Юрий Андропов. Последняя надежда режима.

Без десяти пять вечера Андропов умер.

Через час с небольшим, ровно в шесть вечера, всех членов политбюро вновь собрали в Кремле, Константин Устинович сообщил, что все кончено. Как положено, образовали комиссию по организации похорон.

10 февраля 1984 года утвердили текст телеграммы первым се­кретарям ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов пар­тии:

«Политбюро ЦК КПСС с глубоким прискорбием сообщает Вам, что 9 февраля 1984 г. после тяжелой болезни скончался Юрий Владимиро­вич Андропов.

Сообщая Вам об этом, мы просим товарищей на местах принять все необходимые меры для четкой организации работы всех учрежде­ний, заводов, фабрик, совхозов, колхозов, к повышению трудовой дисциплины всех трудящихся.

В дни траура на предприятиях, учреждениях провести митинги. Разъяснить, что Центральный Комитет партии проводил и будет прово­дить ленинскую внутреннюю и внешнюю политику, которую до последне­го часа жизни проводил Юрий Владимирович Андропов».

На политбюро утвердили и текст обращения к партии и народу, который передали по телевидению и радио и на следующий день опуб­ликовали в газетах.

Заседание политбюро началось в полдень. Аксакалы заседали в Кремле.

— Нам надо решить два вопроса, — с трудом выговорил Чер­ненко, — о генеральном секретаре ЦК и о созыве пленума.

Глава правительства Николай Александрович Тихонов сразу же предложил кандидатуру Черненко. Остальные поддержали.

— На заседание политбюро помощников не позвали, — расска­зывал мне Виктор Прибытков. — Мы переживали, курили с ребятами в коридоре. Никто ничего не знал. Часа в три звонок Константина Устиновича: зайди. Захожу, он сидит один, пиджак снял, галстук ослабил, взгляд какой-то отрешенный. Потом: давай там, скажи ребя­там, Вадиму Печеневу, напишите для меня текст, болванку для плену­ма. Сделал паузу и добавил — как для генерального секретаря. Я по­нял, что вопрос решен.

Была ли у Михаила Сергеевича Горбачева возможность стать преемником Андропова?

Помощник Андропова Аркадий Иванович Вольский много позже рассказал историю (см.: Московский комсомолец 2002 19 ноября), по­казавшуюся сенсационной: Во время пребывания Андропова в больнице каждый помощник навешал его там в строго определенный день. Моим днем была суббота. Незадолго до пленума ЦК, я приехал к нему с проектом доклада. Андропов прочитал его и сказал: “Приезжайте ко мне через два дня”. Когда я вновь приехал, то увидел в тексте доклада приписку: “ Я считаю, что заседание ЦК должен вести Горба­чев”, и роспись на полях Андропов. Прихожу, как член ЦК на пленум Черненко зачитывает доклад. Этой поправки нет! Едва я возвращаюсь на работу, как сразу звонит Андропов. Я столько выслушал незаслу­женного в свой адрес: «Кто это сделал? Немедленно найти! » Сразу после этого ко мне заходит секретарь ЦК по экономике Николай Рыж­ков: «Он тебе тоже звонил? На меня так наорал!» До сих пор не знаю, кто выкинул эту поправку. Скорее всего, Черненко...

Рассказ Аркадия Вольского вызвал большой интерес у журнали­стов и историков. Обратились к самому Горбачеву.

— Сам я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть эту вер­сию, — деликатно ответил Михаил Сергеевич - Никакого разговора со мной со стороны Андропова, Черненко или того же Вольского не было.

Даже если бы Андропов и написал что-то подогни не могло сы­грать сколько-нибудь значимой роли при избрании его преемника. Юрий Владимирович не успел как следует перетряхнуть кадры. Союзни­ки Горбачева не имели того влияния, каким обладал Черненко. Парт­парат живет по своим законам. Даже Ленинское завещание в свое вре­мя оставили без внимания, не то что предсмертную волю Андропова.

С момента последней болезни Андропова именно в руках Константина Устиновича оказались рычаги управления страной. Он за­менил Андропова, он работал с аппаратом. Партийный аппарат ориен­ тировался только на второго секретаря. Приход к власти Черненко после смерти Юрия Владимировича был так же предрешен, как и утвер­ждение самого Андропова генсеком после смерти Брежнева.

11 февраля 1984 года Черненко собрал комиссию по организа­ции похорон Андропова. Докладывал первый секретарь Московского горкома Виктор Васильевич Гришин:

— Дом Союзов, где будет проходить прощание с Юрием Влади­мировичем Андроповым, полностью подготовлен. Я утром был там. Всю ночь там работали люди, все подготовили. Гроб с телом покойного будет доставлен туда в 11.35. Примерно к 13.30 все будет законче­но. Определены места сбора членов ЦК. Для составления почетного караула будет использован Круглый зал. Организовано два медпункта и два пункта скорой помощи. Определены места для родных и близких покойного...

Дом Союзов взят под охрану. Прохождение трудящихся будет осуществляться, как обычно, через подъезд с Пушкинской улицы. По­сле прохода мимо гроба они выходят в Георгиевский переулок и потом по переулку выходят на улицу Войкова, то есть на проспект Карла Маркса. Составлен график прохождения через Дом Союзов и прощания с покойным. Всего в прощании примет участие около ста тридцати тысяч трудящихся Москвы...

Определены двести человек, которые понесут венки. Выделены военнослужащие, которые будут нести награды умершего. Траурный ми­тинг состоится на Красной площади 14 февраля в двенадцать часов дня. В нем будут участвовать трудящиеся всех районов Москвы, всего двадцать четыре тысячи человек. В центре города, вокруг Дома Сою­зов в эти дни магазины будут закрыты. ГУМ 14 февраля не будет ра­ботать до трех дня. Делегации районов, участвующих в траурном ми­тинге, будут иметь по два красных знамени с траурными лентами и по четыре портрета Юрия Владимировича Андропова на каждые пятьсот че­ ловек.

После Гришина Константин Устинович предоставил слово пред­седателю КГБ.

Для координации осуществления всех мер, — сообщил Виктор Чебриков, у нас создан оперативный штаб,

возглавляемый первым заместителем председателя комитета, на которого возложено непосредственное руководство всеми деталями и проведение всех мероприятий, которые будут осуществляться в Моск­ве. По линии разведки за рубежом осуществляются меры по усилению слежения за действиями противника, своевременного вскрытия и предупреждения подрывных враждебных акций.

? Детали здесь, видимо, не надо обсуждать, - остановил его Черненко.

Кремль для прохода посетителей во время похорон будет закрыт, — сменил тему Чебриков. - На подходах к Дому Союзов и на Красной площади устанавливается пропускной режим. Расставлены люди в райо­нах площадей, на улицах, по трассам. Усилена охрана определенных зданий. Сейчас проводится работа по обеспечению безопастности проезда в Москву участников пленума ЦК. Просматриваются все самолеты, поезда, все виды транспорта которыми они приедут. Везде организовано круглосуточное дежурство. Прошу только разрешить один вопрос. Надо дать комитету государственной безопасности, Министер­ству внутренних дел, Министерству гражданской авиации и Министер­ству путей сообщения согласие на проведение мер по ограничению до­пуска приезжающие и Москву. Вся система у нас отработана... Чер­ненко согласно кивнул:

— Давайте условимся дать такое согласие...

Михаил Сергеевич Горбачев тоже принял участие в обсуждении:

— Пока мы все здесь, можно посоветоваться. Значит, мы по­сле пленума ЦК идем всем составом ЦК для прощании в Колонный зал. В прошлый раз после этого секретарей обкомов партии (и, видимо, так и сейчас следует сделать) отправили сразу на места.

— Да, всем надо быть на местах, — подтвердил Черненко — Совершенно верно.

— Тогда мы их отправим, — констатировал Горбачев - Надо контролировать обстановку на местах.

После этого руководство страны отправилось в Дом Союзов прощаться с Андроповым.

13 февраля в Свердловском зале Кремля провели пленум ЦК. Николаи Тихонов повторил свое предложение избрать генеральным се­кретарем Черненко. Потом Константин Устинович произнес очень не­плохо написанную речь. В помощниках у него собрались лучшие перья того времени. Пленум продолжался меньше часа. 14 феврали в полдень началась похоронная церемония на Красной площади.