неестественно тесными. Поездка верхом на лошади прежде мне казалась не более чем увеселительной прогулкой, но теперь я понял, что без этих мирных животных наш путь превратился бы в сущую пытку. Я даже перестал считать расстояние, которое мы преодолели. Пустошь седьмого уровня осталась далеко позади. Приближалась граница восьмого, не менее сложного уровня, но, к сожалению, карта не давала исчерпывающей информации. Если верить этому лживому куску пестрой глянцевой бумаги, то восьмой уровень как раз и можно было назвать пустыней, хоть и с рекой, протекающей через все этапы. В центре уровня был обозначен мост, и ни одного полигона, где бы можно было помахать мечом. Хотя если поискать, то наверняка найдешь.
– Неужели восьмой уровень такой пустой? – спросил я Стаха, притихшего за Сережкиной спиной.
– Сам-то ты как думаешь? Неужто не найдется там забавы?
– Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос?
– Какой вопрос, такой и ответ.
– Но на карте то ничего не обозначено.
– Ты еще на кофейной гуще погадай, авось точнее будет.
– Ох, и язвительная же вы порода, много зубоскалите и думаете. Голова шею не трет?
– Восьмой уровень игры, наверное, самый трудный и непредсказуемый, – снизошел Скрадж до ответа. – Мы называем его сумеречной зоной. Не без оснований, как ты можешь, понять. Там золото становится пылью, а пыль – золотом. Там все переворачивается с ног на голову. Прямых дорог там не существует, простых вещей там не бывает.
– Ну, запел песенку…
Сережка только хмыкнул и сказал:
– А мне нравится, как он бормочет, Стах такой прикольный.
– А кто от этого прикольного парня под камнями прятался?
– Папа всегда говорит, что осторожность – это не трусость. Спрятаться и испугаться – не одно и то же.
– Эх, как он тебя! – съязвил Скрадж и злобно засмеялся.
– Папаня у тебя что надо, прислушивайся к его советам.
– Он утром звонил, спрашивал, как мои дела.
– Как звонил, у тебя же вроде в телефоне батарейка села?
– А я телефон к Скраджу подключил.
– А ты что, Леша, не знал, что мы ходячие батарейки?
Ира тоже безмолвно смеялась, прикрыв лицо рукой. Разумеется, она была на моей стороне, а пацан с этим хилым монстром просто спелись. Не стоило их сажать на одну лошадь вместе.
– Ну и что ты ему ответил?
– Сказал, что все в порядке, рассказал, как мы выбрались. Они живут в гостинице на первом уровне, у них все хорошо. Сказали, будут ждать моего возвращения.
– Что ж, это хорошая новость.
– А еще они сказали, что на тебя ставки были невысокие, а после вчерашней драки со скорпионами выросли до двадцати пяти к одному.
– Я разве лошадь, чтобы на меня ставить?!
– А ты как думал, – вмешался в разговор Скрадж. – Это игра. Здесь все играют.
Новостей на это утро было предостаточно. Я больше не старался завести дружескую беседу, просто молча ехал, созерцая окрестности. В конце концов, я знал, что это произойдет. С того самого момента, когда в трактире на первом уровне показали, как я отрубал головы несчастным монстрам, сам безумно увлеченный игрой. У всех тогда челюсти отвисли ниже пола. Чего еще оставалось ждать, кроме как ставок, ну разве что зависти.
Дорога в этом месте тянулась вдоль реки пыльным полотном. Берег был обрывистый и крутой. Маловероятно, что нам удастся найти брод и форсировать эту водную преграду. В тяжелом железе ее не переплыть, остается только двигаться к указанному на карте мосту. Просто другого выбора не остается.
Ира была не в настроении. Я мог себе представить, как она устала. Столько времени в постоянном напряжении, в рваном режиме, недосып, переутомление, колоссальные физические нагрузки, масса впечатлений, не каждый способен это выдержать. В попытке ее развеселить я подъехал ближе и легонько толкнул ее в плечо:
– О чем задумалась?
– О том, сколько в жизни еще предстоит пройти дорог. Сколько уже пройдено, и ради чего все это? Знаешь, я никогда не летала на самолете. Ну, просто не приходилось. Не думаю, что испугаюсь этого, просто всякий раз, когда видела летящий в небе лайнер, задавала себе вопрос, что чувствуют люди, сидящие на борту. Какие испытывают ощущения. Вообще я из дома редко уезжала. Хоть отношения там были еще те, я все равно всякий раз бежала под крышу, в уютную комнату. К своему дневнику, к своим книгам, фильмам. Я домоседка. Во всяком случае, так я раньше о себе думала, но теперь понимаю, что это не так. Я далеко от дома, я вспоминаю его, и отношения в нем уже не кажутся такими напряженными. Но мне все равно хорошо здесь. Даже если бы ничего вокруг не происходило, была бы только дорога и я. Все равно я бы шла по ней, куда глаза глядят. Спокойно, не спеша.
– Я сам давно заметил, здесь все чувства обостряются и меняются ценности. Все, что было дорого там, здесь сущий пустяк.
– Ты не жалеешь, что вошел в игру?
– Ни минуты. Уверен, в моей жизни игра – это нечто особенное и важное. Единственное, чего я опасаюсь, это похмелья.
– В каком смысле?
– Боюсь того момента, когда придется снова возвращаться к нормальной, человеческой жизни. И не быть уже игроком, на которого делают ставки, словно на гончего пса.
– Для этого всего лишь нужно везде оставаться человеком.
– В том-то и дело. Проблема лишь в том, что, судя по всему, прежде, до того как попасть сюда, я был именно гончим псом.
Дорога плавно поднималась вверх на чахлый холмик. Стоило нам только подняться, как взору предстал огромный мост, возведенный над рекой, и лагерь, поставленный на ровной площадке у самого берега.
– Это кочевники, – сказал Скрадж, вжимая голову в плечи. – В этом году они что-то рано встали на зимовку.
– Кочевники?!
– Да. Они живут здесь всегда, редко берут к себе кого-то из игроков. Дорога, по которой мы едем, ведет в Скраджхолл, но кочевники контролируют ту ее часть, что кончается возле моста.
– И чего нам опасаться?
– Всего. Кто знает, что у них на уме. Они могут встретить тебя как гостя и снабдить всем необходимым в дорогу, а могут и обобрать до нитки и бросить в степи голым, сам будешь рад выключить браслет и дождаться черных рыцарей.
– Что посоветуешь делать?
– Посоветуешь! Они все лето только и делают, что осаждают стены Скраджхолла. Они наши заклятые враги! Единственный совет – это связать мне лапы и быть наглей, быть может, и пронесет.
– Сережка, сделай, как говорит Стах. Боюсь, наши приключения еще не закончились.
– В принципе я смогу долго удерживать их и с такого расстояния.
