недостаточных количествах.
Так майор Горачек, войдя 1 октября 1939 года в Варшаву, сначала получил в помощники лишь одного офицера и одного зондерфюрера, которые мало разбирались в разведке и не владели польским. Состоявшее поначалу только из этих трех человек отделение абвера в Варшаве имело лишь одну легковую автомашину, непригодную для польских дорог. Итак, отделению в первую очередь требовался переводчик, затем пригодные автомобили и другие транспортные средства. Не хватало и соответствующих денежных средств, пока боевые действия еще не закончились и на оккупированных территориях отношения еще не были урегулированы.
После того как адмирал Канарис пообещал прислать потребные кадры и материальное обеспечение, Горачек в бодром состоянии духа взялся за выполнение своих задач. Ведь теперь существовала непосредственная граница с разведываемым противником. И значительно легче станет собирать разведданные по организации и оснащению Красной армии и о замыслах ее командования, нежели ранее из Восточной Пруссии, полагал Горачек. Но уже первая его поездка вдоль Нарева и Буга, а также по так называемому «сухопутному» участку границы приготовила ему неожиданные трудности.
Советские посты на границе избегали контактов с немецкими военнослужащими. В большинстве случаев они стояли, словно статуи, изучая Запад в бинокли. За ними из приграничных деревень в страшной спешке эвакуировали население. Затем Горачек наблюдал, как русские солдаты сносили расположенные на пограничной территории дома или делали их непригодными для жилья, выдирая рамы, ломая печи и вывозя из них мебель. Мгновенно на советской стороне была натянута колючая проволока, по ночам освещавшаяся прожекторами. Кроме того, при наступлении темноты вдоль границы ходили патрули в сопровождении собак – ищеек. Наконец, русские спешно строили и наблюдательные вышки.
После подобных мер безопасности, предпринятых Красной армией, в приграничной полосе воцарилась мертвая тишина. В остальном же вскоре выяснилось, что сохранились посты и секреты и на прежней границе Советского Союза. Разведчики, шпионившие для абвера на советской территории, соответственно были вынуждены пересекать вновь возведенные проволочные заграждения, затем пройти по оккупированной Красной армией польской территории и, наконец, преодолевать препятствия на прежней советской государственной границе. Горачеку стало ясно, что это могло бы удаться только немногим, необычайно ловким доверенным лицам.
«Друзья, с которыми мы только что разделили Польшу, похоже, доверяют нам еще меньше, нежели мы им, – сказал себе Горачек. – А вот мы беспечны. Мы не предпринимаем никаких особых мер безопасности на границе».
Но, к сожалению, следовало вступать на описываемый тернистый путь, заниматься переправкой доверенных лиц через колючие заграждения и другие препятствия. Абверу было отпущено всего лишь несколько мирных лет, в которые он сумел широкомасштабно наладить разведывательную службу с помощью крупных, хотя и явно недостаточных валютных средств. Поэтому он не мог покрыть весь Советский Союз эффективно функционирующей сетью нелегалов из более благоприятно расположенных резидентур в таких странах, как, скажем, Турция, Афганистан, Япония или Финляндия.
Разумеется, абвер, принимая во внимание описанное положение дел, увеличивал свои усилия на оккупированной польской территории против советского «мирного» фронта, чтобы всеми доступными путями добывать надежную информацию о военных процессах в Советском Союзе и замыслах Москвы. Так, в начале 1940 года резидентуры абвера, созданные в Румынии и Болгарии, должны были вести разведку и против Советского Союза. Во многих профессиональных областях абвер добился значительных успехов, однако его результаты в военной разведке вследствие ухудшившихся условий работы из – за войны были неудовлетворительными. О деятельности обеих резидентур, «КО Румыния» и «КО Болгария», будет рассказано ниже.
Другой канал сбора информации о Красной армии представился, когда Советский Союз в июне 1940 года оккупировал Прибалтийские страны. Тогда много молодых эстонцев бежали в Финляндию. Там они объединили свои усилия с соотечественниками, которые добровольцами на финской стороне принимали участие в зимней русско – финской кампании 1939–1940 годов. Эта национальная эстонская группа желала бороться за освобождение своей страны. II отдел абвера, прослышав об этом, направил нескольких эстонских офицеров, проживавших в Германии, в Финляндию, чтобы среди своих земляков рекрутировать добровольцев для разведывательной деятельности на территории Советского Союза.
Со стороны Финляндии операция была поддержана. На полуострове Сёко, примерно в 40 километрах к западу от Хельсинки, абвер открыл центр обучения завербованных. Специалисты секретной службы связи обучали здесь эстонских добровольцев агентурной радиосвязи и разведывательной работе в Советском Союзе. Но еще до того как стало возможным применение обучаемых в качестве разведчиков на советской территории, началась война с Россией[28]—внедрение оснащенных радиопередатчиками нелегалов в страну противника требует также длительной работы по обучению и подготовке.
Правда, после польской кампании у германской военной разведки и контрразведки не имелось эффективных источников на территории, контролируемой Советским Союзом. Поэтому агентам пришлось проникать опасными путями через бурные реки, протянутые колючие заграждения и прочие пограничные укрепления.
После своей поездки вдоль германо – советской демаркационной линии, проходившей через Польшу, майор Горачек, разочарованный и расстроенный, сидел в своей варшавской квартире. Среди каких слоев населения на польской территории искать ему людей, предположительно готовых к засылке их абвером через опасную пограничную зону, чтобы вести шпионскую работу в Советском Союзе? Для этого такие люди должны владеть русским языком, хорошо знать условия жизни в стране и их нужно одеть в местную одежду. К этим неизбежным условиям добавлялась еще одна трудность: для планомерного внедрения информаторов их необходимо снабдить подлинными документами, которые были бы действительны на советской территории в то время. Как же отделу абвера достать их в Варшаве?
В этой ситуации – военные действия закончились еще не по всей Польше – Горачеку позвонили из Берлина. Гарацимович, он же Гапке, бывший польский майор и многолетний нелегал абвера, жив! Несколько дней назад объявился в авангарде одной из германских танковых частей, когда та взяла Брест – Литовск. Он попросил доставить его к германскому командованию и доложить главному командованию в Кёнигсберге, что он еще жив и готов приступить к исполнению обязанностей в абвере. По его же желанию Гапке срочно отправили в Кёнигсберг. Но он желал снова работать непременно со своим прежним шефом, господином Гофманом – псевдоним Горачека. Так Гапке уже в первые дни октября 1939 года попадает в Варшаву к Горачеку, для которого это было весьма кстати.
Что рассказал Гапке о своих испытаниях с момента ареста в 1939 году, было просто страшно. Во время следствия он почти ежедневно подвергался физическим испытаниям. Всеми средствами польские полицейские и судьи пытались сломить его и вырвать признания. Когда германские войска приблизились к Варшаве, сидевших в местной тюрьме подозреваемых в шпионаже сковали между собой кандалами и погнали в Брест – Литовск. Но конвой разбежался, как только приблизились германские части.
У Гапке был лишь короткий отдых. В Тересполе на Буге, напротив Брест – Литовска, занятом частями Красной армии, он нашел новое поле деятельности. Здесь тертый калач секретных служб Гарацимович, он же Гапке, поначалу принялся изучать все видимые невооруженным глазом заграждения, устроенные советским противником, работа против которого, по его же словам, была его кровным делом.
В бедственных ситуациях материальные ценности играют гораздо большую роль, нежели могут представить себе люди, которым неведомы иные условия жизни, нежели в сытой, если не сказать перекормленной Федеративной Республике Германии. Непосредственно после окончания боевых действий в Польше царил хаос и среди широких слоев населения свирепствовала жестокая нужда. В первую очередь не хватало продуктов питания, голод причинял страдания.
По этой причине можно было предположить, что бедственное положение и антикоммунистический настрой многих людей непольской национальности, проживающих на оккупированных территориях, в частности украинцев и белорусов, побудит их обратиться в германские учреждения с предложением своих услуг. В связи с этим для отдела абвера в Варшаве было весьма важно создать небольшие запасы продуктов питания и деликатесов. Сотрудники абвера должны иметь возможность снабдить людей, которых можно рассматривать в качестве потенциальных информаторов, всем необходимым: достаточно хлеба, мяса, потом
