фальшивых ресниц.
— Сэр, говорит сестра Пул. Мы нашли данные о Эмме Роуз.
— Хорошо, то есть спасибо.
Говорить было трудно — мысли путались. Джонатан находился на грани между полным разрушением и началом исцеления и не знал, куда склониться. Перед глазами у него стояло видение: они с Эммой проезжают больницу — здание из красного кирпича в центре города. Это был их единственный приезд в ее родной город через год после свадьбы. «Вот здесь все и началось, — с гордостью говорит Эмма. — Ровно в семь часов с диким воплем я появилась на свет и с тех пор так и не заткнулась. Здесь умерла мама. Круговорот жизни».
— Но есть одна проблема, — продолжила медсестра. — Вы уверены, что она родилась в семьдесят пятом?
— Абсолютно.
— Странно. Ее второе имя Эверетт?
— Да.
Еще одно доказательство, что это была она. Не Эва Крюгер. А Эмма.
— Я нашла документы на Эмму Эверетт Роуз, — сказала медсестра. — Она родилась двенадцатого ноября, но годом раньше. Вот в чем проблема.
— Должно быть, в документах какая-то ошибка. Это она!
— Боюсь, что нет, — категорично заявила медсестра. — Я даже не знаю, как вам это сказать.
Джонатан привстал с кровати:
— Что сказать?
— Простите, сэр, но Эмма Эверетт Роуз, родившаяся двенадцатого ноября тысяча девятьсот семьдесят четвертого года в больнице Сятой Марии, умерла. Она погибла в автокатастрофе через две недели после своего рождения — двадцать шестого ноября.
52
— Это полный список его командировок? — Маркус фон Даникен сидел в тесном кабинете без окон в штаб-квартире организации «Врачи без границ».
Обстановка накалялась, и с каждой минутой он чувствовал, как его терпение капля за каплей иссякает.
За столом напротив него сидела директор организации — пятидесятилетняя женщина из Сомали, лет двадцать назад эмигрировавшая в Швейцарию. Бритая голова и огромные золотые кольца в ушах. Она даже не пыталась скрыть свою враждебность. Через груды бумаг, которыми был завален ее стол, она передала фон Даникену дело Джонатана Рэнсома и, тыча в инспектора очень длинным, искусно накрашенным ногтем, сказала:
— А почему этот список должен быть не полным? Я похожа на человека, который что-то скрывает? Все это возмутительно и нелепо. Джонатан Рэнсом — убийца! Бред.
Фон Даникен не удостоил ее ответа. Полиция кантона Граубюнден опередила его на день, и, разумеется, дама нервничала. Лучше поговорить с ними, чем спорить с ней. Он взял дело Рэнсома и спокойно ознакомился с бумагами. Бейрут, Ливан. Глава программы по иммунизации и вакцинации. Дарфур, Судан. Программа помощи беженцам. Косово, Сербия. Главный врач, ответственный за создание сети местных травмопунктов. Остров Сулавеси, Индонезия. Монровия, Либерия. В список входили все адовы котлы мировой политики.
— А для врачей нормально проводить столько времени за границей? — спросил фон Даникен, поднимая взгляд от папки. — Я вижу, в некоторых местах доктор Рэнсом работал по два года.
— Для этого мы и существуем. — Презрительный вздох и взгляд в потолок. — Джонатан предпочитает наиболее трудные назначения. Он один из наших самых преданных делу врачей.
— В каком смысле?
— Как правило, условия работы очень тяжелые. Рано или поздно доктор зацикливается на страданиях и перестает воспринимать картину действительности в целом. Ощущение тщетности всех усилий может оказаться невыносимым. У нас нередко встречаются случаи посттравматического стресса, который сродни неврозу военного времени. А Джонатан никогда не уклонялся от тяжелых назначений. Некоторые считают, что это из-за Эммы.
— Из-за Эммы? Его жены?
— На наш взгляд, иногда она чересчур близко к сердцу принимает трагедию населения. Что называется, «солидаризуется с местными жителями». Между тем важно сохранять барьер между ними и нами, иначе планка их ожиданий поднимется слишком высоко.
— А это обычное дело, что муж и жена работают вместе?
— Кому захочется оставлять свою половину за тысячи миль?
На мгновение фон Даникен задумался. Кажется, он начал понимать, как все это могло работать: командировки за границу, постоянные разъезды.
— А каким образом принимаются решения, куда направлять докторов?
— Мы сопоставляем сильные стороны врача с нашими нуждами. Например, доктора Рэнсома мы долгое время пытались переманить в штаб-квартиру. Его солидный опыт работы в полевых условиях мог оказаться той самой, крайне необходимой дозой здравого смысла при разработке наших проектов.
— Понимаю, но
— Мы принимаем решение все вместе — Джонатан, Эмма и я. Просматриваем список вакансий и решаем, где они нужнее всего.
Фон Даникен и не знал, что жена Рэнсома имела такое непосредственное отношение к работе своего мужа. Инспектор поинтересовался о ее должностях в этих назначениях.
— Эмма занималась абсолютно всем. Официально ее должность называется «специалист по логистике». Она занималась всей организацией миссии, следила за своевременной поставкой медикаментов, координировала работу местных помощников и откупалась от местных головорезов, чтобы они оставили нас в покое. Она обеспечивала условия, в которых Джонатан мог спасать жизни. Она одна стоила пятерых обычных смертных. То, что с ней случилось, — это трагедия. Нам уже сейчас не хватает Эммы.
Жена, добровольно участвующая в работе своего мужа. Да к тому же сама хороший специалист. И наверное, задавала вопросы. «Может, однажды она задала лишний вопрос?» — подумал фон Даникен.
— А над чем сейчас работает доктор Рэнсом? — спросил он.
— То есть работал, пока не начал убивать полицейских? — Африканка одарила его еще одной презрительной ухмылкой, давая понять, что? она думает о нем и его расследовании. — Он руководит антималярийной кампанией, мы занимаемся этим проектом совместно с Фондом Бейтса. Но по-моему, ему не нравится: это административная работа, а он предпочитает практику.
— А как долго он будет занимать этот пост?
— Обычно ограничение по времени не предусматривается. Человек занимает тот или иной пост, пока программа не будет выполнена, затем он передаст дела своему преемнику. К сожалению, я только что получила жалобу на доктора Рэнсома. По-видимому, он немного резко поговорил с американской стороной — с денежной, — шепотом уточнила она. — Он не нравится мистеру Бейтсу. Уже принято решение снять его с должности.
Фон Даникен кивнул, у него появилось ощущение, что он нашел ту невидимую руку, которая переводила Рэнсома из страны в страну. Жалоба, спущенная сверху директору по персоналу. Настоятельная рекомендация. Может, и кое-что посильнее, но так или иначе суть распоряжения этой женщине понятна.
— А что-нибудь известно о следующем пункте назначения доктора Рэнсома?
— Я подумывала о Пакистане. Появилась вакансия в нашей миссии в Лахоре. Руководитель умер от
