что в моем классе еще оставались девственницы. Но это было со мной в первый раз. Ребята из общежития устроили для нас вечеринку. Это было здорово, и я ожидала, что достанусь кому-нибудь из них. Ребята из общежития были распущенные, и девочки не встречались с ними просто так, если не собирались с ними в постель. На вечеринке было море шампанского и никакой еды. Джоанна, я до этого никогда не пробовала шампанского.
— Ого! Я могу сама тебе рассказать, чем все это кончилось.
— Ну… шампанское вроде бы не крепкое. Я выпила довольно много. Затем я оказалась в постели, и все это началось. Я не была удивлена и старалась помогать, но перед глазами у меня все плыло. Я заметила, что он был вовсе не темноволосым, как мне показалось вначале, а рыжим, как я. Затем я увидела, что он все-таки темноволосый и с усами. А когда я заметила, что он почти лысый, я поняла, что происходит что-то странное. Джоанна, на вечеринке было семь парней. Я думаю, что они все меня поимели за ночь, но я не знаю, по-скольку раз. Я поняла, что происходит, когда вместо густой кучерявой шевелюры, увидела почти лысую голову. Но я не пыталась это остановить. Хм… Я не хотела, чтобы это прекратилось. Я нимфоманка, да?
— Я не знаю, дорогая, но я чувствовала себя именно так сегодня днем. Хотела, чтобы это наконец случилось; хотела, чтобы это не прекращалось… хотя я даже не знаю, что это за ощущение. Рассказывай дальше.
— Да, это действительно имело продолжение. Ночью я проснулась, пошла в ванную комнату и, посмотрев в зеркало, увидела, что на мне ничего нет. Я не помнила, как я разделась, но мне было безразлично. Я снова пошла спать и почувствовала себя одиноко; вечеринка, похоже, уже закончилась. Но оказалось, что нет. В комнату вошел мужчина, я сумела сфокусировать на нем взгляд и сказала: «О, Тед! Иди сюда». Он подошел, и больше я ничего толком не помню. Я проснулась около полудня с ужасной головной болью. Я кое-как села на кровати, в кресле поблизости лежала моя одежда, аккуратно сложенная, а на тумбочке стоял поднос с термосом кофе и датским печеньем, а рядом лежала записка: «Выпей это, прежде чем начнешь есть. Тебе это поможет. Чабби». Чабби — это тот, который был почти лысый.
— Настоящий джентльмен, если не принимать во внимание его склонность к групповому изнасилованию.
— Чабби всегда был милым. Но если бы кто-нибудь мне сказал, что я окажусь с ним в постели, я бы рассмеялась ему в лицо.
— Ты после этого еще бывала с ним?
— О да. Я оценила тот маленький завтрак и особенно лекарство от похмелья. Оно привело меня в себя. Не так чтобы полностью, но достаточно для того, чтобы самой одеться и дойти до своей комнаты.
— И с тобой все было нормально? Я имею в виду, не забеременела?
— Мне не было даже больно. Вообще ничего. Даже если бы у меня не было спиральки, это все равно было не мое время. К тому же все, кто живут в общежитии, проходят обязательный медосмотр, и можно было не бояться инфекции. Нет, все это время я была просто счастлива, Джоанна. Конечно, об этом потом трепались в общежитии, но я была не единственная выпускница, с которой в ту ночь так обошлись. Никто мне этим не тыкал. Но это был групповик, и я совсем не сопротивлялась. — Затем она задумчиво добавила: — Меня волнует лишь то, что я могу снова это сделать. Я знаю, что я бы так и сделала. Поэтому я больше не пью. Я знаю, что не смогу после этого собой управлять.
— Ну почему же, Вини? Ты уже несколько раз выпила со мной.
— Это не одно и то же. Если бы ты хотела, чтобы я напилась допьяна, я бы так и сделала. Я была бы в безопасности.
(— В безопасности! Много же она в этом понимает.
— Юнис, мы ведь просто обнимаемся, и вы знаете это.
— Она просит вас ускорить ход событий.
— Ну нет. Я этого делать не буду. По крайней мере, не слишком быстро.)
— Вини! Вини! Дорогая! Посмотри-ка на часы!
— Что? О Боже! Десять минут первого. Я… — Казалось, рыжеволосая сестричка вот-вот расплачется.
— Ты опоздала? Он подождет. Я уверена, он подождет такую девушку, как Вини.
— Еще не опоздала. Он кончает дежурство в полночь, и ему нужно кое-какое время, чтобы доехать сюда. Но… дорогая… я не хочу тебя покидать. Теперь, после того как мы были… по крайней мере, я была так счастлива.
— Я тоже, дорогая, — согласилась Джоанна, неохотно высвобождаясь из ее объятий. — Но старшая сестра всегда здесь. Не заставляй его ждать. Подкрась губы, поправь волосы и прочее на тот случай, если он уже пришел.
— Хорошо. Мисс Джоанна, вы так добры ко мне!
— Не смей больше называть меня «мисс» в такое время. Но поспеши, дорогая моя, иначе ты упустишь своего кавалера. Приведи себя в порядок, поцелуй меня на ночь; я засну, прежде чем ты выйдешь из ванной. И завтра — никаких упражнений.
— Но…
— Не плачь, я не ломала твою куклу. Я хочу выспаться, и я не хочу проснуться оттого, что буду знать, что вы там дергаетесь. Все классические позы, которые тебе необходимы, будут у вас в постели сегодня ночью. Перестань краснеть. Воспользуйтесь с ним каким-нибудь моим приемом, только не говори ему, откуда его знаешь. Или скажи, мне все равно. Поцелуй меня быстренько, и я буду спать.
Служанка, подружка и медсестра медленно поцеловала ее и быстро вышла. Джоанна Юнис притворилась спящей, когда Винифред тихо прошла из ванной через комнату, направляясь к себе. Дверь за ней закрылась.
(— Ну как, близняшка? Снова повезло?
— Юнис, я уже не раз говорила вам, что не собираюсь гулять по голубой улице, пока я девственна. Это может войти в привычку.
— Может быть, с нашим ласковым маленьким котенком, который обожает групповики. Но я не ее имела в виду. Я имела в виду Джейка.
— И вы называете это везеньем! По-моему, это самый большой провал в моей жизни. Юнис, мне требовалось расслабиться не меньше, чем Джейку.
— А по-моему, вам повезло. Босс, дорогой, может быть, я и мертва, но я еще умею считать дни. Я постоянно находилась на двадцать восьмом с половиной дне более десяти лет — и мы по-прежнему на нем с тех пор, как мы слились. Мы с вами плодовиты как черепаха, и еще будем в таком положении дня два-три. Джейк пообещал вам, что в следующий раз он не разочарует вас… и вы будете такой же беззаботной, как та болельщица баскетбольной команды, о которой я вам рассказывала. Вы меня поняли, дорогая? Так что бегом вставлять спираль… в десять утра. Если, конечно, не хотите забеременеть. Или вы хотите?
— Юнис, вы говорите глупости. Конечно, завтра я что-нибудь предприму на этот счет. Но забеременеть сразу — это слишком. Конечно, вы уже были беременной, а для меня это ново. Но ваша тетушка, наверное, следила за вами, как ловчий сокол…
— О да. Наверное, даже монашки проводят время куда интереснее.
— …но я за свою жизнь трижды был мужем беременных женщин. Период, когда они в чем-то ограничены, не такой уж большой, он лишь в самом конце беременности. И беременность не подавляет женские интересы. Моя ангелоподобная первая жена Агнес совокупилась бы даже по дороге в больницу, если бы у меня не было чуть побольше здравого смысла, чем у нее. Все равно, я буду вести себя хорошо, вернее, осторожно.
— Джоанна, я не пыталась отговорить вас от этого. Я просто не хотела, чтобы у нас были неожиданности. Скажем, от невинных шалостей с судьей или Алеком. Но если вы хотите, то вперед! Жените на себе Джейка и можете тут же забеременеть. Или сначала забеременейте от него, а затем жените на себе; может, так он будет более податлив.
— Юнис, я не собираюсь бегом бежать замуж, если вообще когда-нибудь выйду.
— Да? Насколько я помню, вы уже четыре раза делали Джейку предложение.
— Да, да! Если бы Джейк согласился, я бы пошла замуж: я бы его не подвела. Но он не женится на мне, пока не будут улажены все юридические вопросы. А на это могут уйти годы и годы. Вы помните, сколько
