролировать свои силы, находясь так далеко от своего… мастера? Не стоило поднимать этот вопрос.
Тигрица в моей голове вся подобралась, прижавшись к земле в том невероятном месте. Я почувствовала, как напряглось ее тело перед прыжком, и слишком поздно осознала свою ошибку. Тигры способны прыгать на 5–6 метров в высоту. Моя кирпичная стена была недостаточно высокой. Одним стремительным прыжком она перемахнула через преграду, бросившись во весь опор вперед по тропе. Когда она достигнет финиша, она врежется в меня. Словно в меня изнутри врежется небольшой грузовик.
Паола Чу прервала повисшую тишину:
— Это ты контролируешь зверя, а не он тебя. Именно так и должно быть.
— Это все твоя энергия, она воздействует на мою! — я воздвигла еще одну стену на пути тигрицы. На это раз стена была металлической, высокой и сияющей, настолько грандиозной, что она возвышалась над деревьями. Эту она не перемахнет.
— Я не способна вызывать настолько большие неприятности, даже у новичков.
Я покачала головой, все еще не глядя на нее:
— Не знаю, что не так с твоим кланом, но твоя энергия перекликается с моей. Это факт.
— Это было бы фактом только в том случае, если бы ты по рождению принадлежала нашему клану, как потерянная когда-то и обнаруженная теперь, но если твой окрас натуральный, ты не можешь быть чистокровной.
Белая тигрица в моей голове зарычала, расхаживая перед стальной преградой. Она обнажила сверкающие клыки, зарычав на меня. Этот звук эхом прошелся по моему позвоночнику, словно тигрица превратила меня в некий камертон размером с человека.
— Я слышу твой зов, — в ее голосе сквозила напряжение.
— Но я ничего не делаю, — возразила я.
Я вновь нажала на звонок, но теперь мне все было понятно. Шоу, или кто-нибудь еще, наблюдал за нами. Они хотели посмотреть, что произойдет, если я останусь здесь подольше. Если я и впрямь перекинусь, я потеряю значок. Моей единственной надеждой было то, что я обладала несколькими типами ликантропии, и они не могли доказать, что я настоящий оборотень. Шоу был бы в восторге, сумей он это доказать. Меня не просто отстранят от этого дела — меня отстранят насовсем.
— Ты зовешь на помощь. Это крик отчаяния, но лишь наша королева способна на столь громкий зов.
Я попыталась утихомирить рычащую во мне тигрицу, но ей все было нипочем. Она продолжала звать на помощь. Чтоб ей пусто было.
— Как мне заставить ее замолчать? — спросила я.
— Я могу помочь тебе утихомирить ее, но для этого мне нужно будет прикоснуться к тебе.
— Плохая мысль, — предостерег меня Эдуард, придвинувшись ко мне на шаг ближе.
Я покачала головой, посмотрев на него:
— А если она может мне помочь?
— А если она только хуже сделает? — не сдавался он.
Мы уставились друг на друга. Тут из размещенного в комнате переговорного устройства раздался голос:
— Какого черта вы там устроили, Блейк? Тигры в соседних комнатах сходят с ума.
— Выпустите меня, — потребовала я, — и все пройдет.
— Тебе не справиться с этим самой, — обратилась ко мне Паола.
— Отвали, — огрызнулась я.
— Позволь мне успокоить тебя. Тигры всегда помогают юным и неопытным собратьям успокоиться.
Криспин меня уже один раз успокоил, тогда дела обстояли намного хуже. Но… я не настолько хорошо ее знала, к тому же, она была главным увлечением погибшего преступника. Поможет ли она мне или только навредит?
— Позволь помочь тебе, маршал. Один из наших людей напал на тебя, и за это весь наш клан в долгу перед тобой.
— Но на меня ведь не белый тигр напал, — отпиралась я, тем не менее отступив от двери и двинувшись к столу.
— Анита, — позвал Эдуард, протягивая руку, но затем опустив ее. — Ты уверена, что стоит это делать?
— Нет, — ответила я, продолжая идти к ней.
— Если это был не белый тигр, то кто же тогда на тебя напал? — изумилась она.
— Желтый, — ответила я, встав рядом с ней, глядя в эти голубые глаза.
От одного этого взгляда тигрица во мне перестала кричать. Как будто близкое присутствие другого белого тигра успокоило моего зверя.
— Желтый тигр, — повторила она, нахмурившись.
Я кивнула.
— Желтый клан вымер много столетий назад. Их не осталось.
— Та тигрица была подвластным зверем одного очень старого вампира.
— Что с ней случилось? — спросила Паола.
— Она умерла.
— Тебе пришлось ее убить, — предположила она.
Я кивнула.
— Но ведь на тебя напал желтый тигр, — удивилась она.
— Ты говоришь так, словно в этом есть какая-то разница. Не все ли равно, какого цвета был тигр, напавший на меня?
— Желтый, или золотой клан главенствовал над всеми остальными. Он правил миром и всей энергией в нем, в том числе энергией других кланов.
