Афона или же поехать на какое-нибудь торжество, где тебя облачат в мантию и осыпят почестями?' — то я скажу, что предпочитаю босиком подняться на Афон. Не от смирения, а от того, что мне это по душе.
Люди, имеющие гордость, в детстве не получили помощи в семье. Мирское мышление человека мучает. Если кто-то запустит себя в этом отношении, если родители не помогут своим детям, когда те еще маленькие, то после это станет уже состоянием. Одно дело — это маленько похвалить ребенка, чтобы он не падал духом, другое — раздувать его эгоизм. Скажем, ребенок спутался, читая стишок, и теперь унывает. Его мама, видя это, говорит ему. 'Ну все, все. Хорошо прочитал'. Однако если он прочитал стихотворение хорошо, и мать начинает нахваливать его перед другими: 'Ну какой же ты молодец! Ты прочитал лучше всех детей! Мой ребенок лучше всех!' — то это плохо. Так родители часто культивируют в детях гордость. Или, к примеру, ребенок наозорничал в школе, и его за это отчихвостил учитель. Он приходит домой и жалуется отцу: 'Учитель несправедливо меня отругал'. Если отец и мать встают на сторону ребенка и к тому же в его присутствии говорят про учителя: 'Я вот ему покажу! Да как он смел, да моего ребенка!'. — то ребенок потом считает свое озорство правильным, а в итоге мучается из-за пустяшных вещей. Основа всему в том, чтобы дитя кое-что поняло еще в родительском доме. Если человек с юных лет усваивает глубочайший смысл жизни, то потом все идет как нужно. В противном случае он получает удовольствие от тленного, от человеческих похвал, которые в действительности не приносят ему покоя, и остается тленным человеком.
Поможем миру в покаянии
— Геронда, что сегодня способно помочь миру больше всего?
— Если бы миру преподавалось сегодня покаяние, то помочь могло бы только оно. Чтобы получить пользу, будем читать как можно больше житий тех святых, которые обращают особое внимание на покаяние. Просить у Бога покаяния — это значит просить просвещения. Испрашивая покаяния и сильнее каясь, мы, естественно, придем в большее смирение. А тогда по необходимости придет большая Божественная Благодать, просвещение от Бога. Пребывая в покаянии, человек хранит Благодать Божию. Люди-то ведь хорошие. Вон большинство: не исповедуется, не причащается, находится в великом неведении, но, с другой стороны, приходят ко мне и просят помощи. Что-то в этом кроется.
— Геронда, может быть, поводом для того, чтобы люди приблизились к Богу, становятся испытания?
— Тем, в ком есть доброе расположение, испытания помогают. Те, в ком такого расположения нет, начинают обвинять Бога, хулить Его, оправдывать себя. Зло в том, что люди не признаются: 'Согреших', но терзаются. Диавол имеет в мире великую власть. Мы дали ему много прав. Во что же превратился сегодняшний человек! Зло в том, что он, не имея покаяния, препятствует Богу вмешиваться и помогать ему. Если бы было покаяние, то все бы наладилось. Нас ждут грозы, грозы! Да прострет Бог Свою руку! Будем просить покаяния всему миру. Будем молиться и о тех, кто сознательно делает зло Церкви и не намерен исправляться, чтобы Бог дал им покаяние, а потом забрал их в лучший мир.
Поможем, насколько это возможно, миру в покаянии, чтобы приять Божии благословения. Покаяние и исповедь — вот что нужно сегодня. Мой неизменный совет людям: кайтесь и исповедуйтесь, чтобы диавол был лишен прав, а вы прекратили подвергаться внешним бесовским воздействиям. Чтобы люди поняли и покаялись, им требуется встряска. К примеру, человек исповедуется в том, что совершил прелюбодеяние. Духовник читает над ним разрешительную молитву, накладывает на него епитимью и на этом останавливается. Но духовник должен помочь ему понять, что зло не заключалось лишь в прелюбодеянии. Кающийся должен осознать, что, сделав это, он стал преступником, разрушил две семьи. Но некоторые духовники ни сами не копают глубже, ни людей не заставляют задуматься.
— Геронда, есть люди добрые, однако редко ходящие в храм, не принимающие регулярного участия в церковных таинствах...
— Бывают случаи, когда кто-то нечасто ходит в церковь, но имеет в себе благоговение, доброту, и поэтому Бог находит Себе место и обитает в нем. Если бы эти люди участвовали в таинственной жизни Церкви, то они бы весьма преуспели в жизни духовной. А другие ходят в храм, исповедуются, причащаются, делают все, что нужно, и, однако, Бог не находит Себе места, чтобы вселиться в них, поскольку в них нет смирения, доброты, настоящего покаяния. Для того, чтобы прийти в надлежащее устроение, одной исповеди перед духовником недостаточно. Должно быть и покаяние. И каждую молитву надо начинать с исповеди Богу. Не так, конечно, чтобы, не переставая, плакаться: 'Я такой, сякой, эдакий!'. — а потом продолжать свою старую песню. Это не переживание греха. Переживая, человек становится хоть немного, да лучше.
Помните, с какой простотой молились израильтяне? '
Покаяние содействует исчезновению зла
Прося миру покаяния, будем причислять к провинившимся и себя. В молитве не надо говорить: 'Помоги миру, миру, который грешен'. Три библейских отрока родились в вавилонском плену, однако не говорили: 'А чем виноваты мы? — но исповедовались пред Богом: — Нам досталось поделом, мы были достойны и большего'. Они говорили так, как если бы до вавилонского пленения находились среди тех, кто преступил Божии заповеди, как если бы и они соучаствовали во грехе, хотя на деле они были ему непричастны, поскольку в те годы еще не родились на свет. Их молитва в вавилонской пещи трогает меня за сердце. '
Не совершая такой работы над собой, человек начинает постоянно находить себе оправдания. 'Меня подтолкнул на грех диавол', или 'Виноват Адам', или 'Виновата Ева, а не я виноват'. Один 'богослов- профессионал' заявил мне как-то раз: 'А почему мы должны теперь страдать из-за Евы?' — 'Мил человек, — ответил ему я, — тебе это, что, мешает спастись? Что ты прицепился к горемыке Адаму и к страдалице Еве? За одну погрешность — и столько веков томиться в аду! А к нам пришел Христос и спас нас' — 'Если согрешите семьдесят крат седмерицею, — сказал Он, — и покаетесь, то Я вас прощу'[267]. Мы грешим тысячи раз, но, только бы мы каялись искренне, Христос нас прощает. А мы будем говорить, что виноваты Адам и Ева? И глядите: ведь никому не дают имя Ева. Давайте-ка мы назовем какую-нибудь послушницу при постриге Евой или, по крайней мере, Зоей[268], если имя Ева кажется тяжелым. Ведь это же очень несправедливо так относиться к Еве! Она родительница всех нас, она матерь всего мира, а мы даже имени ее не хотим слышать! И проклятию Бог, в сущности, подверг диавола. 'Змей был мудр'[269]. Диавол вошел в змею, чтобы обмануть человека. Смотри: ведь как все валят на Еву. Говорят, что это она нас погубила, что если бы не ее преслушание, то мы сейчас в раю жили — не тужили бы. А вот если бы и
