Такое трепетное чувство,
как слёзы,
что должны придти,
- мне грустно,
Боже, как мне грустно.
Мне эту боль не унести.
За погибшего сына…
За погибшего сына
подниму я стакан
горькой водки
и выпью до дна,
и не только за сына,
но за тыщи других,
что оставила эта война.
Где покой ты нашел
- там уж нет ничего,
и надгробной плитой
тебе стала башня от танка.
За погибшего сына
Я пью своего,
Я не видела даже останков.
На Чеченских дорогах
Сколько этих могил,
На границах и в Карабахе.
Сколько тех, кто друзей
хоронил, хоронил,
кто терял их на вздохе, на взмахе…
Не имеет названья
тот несчастный аул,
где ты подорвался на мине.
Захлебнулась я в крике,
Когда ты рискнул
свою жизнь на победу выменять.
Не пришли еще письма,
а я уже знала –
просто так не ходил бы
во сне,
просто так я не слышала б:
- Мама, мама!
Ах, как холодно, милая, мне!
Да и что говорить,
подниму я стакан,
выпью залпом,
на землю пролью,
за Чечню, Карабах,
за проклятый Афган,
за детей, что ждут нас в раю!!!
Кормила я алма-атинских кошек…
Кормила я алма-атинских кошек,
А кошки нежно
Ластились ко мне.
Три чёрные загадочные кошки
Сидели чинно на столе.
Делила трапезу я с ними,
Они мне улыбались во весь рот
И лапами так важно умывались -
Таинственный и озорной народ.
Они мне ночью показали город,
Не тот - другой,
Какой не знаешь ты,
Когда их гонит
И осенний голод,
И замерзают все мечты.
Потом мы долго
не могли проститься.
Я обещала, что приеду к ним,
И грустные кошачьи лица
Растаяли у трапа,
Словно дым.
Не помню имени того солдата…
Не помню имени того солдата,
Мы шли с ним рядом
в последнем и решительном бою.
Когда же это было?
В 95-м,
На перевале, рядом Хоса-Юрт.
Он был зеленый,
Совсем еще мальчишка.
Как сумасшедший,
Бежал приказы выполнять,
А на привале с ним рядом
Была книжка,
Я все хотел название узнать.
И этот бой его был первый,
Когда полезли «духи» из-за скал.
Что началось –
И «верный» и «неверный»
Счет времени и жизням потерял.
Я упустил его из виду.
Не мудрено,
Калаш в руках горел,
Ну, а когда замолк последний выстрел.
Лежал он рядом и в небеса смотрел.
Я думал, ненароком, отдыхает,
Хотел толкнуть, сказать:
- Ты что, пацан?
А он раскинул руки,
Словно крылья аист,
И я увидел, сколько на нем ран.
