Тетя Кора стояла словно громом пораженная.
Месье Флип удивленно поднял брови. Но постепенно на его лицо вернулась улыбка. Она родилась в уголке рта и вскоре превратилась в широкую ухмылку. Ну конечно, как он мог подумать, что Лиззи отдаст виллу в руки такой грозовой козы, как Кора.
— Главную наследницу? — переспросила Альбертина.
Эти слова словно расколдовали присутствующих, и все вновь зашевелились.
Тетя Кора беззвучно упала в кресло.
Месье Флип нервно постукивал кофейником о серебряный столик.
— Главная наследница. Это значит… значит, у вас… э-э, значит, вы новая владелица виллы. Вилла со всем ее содержимым принадлежит вам одной. А это, в свою очередь, означает, что вы можете делать с ней все, что захотите.
— И мне не нужно теперь возвращаться обратно к Раппельмайерше? — прошептала она, обращаясь скорее к себе самой, чем к окружающим.
— Что вы сказали? — спросил месье Флип. Вместо ответа Альбертина бросилась ему на шею, чмокнула его в щеку и со скоростью ветра выбежала из комнаты.
— Ну, этот темперамент ни с чем не спутать, его она уналедовала от своей бабки! — заметил дворецкий. — Если мадам желает ознакомиться с курятником, то я в полном распоряжении мадам, — обратился он к Коре. — Ах, пока не забыл… — Месье Флип достал ключ от личной библиотеки Лиззи и открыл стеклянную дверь, преграждавшую доступ посторонних к некоторым избранным книгам. — Я ведь имею право забрать отсюда одну из моих книг. — Он взобрался на лестницу и забормотал: — «Тарантул — Яды»… «Термопластик»… нет, не то… «Трансильвания»… Где же она?.. А-а, вот она. — Он вытащил толстую книгу в кожаном переплете и исчез из библиотеки.
Соблазнительное предложение
Тетя Кора лежала в своем кресле, как побитый пудель. Руки безвольно свешивались с подлокотников. Дядя Руфус вооружился географической картой XII века, на которой была изображена Великая Китайская стена, и так энергично обмахивал свою жену, что матерчатый цветок у нее на груди болтался туда-сюда. Но Кора не шевелилась.
Винкельфукс потирал руки.
— Ну эта старушка Лиззи Шульце! Горазда на сюрпризы! — Он привел в порядок бумаги, подписал какой-то бланк и аккуратно положил его рядом с завещанием.
Никто не заметил, как некто очень внушительный открыл дверь веранды и вошел в библиотеку. В жирных пальцах этот человек, живот которого намного превосходил животик месье Флипа, держал крохотную собачонку с растопыренными ушами и выпученными глазами. Голубой сюртучок со стоячим воротничком заменял голенькой собачке отсутствующую шерсть.
— Мадам, — толстяк подошел к тете Коре, которая, казалось, издавала последние хрипы, — такое наследство свалит с ног даже самую сильную женщину. Фриденсрайх Болленштиль — предприниматель в области строительства, бургомистр и скромный меценат в нашем родном Нижнем Вюншельберге — знает это лучше, чем кто бы то ни было. Разрешите представиться. — Он снял с головы коричневую фетровую шляпу и отвесил низкий, размашистый поклон. Череп Болленштиля был так же гол, как его собачка.
Из нагрудного кармана пиджака при поклоне высыпались три леденца, лакричная конфета в виде улитки и пригоршня круглых карамелек, завернутых в блестящие бумажки. Собачка рванулась к лакричной улитке, но Болленштиль спас черный кренделек. Он подбросил его вверх и поймал языком. Язык у него был такой длинный, что вполне мог служить буксирным канатом.
— Дэжи, Дэжи, жлая шшобачка, — приговаривал Болленштиль с набитым ртом. С чавканьем лакричная улитка исчезла у него в глотке.
— Моя вилла… — стонала тетя Кора, постепенно приходя в себя.
— … это настоящая жемчужина, вне всякого сомнения, — перебил ее Болленштиль. — Никто не оценит ее лучше, чем такой светский человек, как я. Но я все-таки хотел бы…
— Моя вилла… — все повторяла и повторяла тетя Кора.
Бормотание тети Коры нимало не смущало Болленштиля.
— Ваша вилла перейдет в мою собственность за круглую сумму в миллион наличными. Этот дом всегда вызывал у меня восхищение. — Он щелкнул пальцами, и господин Гоменингер, личный шофер бургомистра, откашлялся. Незаметный человек в синем костюме до сих пор никому не бросался в глаза. — Прошу вас. — И он встал по стойке «смирно». — Чемодан! — В протянутых руках шофер держал кожаный чемодан с блестящими медными замками.
Болленштиль элегантным движением расстегнул замки, крышка подскочила, открываясь, и больно ударила Гомецингера по носу.
Сиреневые пачки купюр рядами сияли перед взором тети Коры: семь рядов вдоль, четыре поперек. Глаза у тети Коры загорелись. Она медленно выпустила свои желтые лакированные когти и протянула дрожащую руку к гладким новым купюрам. В мгновение ока она совершенно очнулась.
— Господин Болленштиль, здесь недоразумение, — подал голос нотариус.
Тетя Кора издала яростное шипение и посмотрела на Винкельфукса испепеляющим взглядом кобры.
— Здесь просто-напросто лежит миллион, и больше ничего. Попридержите язык, по возможности за зубами.
— Но…
— Но это мы можем урегулировать с глазу на глаз, господин нотариус. — Тетя Кора схватила черный портфель Винкельфукса и сунула его ему под нос. — Желаю приятного дня.
Не успел нотариус и рта раскрыть, как тетя Кора вытолкала его на веранду. Левую руку она положила на ручку двери. Мало ли что, подумала она. Правой же рукой она описала в воздухе широкую дугу и с милейшей улыбкой повернулась к господину Болленштилю.
— Так на чем мы остановились, любезнейший? — Тетя Кора уже воображала себя одной из тех шотландских землевладелиц, которым она так завидовала, когда смотрела воскресные сериалы.
— Мы остановились на миллионе, уважаемая.
— Ах да, господин Кнолленшпиль…
— Болленштиль, уважаемая милостивая госпожа.
— Извините, виновата, господин Болленштпиль.
Тетя Кора обежала вокруг большого дубового стола, отодвинула в сторону своего мужа Руфуса и села вплотную к господину Болленштилю.
Дэзи зарычала и оскалила зубенки, которые были не больше миндальных крошек на любимом кексе Болленштиля.
— Дайте мне всего два денечка на улаживание кое-каких формальностей. Ну, вы понимаете.
Болленштиль размашисто захлопнул чемодан, схватил костистую лапку тети Коры своей колбасовидной лапой и поцеловал ее с таким элегантным причмокиванием, что дядя Руфус скривился от отвращения.
— Два денечка я, разумеется, подожду, милейшая. Примите вот это как залог и как знак моего почтения. — Болленштиль перевернул руку тети Коры и вложил в нее пачку денег.
Тетя Кора покраснела. Она смущенно отвела глаза, словно Болленштиль предложил ей руку и сердце.
— Оставляю милейшей даме этот маленький документик. Достаточно вашей подписи вот здесь, внизу слева, и эта развалюха принадлежит мне, а чемоданчик и документик — вам.
Пока Болленштиль, делая ручкой и посылая воздушные поцелуйчики, плыл назад к веранде, тетя Кора мило махала ему вслед.
— Такой великодушный мужчина, такой добрый, такой галантный! Через два денечка, до встречи, — щебетала она.
Но как только Болленштиль, посылая последний поцелуйчик, скрылся в саду, вся любезность мгновенно сошла с лица тети Коры. Температура в библиотеке быстро снизилась и достигла точки замерзания. Поглядев на завещание, которое лежало на столе, она разразилась истеричным смехом и сжала кулаки. Опытный боксер вновь вернулся на ринг! Кора Рабеншлаг, урожденная Шульце, найдет способ отвадить эту девчонку с ее карманчиками от виллы Вюншельберг. В этом у нее не было ни малейшего сомнения. Даешь
