- У Вас есть мой рабочий телефон. Я отвечаю на звонки с полдесятого до шести. Это все?
- Хочешь, я сам туда поеду?
- А вот этого не надо! Не надо на меня перекладывать Ваши решения. Вы можете ехать, можете не ехать, но это будет только Ваш выбор.
- Хорошо, но после возвращения ты найдешь время, чтобы поговорить о том, что я узнал?
- Да. Если это опять не будет «ничего нового». До свиданья, Сергей Александрович, а то меня уже ждут. Всего хорошего.
- До свиданья, Света. Надеюсь до скорого свиданья.
Девушка, обошла машину и, сердито стуча каблучками, устремилась к выходу из двора на улицу, возле которого уже минут пять ожидает Лена.
- Ну ты даешь, подруга! Такой парень ей цветы приносит, а она ему от ворот поворот.
- Да чего в нем «такого»?
- Машина, посмотри, какая, всегда в костюмчике, денег, наверное, зарабатывает, сколько мы с тобой и не видели.
- И всё? Машина, это как мой папа говорит, понты пустые. Кому она нужна такая машина в нашем захолустье. Был бы джип, чтобы по нашим колдобинам окружным прыгать, еще понятно. А деньги, это еще вопрос, где у нас такие деньги можно заработать?
- А чего же тебе тогда нужно?
- Да хотя бы элементарной порядочности. У него друг в Зону ушел. А он за его девушкой прихлестнуть решил. Это как называется?
- Ой, да всю жизнь так случается. Куча романов на эту тему написано. Раньше из-за любви стрелялись даже.
- Может ты и права. Но только я от человека, не уважающего дружбу, ожидаю и неуважения к любви. И понты тоже не люблю. У меня вон на глазах такой же понтовый есть. Достал уже. И вообще мы сапожки покупать собрались или как?
- Конечно за сапожками! Иначе чего бы я тебя ждала столько времени! Только я все равно сомневаюсь, что на мою ногу что-нибудь найдется.
- А ты не сомневайся, тетя Маша меня никогда не подводила! Да у нее же половина наших обувных салонов отоваривается. А тут только поступившие новинки осеннего сезона, все вместе, все размеры и без торговой наценки!
- Да что ты меня уговариваешь, как рекламный агент! Согласная я! Только думаю что это самое «без торговой наценки» все равно будет ого-го сколько стоить.
- Ну, подруга, красота требует жертв. Не так ли?!
- Привет, Пограничник, тебе опять чай?
Хозяин и главный работник бара «100 рентген» Николай по прозвищу, ха-ха, Бармен стоит за полупустой стойкой с задумчивым лицом. На черной футболке через грудь идет надпись «Сделано в СССР».
- И тебе привет, продавец жидкости. Чего-то у тебя людно сегодня.
- Так выброс же скоро, толи завтра толи сегодня поздно ночью. Вот мои клиенты и собираются заранее. К вечеру тут такая толпа будет, не протолкнуться. Уже сейчас почти все места отдыха забронированы. – Вздыхает.
В бункере, в котором располагается бар, есть еще несколько комнат, которые сдаются внаем целиком или по спальным местам. Можно арендовать угол чулана для хранения ценных вещей. Даже помыться теперь можно. Все дополнительные услуги не бесплатные, но опытные сталкеры предпочитают, если есть возможность, переждать выброс в баре.
- А тебе-то чего страдать? Выручка тоже будет хорошая.
- Да у меня Вадим прихворнул. А сегодня народу будет много, кто за порядком в зале следить будет?
- Излагай.
- Чего?
- Условия! Ты чего-то от меня хочешь, вот и говори чего и про оплату не забудь.
- Ох, как с тобой трудно, - морщится Бармен, - мне может настроиться надо.
- Ну настраивайся. Только молча. А я пока чайку попью, ага?
Пару секунд Бармен мнется.
- Слушай, ты мог бы на дверях возле оружейки сегодня постоять?
Брови Михи непроизвольно ползут вверх. Раз уж бармен предлагает ЕМУ эту работу, значит дела совсем швах.
- Ты хорошо подумал? Не забыл, что было в прошлый раз?
- Забудешь, такое как же! Череп на меня потом еще месяц дулся. Зато теперь, когда ко мне идет, «экзу» в своей оружейке оставляет.
В тот раз Миха только вернулся с Армейских Складов, слегка контуженый и с царапиной от гранатного осколка над бровью. Поэтому чтобы перекантоваться несколько дней Бармен предложил ему подежурить у оружейки в обмен на стол и спальное место. В первый же вечер в бар ввалился Череп со своими бойцами и уткнулся в закрытую решетку, с неразговорчивым сталкером с бинтом на голове за ней. На недоуменный вопрос: «Это еще что?», последовало молчаливое указание на плакат «Сталкер! Перед входом в бар сдай все оружие». Долговец хмыкнул и положил на стойку перед другим помощником бармена, семнадцатилетним мальчишкой, свои ВАЛ и кольт. Миха даже не подумал открывать: «Вальтер, нож и экзоскелет тоже оружие». Череп опять хмыкнул: «А если я эту решеточку сейчас погну?», – и с некоторым удивлением уставился на смотрящий ему в лоб ствол беретты. «Ну хорошо», - Череп благоразумно убрал руки от решетки, - «а если я под этим костюмом в нижнем белье?». Беретта спряталась так же быстро как и появилась. Миха выразительно посмотрел на ворот форменной рубашки выглядывающий из-под нагрудника и по наитию выдал: «Возможна торговля на вынос».
- Ну так что?
- Ты про оплату опять забыл? – выныривая из воспоминаний, осведомился сталкер.
- Оплата как всегда, стол и кров.
- Ну-ну, это у меня уже есть, не правда ли? Так зачем я должен тратить время своего отдыха?
- Э… да, три дня у тебя еще есть. А чего бы ты сам хотел?
- Три процента от выручки.
- Чего? – бармен даже встряхнулся – Да у меня даже постоянные охранники на твердой ставке, а тебе процент от выручки!? Полпроцента.
- Что даже Вадим на постоянной ставке? Не верю! Два с половиной.
- Вадим это отдельная статья. Он совладелец и получает проценты от прибыли, а они меньше чем от выручки, процент.
- Но и число процентов у него больше чем я прошу. Всего какие-то несчастные два процента.
- Работа на всю ночь. Полтора процента мое последнее слово.
- Ночь начинается в 22.00? Тогда согласен.
- Ох, крохобор. Ладно, договорились.
- Что-то не вижу радости? Куда перечислять ты знаешь. Я сейчас помыться и спать. Разбудишь меня в полдесятого, поем и на пост. Да! Поесть чего-нибудь нормального приготовь, а не колбасу эту надоевшую. Да не кисни, выброс завтра будет часиков в полдевятого - девять, так что до полудня у тебя будет аншлаг.
- Откуда про выброс знаешь? – спрашивает повеселевший бармен.
- Снорки нашептали, - говорит Миха замогильным шепотом и с усмешкой уходит в сторону внутренних комнат.
- Дядь Миш, вставайте, уже полдесятого.
С сожалением прерывая красочный сон про Свету, сталкер садиться на лежаке. Такие сны сняться ему только здесь – в задней комнатке бара. В других местах Зоны сон всегда чуткий на грани яви.
