Один священник, черный маг,
Все ходит — но коварный враг
Не уступает, и сундук
Нейдет из сатанинских рук!
Хоть мага темные молитвы
Ввергают черта в дикий стон,
Хотя в пылу словесной битвы
Сундук не раз был поврежден,
То скрепы лопались, то вдруг
Слетал замок, а сам сундук —
На миг распахивался он
И вновь захлопывался. Да —
Ведь может бесконечный бой
В подвале темном под землей
Идти до Страшного Суда:
Пока волшебник не найдет
Того, чему послушен ад:
То слово, коим Франчемонт
Заговорил бесценный клад.
И хоть прошло уже сто лет —
Три буквы есть, а прочих нет!
Я б мог преданье не одно
Назвать — легенд вы тьму найдете
Повсюду — их полным полно;
Оправдан тем старик Питтскотти, Болтун-историк… Я давно
Из книг его списал тот странный
Визит Святого Иоанна
В Линлитгоф… Там же я прочел
Об эдинбургской адской ночи
И о пророчествах… короче,
Я много у него нашел.
(Не говоря уже о том,
Как в Дареме монах с крестом, Готический доспех надев,
Умерил сатанинский гнев!)
И Фордена мы извиним,
За все, поведанное им:
За то, что голову морочил
Нам, рассказав про Гоблин-Холл, Я Гоблин-Холла не нашел!
Но надо ль говорить о том
Тебе, чьи долгие старанья
Прекрасных, редких книг собранье
Свели в гостеприимный дом?
Ты мог бы разные истории
Найти, открыв старинный том.
Ты не похож на тех, которые
Скрывают знанье под замком,
Как Франчемонт: ведь книги им —И не себе и не другим.
Для них старинный фолиант —
Как для сороки бриллиант!
