— Скоро появится Линд, — прошептала мадам. Она посмотрела на сцену, где показался худой лысеющий мужчина с палочкой. Поклонившись аплодирующим зрителям, он спустился в оркестровую яму. — Это ее теперешний дирижер, Жюль Бенедикт. Дженни Линд расцвела после того, как в Париже прошла школу Мануэля Гарсия, знаменитого европейского певца.
— Я читала о семье Гарсия, — сказала Анжелика.
— Сегодняшний концерт для мисс Линд будет настоящим испытанием. Ведь креолы — известные ценители оперы. Анжелика рассмеялась.
— Мы с Роланом были недавно в опере. Публика прогнала со сцены одного баритона.
Мадам Сантони тоже рассмеялась.
— Думаю, что к мисс Линд они отнесутся более радушно.
— Знаете, я была просто шокирована, когда узнала, сколько ей должен был заплатить мистер Барнум за приезд в нашу страну.
— Ах, газеты просто не хотят называть суммы, которые Дженни Линд отдает на благотворительные цели. Она очень религиозна и занимается филантропией, так мне говорили.
Анжелика кивнула, а потом повернулась к мужу. Он улыбнулся и взял ее за руку. Оркестр в это время начал веселую блестящую увертюру к «Женитьбе Фигаро». Анжелика была захвачена чарующими звуками скрипок. Когда увертюра закончилась и в зале стихли аплодисменты, аудитория дружно ахнула, увидев вышедшую на сцену высокую блондинку в белом платье.
— Это и есть Дженни Линд? — шепотом спросила Анжелика у наставницы, когда по залу прокатилась новая волна аплодисментов.
— Да, это она.
— Но она мне кажется такой…
— Обычной?
— Да.
— Говорят, что она так и выглядит, пока не запоет.
Анжелике хотелось получше рассмотреть шведскую певицу. У Дженни Линд было простое, но приятное лицо. Заплетенные в косу волосы были уложены вокруг головы. Она величественно стояла с почти безразличным выражением лица, ожидая, пока стихнут аплодисменты. Потом кивнула дирижеру.
Стоило Дженни Линд начать знаменитую арию, как слушатели пришли в восторг. Анжелика поняла, что никогда не слышала такого красивого голоса. Как и говорила мадам Сантони, пение совершенно изменило мисс Линд. Она стала красавицей. Публика была зачарована ее голосом, лучистой улыбкой, грациозными жестами. Когда мисс Линд закончила арию, раздались оглушительные аплодисменты. Все встали и устроили ей настоящую овацию. На сцену полетели пышные букеты цветов.
Анжелика и ее бывшая учительница тоже встали вместе со всеми. Мадам Сантони шепнула:
— И это только после первой арии. Похоже, что Дженни Линд уже завоевала Новый Орлеан.
Мисс Линд улыбалась и кланялась. Анжелика спросила мадам Сантони:
— А что вы думаете теперь о ее голосе?
— Должна сказать, он совершенно восхитителен! — ответила мадам.
— Я согласна с вами.
Когда они вместе со всеми сели, мадам Сантони, проницательно посмотрев на свою бывшую ученицу, сказала:
— А вы ничуть не хуже ее, дорогая.
— О, мадам, теперь я не могу с вами согласиться.
— Думаю, что вы даже лучше, моя дорогая.
Анжелика собиралась что-то ответить, но в этот момент оркестр начал вступление к мендельсоновской «На крыльях песни». И в течение всего выступления креольская публика рукоплескала «шведскому соловью».
Глава 27
Было уже почти одиннадцать часов, когда Анжелика и Ролан приехали на прием. Они отправились в переполненную людьми гостиную, а затем в обеденный зал, где тоже было много людей. Все весело разговаривали, пили шампанское.
Анжелика увидела улыбающегося мистера Барнума, высокого, представительного мужчину с приятным лицом. Даже издалека было видно, как светятся его глаза.
Жак помахал им рукой.
— Идите за мной. Познакомитесь с мисс Линд и мистером Барнумом.
Когда они пробирались через толпу, Анжелика спросила Жака:
— А где Бланш?
Он вздохнул.
— Наверху, отдыхает. У нее разболелась голова после концерта.
Анжелика нахмурилась.
— Надо ли мне подняться и навестить ее?
Жак покачал головой.
— Она немного утомилась. Может быть, нам не стоит ее слишком уж беспокоить.
Анжелика кивнула, поняв Жака.
— Ну. Финеас, — сказал он, обращаясь к мистеру Барнуму, когда они наконец сумели подойти к нему, — вот о ком я говорил и с кем хочу вас познакомить.
И Анжелика оказалась лицом к лицу с Финеасом Барнумом. Он был в элегантном черном фраке, серебристом жилете и черном галстуке. Его грубые черты лица смягчились, когда Жак представил ему Анжелику. Его рукопожатие оказалось твердым и дружеским.
— Мне очень приятно, мадам Делакруа. — сказал он, поклонившись. — Вы являетесь украшением всей семьи Жака. Женщины Луизианы — настоящие красавицы.
— Благодарю вас, месье. Как это прекрасно, что вы привезли мисс Линд в нашу страну.
— Рад доставить вам удовольствие, мадам.
Барнум повернулся, чтобы пожать руку Ролану. Анжелика смотрела на Дженни Линд. Певица выглядела усталой. Анжелика испытывала благоговейный трепет в ее присутствии.
— Вы были прекрасны сегодня, мисс Линд, — произнесла она.
— Благодарю вас, дорогая, — ответила Линд, пожимая ей руку. Она говорила по-английски с акцентом, но тон ее был теплым и сердечным.
— Мне так понравился Новый Орлеан! Креолы так полны… как это сказать… радости жизни?
— Да, так. Но вы… — Анжелика не смогла найти слов, и только смогла добавить: — Сегодня вы были такой вдохновенной.
Мисс Линд снова поблагодарила Анжелику. Ролан тоже сказал певице комплимент по поводу ее сегодняшнего выступления.
Потом Анжелика и Ролан пили шампанское и пробовали разные кушанья. Анжелике было приятно видеть, что мадам Сантони оживленно беседует с мисс Линд. Она понимала, что у этих двух примадонн много общего.
Через час осталось только десятка два гостей. Семья Миро давно уехала: нужно было уложить Филипа спать, Жан-Пьер пригласил всех в гостиную на кофе. Мадам Сантони с мужем сели на диван рядом с Роланом и Анжеликой, а Барнум с дочерью, мисс Линд и Жак расположились напротив них.
— Мисс Линд просто очаровательна, — возбужденно прошептала мадам Сантони Анжелике. — Вы можете поверить, что она помнит, как я пела Амину в Париже?
— Я вовсе не удивлена этим, — ответила Анжелика. — Кто может забыть ваше пение, если хоть раз слышал вас?
Мистер Барнум рассказывал гостям, как он вчера одурачил толпу восторженных поклонников на пристани Нового Орлеана.
— Толпа хотела посмотреть на Дженни Линд. Тогда я накинул ее шаль на свою дочь, и она сошла с парохода. Уловка удалась, а Дженни проскользнула незамеченной.
Все рассмеялись. Рассказ Барнума подтверждал его обычную изобретательность.
Дженни Линд повернулась к мадам Сантони.
