держится. Только вряд ли она защитит от той твари, которая пробила своей лапой многослойный «комбинезон сталкера».
Еще очень хочется пить, но воду надо экономить – во фляге плещется едва на треть. Пить ту воду, что льется с неба – это верная смерть от отравления или радиации или и того и другого.
Старенький детектор аномалий умеет только пищать, да и ловит-то те аномалии, которые даже новичок вроде Михи учится замечать к концу первого месяца. На новый или хотя бы на ДА-6 не хватило денег.
Неплохое место есть на другой стороне асфальтированной площадки. Там, рядом с несколькими подъездными железнодорожными путями, высятся опоры мостового крана. Если забраться на самый верх, то большая часть тварей не сможет до него добраться. До спасительных опор пятьдесят метров открытого пространства, на котором тут и там валяется мелкий металлический хлам. Аномалии на асфальте тоже сложнее увидеть, а они там есть. Об этом буквально вопят все новоприобретенные чувства сталкера.
Пора решаться, пока солнце не зашло.
«Солнце! Передавай привет своей тезке – моему солнышку! И пожелай мне удачи!»
Миха успел пройти целых пятнадцать метров и даже начал обходить притаившуюся под поверхностью воронку, когда сзади раздался торжествующий рёв. В первый момент он застыл, а потом сорвался с места и побежал забирая влево. Справа тихонько колыхался воздух над воронкой, а сзади и немного слева настигали тяжелые бухающие шаги и хриплое с присвистом дыхание. Что его заставило прыгнуть вправо - прямо в объятия воронки - Миха так и не понял. Наверное, это было то самое сталкерское чутье. Преследователь, обладая большей массой, сразу среагировать не успел и протопал мимо, а увернувшийся сталкер побежал по краю аномалии. Слава Богу, воронка вращалась по часовой стрелке и сначала помогала беглецу.
Вдруг, левую щеку сталкера как будто обдало холодным ветром, а все волоски на левой половине тела поднялись под действием статического электричества. Электра слева, воронка справа! А сталкер на тонкой тропе между ними. Беглец рванулся вперед, видя свое спасение в скорости. Сзади полыхнуло. Иссиня-белый свет сработавшей электры на некоторое время перекрыл слабые лучи закатного солнца. Черная тень испуганно прыгнула из-под ног, а в спину воткнулся разочарованный крик монстра, к которому примешивалась нотка боли.
С огромным трудом Миха вырвался из объятий жадной гравитационной ловушки и выскочил на край разгрузочной платформы. Он понимал, что достаточно чудовищу побежать по его пути или оббежать воронку с другой стороны – все снова вернется к прежнему сверхопасному состоянию. Лихорадочно осмотрев бетонные конструкции в поисках пути наверх, сталкер почти сразу увидел лестницу, сваренную из металлического прута, которая вела на верхний уровень. Когда-то она спускалась до уровня рельсового пути, но сейчас нижний край был отрезан или оторван на высоте полутора метров от платформы. Самое плохое притаилось внизу под лестницей – еще одна электра. Ярким солнечным днем она была бы незаметна, но в наступающих сумерках голубоватые щупальца электрического спрута, поднимающиеся откуда-то снизу, были достаточно заметны.
Не давая страху остановить себя, сталкер разбежался и прыгнул на лестницу, метясь ухватиться руками за вторую снизу ступеньку. Удар грудью о нижнюю перекладину чуть не сбросил его вниз в холодные объятья электры. В разгрузке что-то жалобно хрупнуло. Упираясь ногами в бетонную опору, Миха подтянулся на руках вверх и смог залезть на лестницу. Колени нещадно болели после встречи с твердой поверхностью опоры, хорошо хоть послушался опытного Волка и пришил на колени дополнительные накладки.
Конечно, сидеть всю ночь на остатках конструкций радости мало, а если еще и дождь пойдет, то вообще придется кисло, но внизу в несколько раз опаснее. Поэтому, мысленно поблагодарив Зону за подаренную относительную безопасность, молодой парень полез вверх.
Отсюда был еще виден краешек заходящего солнца. Багровый ломтик становился все меньше и меньше и наконец скрылся за горизонтом. Дикие территории медленно захватывала ночь – время тварей и смерти. В свете уходящего дня Миха заметил, что мостовой кран все еще держится на своих опорах. Даже кабинка крановщика как будто цела. Это очень кстати – будет где спрятаться от возможного дождя. Уже в сгустившихся сумерках сталкер смог добраться до крана и, убедившись в надежности его креплений, а также отсутствия внешних признаков «жгучего пуха» или «ржавых волос», забрался внутрь кабинки через выбитое боковое окно.
Слабый светодиодный фонарик осветил внутренности рабочего места крановщика. Сиденье и управляющие рычаги были кем-то откручены, в пульте зияли дыры от отсутствующих приборов, а возле задней стенки лежал какой-то сверток. Внутри старого пыльника были завернуты комбинезон расцветки «ночка» с бронежилетом и ПНВ, пара армейских аптечек, LR-300 с оптикой и глушителем, две пачки бронебойных патронов и запасной магазин к винтовке, две РГД-5 и одна Ф1.
Хозяин тайника, как оказалось, предвидел возможное обнаружение своих запасов и оставил записку в одной из аптечек. В свете фонарика Миха прочитал следующее: «Сталкер! Возьми отсюда то без чего тебе не выжить и оставь все без чего можешь обойтись. P.S.: Будешь уходить открой форточку на левой дверце, что бы я знал что здесь кто-то был.» Подписи не было.
«Здравствуй, свет моих очей, солнце моей вселенной! Сегодня получил возможность переслать тебе весточку. К сожалению, связь возможна только в одну сторону: от меня – к тебе. Зато я узнал, что отправлять свои послания смогу хоть каждую неделю. Сергей, обещал сообщить тебе где я сейчас. В письме этого лучше не писать.
Сообщаю что со мной все хорошо: жив, здоров и трезв :). Хотя налить настойчиво предлагают. Но я решил что больше не пью, значит, не пью и точка. Эти три месяца прошли не в пустую. Я изменился. Очень. Стал больше ценить минуты жизни. Особенно меня греют воспоминания о часах проведенных с тобой. Одно осознание того, что ты где-то есть, наполняет меня радостью.
Я не собираюсь быть здесь долго. Жди меня и я вернусь. Обязательно вернусь. Надеюсь, не с пустыми руками, чтобы бедным родственником не выглядеть. Твой Мишутка :).
P.S. Если со мной что-то случиться, тебе сообщат таким же способом.»
Света положила на колени помятый листок компьютерной распечатки и закрыла покрасневшие от невыплаканных слез и нервного напряжения глаза.
Сегодня утром, когда мальчишка курьер принес на работу пакет срочной почты, она ничего такого не ждала. Да! У нее теперь есть работа. Эти уже четыре месяца тоже не прошли бесследно.
- Ты чего спать не ложишься? Тебе же на работу завтра вставать? – Лена новая подруга и по совместительству соседка, вышла на кухню в одном ночном халатике.
- Мне сегодня Миша письмо прислал.
- Ну наконец-то! Они соизволили! Хоть через три месяца, а не через год! – в голосе девушки отчетливо слышен сарказм и досада за свою «глупую» подругу.
- Ты не понимаешь! Он раньше не мог!
- Да уж, конечно, куда мне! Сургут – это ж другая планета! Оттуда же письмо надо через лунную станцию отправлять! А станцию китайцы еще не построили!
- Он не в Сургуте… - сказала и почувствовала, как предательски свербит в носу, а отступившие было слезы снова готовы политься из глаз.
- Да? А где же?
- В Зоне.
- В зоне? На Колыме золотишко что ли моет? – Лена явно не ждала такого поворота. По описаниям на бандита подругин парень походил меньше всего.
- Да не, – на лице Светы промелькнула, сразу померкнувшая улыбка, – в другой зоне – в «Зоне Отчуждения».
- Чего!? Он совсем сбрендил, этот твой Миша? Оттуда же… – подруга вовремя прикусила себе язык, недав сорваться окончательному вердикту «невозвращаются».
Светлана все-таки расплакалась. Слезы, упорно сдерживаемые в ресторане во время встречи с Сергеем, и после на заднем сиденье его Ауди, по дороге домой, прорвали плотину и хлынули из глаз бурным потоком. Очищающей волной они смыли напряжение последних часов и горечь ожидания последних трех месяцев.
