остальные вещи в чистку, а после — казарменную комнату. Туда же принесут и премиальные. За такую редкостную вещь, как «факел» полагается тысячи по три каждому. Валютой, разумеется. Короче говоря, смысла задерживаться в раздевалке не было. Поэтому мы поплелись в отдел дезинфекции. Там меня и моих товарищей обследовали, раздели и помыли. Да уж, за гигиеной здесь следят. С вернувшимися из Зоны обращаются словно с пришельцами из далёких миров. Буквально каждую клеточку тела осматривают, проверяют, начищают до блеска. Такое впечатление, что если пропустят хоть одну, то мы тут же превратимся в мутантов. Или станем источником эпидемии. Глупость: живут же как-то сталкеры в Зоне без всех этих чисток и обследований!
После окончания стандартных процедур я принял душ и отправился в свою комнатку в одном из бараков. Небольшое помещение, всего несколько квадратных метров. Пружинная кровать, старый шкаф без одной дверцы и тумбочка. Казармы не были оборудованы по последнему слову техники, как лаборатории. Ничего, пусть даже и непривлекательное, зато постоянное и безопасное жильё.
Как я и думал, все мои пожитки уже были здесь. И буквально сверкали чистотой. На тумбочке лежал конверт с деньгами. Я вскрыл его и пересчитал вложения. Три тысячи пятьсот: сегодня руководство явно в хорошем настроении. Такой удачный рейд стоит отпраздновать.
Недолго думая, я набросил на себя куртку и отправился в бар. Нет ничего удивительного в том, что на территории лагеря находилось подобное заведение. Лагерь часто посещают одиночки. Здесь можно продать хабар за хорошие деньги, относительно дёшево прикупить детекторы и медицинское снаряжение. Бар создали сами руководители лагеря для большей привлекательности места. К тому же сталкеры из «научного отряда» такие же, как и вольные бродяги. Им тоже после вылазки в Зону необходимо отойти и расслабиться. Да и среди учёных есть немало любителей выпивки.
Располагался бар в здании главного корпуса — почётное место в центре лагеря. Внутренне же он ничем не отличался от других подобных заведений. Включая и бар Барсука в Каменке.
— Давай к нам, дружище, — закричал Кремень, как только я вошёл.
Они с Пронырой уже сидели за центральным столиком. Вокруг них собралась целая толпа любопытных. Когда я вошёл, все почему-то зааплодировали. Ах да, мы ведь герои дня. Я присоединился к друзьям.
— Так это ты догадался, как верхолаза прикончить? — с трепетом в глазах спросил у меня какой-то новичок.
— Было дело, — растерянно ответил я.
— Страшная, наверное, зараза. Нам сегодня о таких рассказывали.
— В реальности в тысячу раз страшнее, — многозначительно сказал Кремень. — Прыгает, как чёрт. Не успеваешь прицелится в него, как он уже у тебя за спиной. И готов вцепиться своими ножами.
Желая показать размер когтей, Кремень развёл руками. Причём почти полностью, сбив при этом пустую бутылку. Толпа ахнула от восторга. Ещё бы: мы прикончили целую машину смерти. Самого страшного монстра. Я едва удержался, чтобы не засмеяться.
Передо мной поставили тарелку с жаренными сардельками, естественно, политыми кетчупом, и целую бутылку сорокоградусной. Я великодушно наполнил из неё не только свой стакан, но и стаканы всех, кто сидел за столом. И стал при этом просто-таки героем, спасшим мир. Все одновременно произнесли тост, причём каждый свой. Никто ничего не понял, но все охотно за это выпили.
Не прошло и минуты, как стаканы снова наполнились. Все восприняли это как должное и вновь выпили за нечто неопределённое. А если честно, то каждый за своё. Третий, единогласно, за любовь. И очень кстати: в бар заглянуло несколько девушек. Между прочим, здесь, на нашей базе была наибольшая концентрация в Зоне представительниц женского пола. И не абы каких, а дипломированных специалистов. Есть, чем гордиться. К счастью, не только мужики едут в Зону для её изучения. Иначе здесь было бы ну совсем грустно. А вот сталкерши — большая редкость. Их встретишь не часто. Сказать по правде, я знаю только одну такую — Алёну Шнайдер.
— Приветствуем сталкеров, — сказала звонким голосом одна из девушек. Остальные кокетливо заулыбались.
Симпатичные девчонки, все как на подбор. Или это спиртное действовать начинало. Потому как в голове начинало шуметь, координация движений слегка нарушилась. Всё таки пили не по чуть-чуть, а как следует.
— Двигайте к нам, подруги, — позвал их Проныра, одновременно делая манящий жест рукой.
Те, бесцеремонно растолкав толпу наблюдателей, присоединились к банкету. Кто-то снова незаметно для меня наполнил рюмки.
— Так это ты нашёл «факел»? — поинтересовалась лаборантка по имени Лена.
— Вместе нашли, — я не стал подводить друзей. Мы ведь команда. И почести необходимо разделить на всех и поровну.
— С такими ребятами я бы в Зону идти не побоялась, — храбро заявила Ольга — миловидный специалист по мутациям.
— Так махнём с нами в следующий рейд! — как можно более серьёзным тоном предложил Кремень. Девушка смущённо заулыбалась и притихла.
— За наших храбрых сталкеров, — выдала тост Лена.
Толпа поддержала её большим количеством реплик и взрывами хохота. И каждый из присутствующих осушил очередной стакан.
— В такие моменты становится ясно, что не зря живём, — блаженным голосом выдал Проныра.
— Согласен, — говорю, — сегодня живём и радуемся, а завтра — видно будет.
Застолье продолжалось не меньше часа. Я уже давно потерял счёт количеству выпитого. Одно знал наверняка: утро следующего дня будет нелёгким. И всё-таки это будет аж завтра. Сегодня я вернулся живым и с хабаром, значит не стоит отказывать себе в празднике. Кто его знает, что может стрястись через день, через два, через неделю.
В разгар веселья дверь приоткрылась, и вошёл Пашка Натурал. Смешное у него прозвище. Когда я узнал его, то в первую очередь спросил: «А что, среди сталкеров уже и ненатуралы есть?» Все долго ржали. Оказалось, что это всего лишь сокращённый вариант прозвища Натуралист.
Он не принимал участия в сегодняшнем банкете. Вместо этого ему приходится сидеть на КПП и охранять въезд на базу. Не повезло человеку. Вход на базу обычно практически свободный. За исключением, естественно, тех, кто может представлять угрозу. Это выгодно для руководителей лагеря. А в последние несколько дней зачем-то усилили охрану. Лично я не в курсе причин, в связи с которыми приняли меры предосторожности. Но их приняли. Короче говоря, не удивительно, что Натуралист не собирался задерживаться в баре, борясь с искушением остаться в нём на весь вечер.
— Тут просили передать, что на КПП тебя кто-то ждёт, — обратился он ко мне.
— Странно, не жду визитов.
— Ну, это уже твоё дело, моё было передать, — сказал Натурал и отправился на свой пост.
Я попытался подняться, но у меня ничего не вышло. Только теперь я заметил, что Ольга мирно дремлет, положив голову мне на колени. Я осторожно переложил эту ношу на Кремня, а сам вылез из-за стола и шатающейся походкой вышел на улицу. Позади остался не только бар, но и весёлый настрой, свойственный большой шумной компании. И тут на меня нахлынула дикая тоска.
Вспомнилось, моё первое посещение бара в Зоне. Слушая рассказы бывалого сталкера я мечтал, что когда-нибудь сам окажусь на его месте. Прошло время, сейчас я уже далеко не новичок. Я — опытный сталкер Шелест, на моём счету множество выполненных заданий и даже открытий. Сколько артефактов я нашёл, сколько аномалий обнаружил. Сбылись мои давние мечты: теперь вокруг меня собираются новички и слушают мои рассказы и наставления. У меня множество друзей и совсем нет врагов. Казалось бы, о чём я ещё можно мечтать? Казалось, что жизнь удалась. Но я почему-то давненько не чувствовал себя счастливым. Задания казались неинтересными и однообразными, как и вся жизнь. День за днём одно и тоже. Получаешь простенькие поручения, как, например, снятие замеров в одних и тех же местах, необходимость добывать одни и те же образцы, сопровождать экспедиции в одни и те же места. Возвращаешься на базу, получаешь вознаграждение, большую часть тут же спускаешь в баре. Пару дней скучаешь в лагере — и опять всё сначала. Я всё больше и больше разочаровывался в Зоне. Даже подумывал выйти из отряда, получить независимость и… И что дальше? Я совершенно зашёл в тупик. Уже совершенно не ощущал того стремления к вольной жизни, к приключениям, к достижениям, которое пронёс
