джунглях под открытым небом? Когда темнеет и из слизи выползают огромные черви, которые начинают щипать тебя за ноги? Нам, может быть, удалось бы провести невредимыми ночь, даже две, если бы нашли в себе силы все время двигаться и если бы нам очень, очень повезло, но как быть с ним? — Оскар показал на неподвижное тело лейтенанта. — Именно поэтому я и решил прежде всего отыскать туземцев. Здесь мы в безопасности, хотя и не на свободе.
Мэтт вздрогнул от отвращения. Венерианские черви, живущие в слизи болот, не имеют зубов; вместо них они выделяют кислоту, растворяющую все, что служит для них пищей. Средняя длина таких червей около семи футов.
— Ты убедил меня. Оскар, — пробормотал Мэтт.
— Жаль, что с нами нет дяди Боди, — донесся голос Текса.
— Это верно. По крайней мере, он не дал бы тебе болтать. Мне кажется, нам не следует пробовать выбраться отсюда, пока нас не накормят. Да и поспать не мешало бы. Возможно, к этому времени командир очнется и примет решение.
— Почему ты считаешь, что они будут кормить нас?
— Я не утверждаю, просто мне так кажется. Если этот Маленький Народ похож на туземцев, живущих в приполярных районах, нас накормят. Морить голодом живые существа, которых они же и заперли — такое им в голову не придет. — Оскар замолчал, стараясь отыскать нужные слова. — Не знаю, поймете ли вы меня, но у Маленького Народа нет такой жестокости, как у людей.
— Да, я слышал, что их считают мягкой, не способной на войну расой. — согласился Мэтт. — Не думаю, что они понравятся мне, но просматривая учебные кассеты, я пришел к выводу, что это добродушные существа.
— Ну, это ты брось. В тебе говорят расовые предрассудки. Жители Венеры нравятся мне куда больше, чем многие люди.
— Ос, ты несправедлив, — запротестовал Текс. — У Мэтта, как и у меня, нет расовых предрассудков. Возьми лейтенанта Петерса: разве для нас имеет какое-нибудь значение то, что он черен, как туз пик?
— Неудачное сравнение; жители Венеры — это существа совершенно иного порядка. Думаю, чтобы воспринимать их как нечто само собой разумеющееся, нужно вырасти рядом с ними. Но у них все не такое, как у нас, например, мы еще ни разу не встречали венерианца мужского пола. Всюду одни женщины.
— Как ты считаешь, Ос, почему? Существуют венерианцы-мужчины или это просто суеверие?
— Существуют, разумеется. Маленький Народ, вне всякого сомнения, двуполые существа. Но амфибий мужского пола до сих пор обнаружить не удалось. Те, кто утверждает обратное, как правило, обманщики. В их рассказах нет достоверности.
— Почему они так чувствительны к этому?
— Откуда мне знать? Скажи, почему индусы не едят мясо? Совсем не обязательно искать какую-то причину. Я согласен с общепринятой теорией: венерианцы мужского пола маленькие и слабые, нуждаются в защите.
— Хорошо, что я — не венерианец, — заметил Мэтт.
— А вот мне кажется, что им неплохо живется, — возразил Текс. — Вот если бы кто-нибудь защитил и обогрел меня сейчас.
Оскар оказался прав. Им принесли пищу. Кто-то отбросил в сторону занавес, на пол поставили поднос, и занавес снова задвинулся.
Курсанты подошли поближе; там стояла тарелка с какой-то массой неопределенного цвета и формы, и рядом лежал предмет, похожий на яйцо страуса. Оскар поднял тарелку, обнюхал ее, отщипнул кусочек и попробовал.
— Вполне съедобно, — объявил он. — Можно есть.
— А что это? — поинтересовался Текс.
— Это… впрочем, неважно. Ешь. Это не причинит тебе вреда и снабдит нужным количеством калорий.
— И все-таки? Я хочу знать, что ем.
— Знаешь, Текс, мне хочется напомнить тебе, что ты либо съешь то, что нам принесли, или останешься голодным. Если я скажу тебе, что это такое, твои предрассудки лишат тебя аппетита. Сделай вид, что это помои, но их нужно съесть, чтобы не умереть с голода.
Оскар принялся за пищу, и быстро прикончил свою порцию. Посмотрев на лейтенанта, он неохотно заметил: «Ему тоже нужно оставить». Мэтт осторожно попробовал незнакомую пищу.
— Ну, что это, Мэтт? — обеспокоенно спросил Текс.
— Ты знаешь, съедобно. Похоже на пюре из соевых бобов. Слишком соленое — хочется пить.
— Тогда пей, — предложил Оскар.
— Пей? Но что? Из чего?
— Из пузыря для питья, разумеется, — и Оскар передал ему «страусиное яйцо». Несмотря на очевидное сходство с яйцом, предмет оказался мягким. Мэтт держал его в руке, не зная, что делать дальше.
— Не знаешь, как пользоваться? Смотри… — Оскар взял пузырь, нашел нужный конец и поднес его к губам.
— Бери! — Оскар передал Мэтту пузырь и вытер губы. — Только не нажимай сильно, иначе все выльется на тебя.
Мэтт последовал его примеру и напился. Казалось, он пьет из бутылочки с соской.
— Он сделан из желудка рыбы, — объяснил Оскар. — Гладкий снаружи и похожий на губку внутри. Не будь таким брезгливым, Текс! Он совершенно стерилен!
Текс попытался выпить воды, не смог справиться с собой и взялся за пищу.
После еды курсанты устроились поудобнее, чувствуя себя намного лучше.
— Здесь неплохо кормят, — заявил Текс, — но знаете, что мне сейчас хочется? Горячие оладьи, мягкие и золотистые…
— Заткнись, Текс!
— … на сливочном масле и политые сиропом. Ну, хорошо, хорошо. Если хотите, могу и заткнуться. — Он расстегнул сумку и достал оттуда гармонику.
— Вы только посмотрите! — удивленно воскликнул он. — Совершенно сухая!
Он взял несколько нот, затем исполнил мелодию «Косоглазый летчик».
— Перестань, Текс, — попросил Оскар. — Мы в одной комнате с больным — как-то неловко.
— Думаешь, он слышит нас? — Текс с беспокойством посмотрел на офицера.
— Не думаю. Наверно, нужно дать ему напиться. Оскар приложил пузырь к губам Турлова и нажал, причем так осторожно, что почти не пролил воду. Лейтенант, не приходя в сознание, пошевелил губами и начал втягивать в себя жидкость. Наконец он остановился.
— Значит, ты считаешь, что ему нужно оставить немного пищи? — спросил Текс, глядя на тарелку.
— Лучше доесть. Давай, Текс, ешь, пока она не испортилась. Через несколько часов после того, как… в общем, может протухнуть.
— Знаешь, мне что-то расхотелось, — признался Текс.
Они спали в течении длительного времени, пока внезапно их не разбудил шум — звуки человеческого голоса.
— Эй, не толкайте! Я требую, чтобы меня отвели к твоей матери! — Голос раздавался у самого входа.
— Придержи свой язык! — А вот это был явно голос амфибии; занавес распахнулся, кого-то втолкнули в комнату и снова задвинули занавес.
— Привет, незнакомец! — воскликнул Оскар. Человеческая фигура, едва различимая в полумраке, резко повернулась.
— Люди! Здесь люди! — и человек зарыдал.
— Здравствуй, Вонючка! — произнес Текс. — А ты как здесь оказался?
Перед ними стоял Жирар Берк. В комнате воцарился бедлам. Берк рыдал и дрожал всем телом. Мэтт, проснувшийся позже всех, не мог понять, что происходит, еще не отойдя от сна, и все говорили
