техникой. Китайцы не пощадили никого, полностью уничтожив мятежную дивизию уйгуров. Но проблемы в общем плане это, естественно, не решило.
Глава 7
ПАДЕНИЕ «НЕБЕСНОГО ЧЕРТОГА»
Искорка цели сейчас находилась как раз над терминатором Земли – планетарной линией разделения дня и ночи. А потому была прекрасно видна экипажам двух краснозвездных «Язонов». Свет Солнца падал на нее и отражался, высвечивая на фоне ночной стороны планеты.
Но не только в оптическом диапазоне была заметна китайская боевая орбитальная станция «Тяньгун- 4». После уничтожения четверки кораблей-перехватчиков «Шэньчжоу-7» на орбите поднялся форменный переполох. Оборонительные системы станции готовились к отражению атаки. Разворачивались ракетные и лазерные турели, от «ангарных» модулей станции отстыковывались оставшиеся боевые корабли и срочно брали курс на перехват «Язонов». Включались следящие системы. Разумеется, достижению абсолютной боевой готовности сопутствовала целая разноголосица радиокоманд, которая со скоростью 300 000 километров в секунду регистрировалась высокочувствительной пассивной аппаратурой слежения русских «Язонов». Кстати, именно для сохранения секретности связь между двумя русскими аэрокосмолетами обеспечивалась с помощью высококогерентных импульсных лазеров в телекодовом режиме: такая вот «лазерная морзянка», действующая к тому же на сравнительно небольшом удалении.
Сейчас «лазерная морзянка» донесла до двух экипажей «Язонов» их полную взаимную готовность к атаке.
В боевых отсеках космолетов «Язон» ракеты «Горгона» класса «космос-космос» загрузили в свои «электронные мозги» комбинированные образы цели и параметры ее движения.
– Штурман-оператор подготовку к старту завершил, – доложил Тарас Убийвовк. – Ракеты к бою готовы, параметры и образы цели в радиолокационном, тепловом, рентгеновском, оптическом радиодиапазонах введены в головки самонаведения.
– Вас понял, – ответил майор Артем Рахимов. – Пуск после старта ракет с ведущего космолета.
Два краснозвездных «Язона» выполнили обманный маневр: они снизились к самым верхним слоям атмосферы Земли, чтобы, отрикошетив от них, выйти на цель снизу. Это маскировало «Язоны» на фоне радиодиапазона и прочего электромагнитного излучения планеты.
Артем Рахимов, получив расчеты маневра от штурмана навигатора Игоря Савиных, отклонил ручку управления от себя, выполняя пикирование. Маневровые двигатели с подвижными блоками сопел своими импульсами отработали изменение траектории, и «Язон» послушно опустил свой острый хищный нос.
На всех троих космонавтов резко навалились перегрузки, ведь подобные резкие эволюции боевого аэрокосмического корабля не имели ничего общего с плавностью орбитальных маневров и их выверенностью до грамма тяги реактивных импульсов.
Сейчас пара «Язонов», развив максимальную мощность плазменных силовых установок, выполнила «нырок». Впереди их ждала опасная атмосфера родной планеты. Аэрокосмические корабли приближались к редкой пелене экзосферы Земли, которая после космического вакуума была для небесных тел, словно броня, под определенным, заранее рассчитанным углом.
«Чиркнув» по самому ее краю, «Язоны» взмыли вверх.
Теперь они поднимались в зенит, высшей точкой которой была китайская боевая станция «Тяеньгун- 4». Зависший в космической пустоте впереди аэрокосмолет полковника Волкова выпустил ракеты класса «космос-космос» по китайской боевой орбитальной станции.
Артем Рахимов активировал нашлемный прицел: лицевая пластина гермошлема чуть помутнела, и на ней высветились условные метки положения объектов в ближнем космосе, а также перекрестье прицельной метки с секторной шкалой дальности и навигационными данными, скоростью и дальностью до цели.
«Рубеж атаки, пуск разрешен», – приятным женским голосом сообщил экипажу «Язона» речевой синтезатор бортового информационного комплекса «Нейромир».
– Тарас, запускай ракеты!
– Понял тебя, командир. Пуск произвел!
– Подтверждаю, ракеты пошли! – Артем Рахимов плавным движением ручки управления увел космический перехватчик с траектории встречного пуска китайских космических снарядов.
А разогнанные стартовыми электромагнитными катапультами русские ракеты неслись к цели, сияя яркими факелами реактивных двигателей. Против них были бесполезны всяческие «китайские хитрости» в виде антиракет-перехватчиков или батарей импульсных лазеров. Электромагнитные помехи тоже были нонсенсом, так как русские ракеты «космос-космос» класса «Горгона» имели мощный бортовой компьютер, который без труда вел логическую селекцию ложных целей и электронных помех. Кроме того, «Небесный чертог-4» в околоземном пространстве была самым большим объектом; Международная космическая станция находилась сейчас на другой стороне околоземной орбиты. Да и ракеты наводились на самый мощный источник электромагнитного излучения.
Им навстречу ударили огненные стрелы противоракет и слепящие разряды боевых лазеров. Однако система обороны имела, как оказалось, низкую эффективность. Особенно это касалось китайских импульсных лазеров, которые перегревались и взрывались.
Самой надежной системой перехвата были, собственно, китайские боевые космические корабли «Шэньчжоу-7». Они попытались сбить несущиеся к станции смертоносные снаряда залпами собственных противоракет. Но «Горгоны» выполняли маневры уклонения с запредельными для человека перегрузками, и соперничать с ними в этом хрупкому и мягкому организму было попросту невозможно.
Пара кораблей сыграла роль камикадзе, столкнувшись с русскими «гостинцами». Но и здесь суммарная сила взрыва обеспечила
А ракеты-перехватчики выполнили свою функцию слишком близко от защищаемой ими станции. В итоге, обломки и поражающие элементы от взрывов разлетались во все стороны, приобретя дополнительное, «пиротехническое» ускорение.
Первыми рассыпались алмазными осколками огромные панели солнечных батарей. Боевая космическая станция «Тяньгун-4» содрогнулась. Волчки двигателей коррекции попытались восстановить равновесие, но космическая махина обладала огромной массой и инерцией, такое сделать было очень сложно.
Медленно вращаясь, БКС стала заваливаться на бок по отношению к своему прежнему положению на орбите. И тут произошло прямое попадание сразу нескольких ракет в основные модули «Небесного чертога».
Ударной волны, за отсутствием атмосферы здесь не возникало, однако просто чудовищная кинетическая энергия поражающих элементов с лихвой компенсировало отсутствие фугасного эффекта. Они искромсали обшивку жилых модулей, а микрокумулятивные заряды жгли внутренности станции потоками направленного огня.
Пожар в невесомости – самое страшное, что может случиться в космосе. Даже взрывная декомпрессия не вызывает у космонавтов такого ужаса. Огонь вспыхивает сразу во всем замкнутом объеме отсека, и пока там есть кислород и то, чему гореть, клубы испепеляющего адского пламени продолжают свой страшный разгул. Длится это считаные секунды, однако за ничтожно короткое время температура в объятых страшным огнем отсеках достигает нескольких тысяч градусов.
Фонтаны пламени били наружу, в льдистую пустоту космоса, пока струи воздуха, вырываясь наружу из пробоин, создавали избыточное давление.
Некоторые ракеты попадали в стыковочные узлы космической станции, и тогда происходил локальный Армагеддон. Более всего это походило на ампутацию. Сферический переходный отсек с захватами космических причалов лопался огромным огненным пузырем. Пламя било из обрубков-модулей, пожирая атмосферу, внутри них все накалялось до вишневого свечения. Китайских военных «тайкунавтов» зажаривало заживо. При чем хуже приходилось тем, кто все же успел одеть скафандр. В этом случае активированная система жизнеобеспечения лишь продлевала агонию.
С другой стороны, в своих обгорелых скафандрах «тайкунавты» становятся похожими на рыбу, запеченную в фольге. Космические комбинезоны, хоть и могут противостоять жестким условиям Мирового вакуума, но выдерживать запредельные температуры, сравнимые с солнечным протуберанцем, все же не в силах.
Сблизившись с китайской боевой станцией еще на несколько тысяч километров, оба «Язона» ударили
