Когда среди шумного бала Они повстречались случайно, Их встреча, казалось сначала, Была не нужна и печальна. Он начал с какого-то вздора В своем ироническом тоне. Но, не поддержав разговора, Она уронила ладони. И словно какая-то сила Возникла. И, как с палимпсеста, В чертах ее вдруг проступила Его молодая невеста. — Такой, как тогда, на перроне, У воинского эшелона, И так же платочек в ладони Сжимала она обреченно. И в нем, как на выцветшем фото, Проявленном в свежем растворе, Вдруг стало пробрезживать что-то Былое в лице и во взоре. Вдвоем среди шумного бала Ушли они в давние даты. — Беда, — она тихо сказала, — Но оба мы не виноваты. Меж нашей разлукой и встречей Война была посередине. И несколько тысячелетий Невольно нас разъединили. Но как же тогда, на вокзале, Той осенью после победы, — Вы помните, что мне сказали И мне возвратили обеты? — Да, помню, как черной вдовою Брела среди пасмурных улиц. Я вас отпустила на волю, Но вы же ко мне не вернулись… Вот так среди шумного бала, Где встретились полуседыми, Они постигали начало Беды, приключившейся с ними. Все, может быть, было уместно: И празднества спад постепенный, И нежные трубы оркестра, Игравшего вальс довоенный.
ЦЫГАНЕ
Нас в детстве пугали няни, Что уведут цыгане. Ах, вы, нянюшки-крали, Жаль, что меня не украли. Бродил бы с табором лунным (Странно-туманно). Кони под месяцем юным. Запах тимьяна. Где вы, мои цыгане, Плясуны, конокрады? Где вы, мои цыганки, Где вы, сердца отрады? В поэзии нашей великой Есть цыганская нота.
