праздничной программы. Следовало засвидетельствовать свое уважение главе государства, просто лишний раз мелькнуть перед телекамерами, чтобы потом миллионы обывателей увидели лицо своего кумира на экране, когда будут смотреть репортаж о праздновании Дня Победы в столице.
Швецову не было до большинства из этих не в меру амбициозных, но при этом совершенно бестолковых людей, способных только кричать перед толпой, хотя внешне он держался с ними вежливо. Обменявшись кое с кем парой ничего не значащих фраз, президент занял свое место в центре трибуны.
Сержант милиции Александр Колобов, сегодня за особые заслуги попавший в ближнее кольцо оцепления вокруг трибуны для почтенных гостей, скосив глаза, из-под козырька парадной фуражки смотрел на поднимающегося на возвышение президента. Колобов видел главу государства вживую второй раз в жизни, и только сейчас смог разглядеть этого человека. Тогда, несколько недель назад, раненый милиционер смог запомнить лишь суету множества людей в форме и в штатском вокруг носилок, на которых лежало безжизненное тело. Окровавленного, жутко искалеченного президента тогда быстро погрузили в приземлившийся прямо посреди улицы санитарный вертолет, который унес его в военный госпиталь. Колобова, случайно оказавшегося рядом, в тот раз кто-то из президентских телохранителей просто отпихнул в сторону, убирая препятствие на своем пути, и даже не обратив внимания, что отброшенный одним ударом милиционер ранен. Правда, потом о Колобове вспомнили, и хотя он, по большему счету, ничего особенного не сделал, не сумев остановить террористов, награда нашла своего героя. Его напарника, сержанта Зайцева, тоже наградили, представив к званию Героя России. Посмертно.
И вот теперь простой сержант милиции оказался в числе тех, кому позволено находиться вблизи президента страны, на расстоянии считанных десятков шагов от него. Разумеется, милицейским оцеплением меры безопасности, принятые сегодня, не ограничивались. Вокруг Алексея Швецова сомкнулось несколько колец охраны, вся огромная площадь находилась под наблюдением засевших на крышах ближайших зданий снайперов с мощными винтовками, и даже ходили слухи, что в небе над центром российской столицы кружат несколько беспилотных самолетов, также отслеживающих любое движение возле главы государства. Все это было вполне объяснимо, ведь еще и месяца не прошло с того дня, когда группа арабских наемников устроила кровавую бойню на главной улице Москвы, и кое-кто из окружения президента вообще был готов не выпускать его за стены Кремля, ведь террористы могли повторить попытку, а учитывая, что число жертв их нисколько не смущало, средства они могли выбрать самые разные.
Однако президент Швецов считал ниже своего достоинства прятаться от призрачной угрозы, и сегодня, в этот великий день, он был вместе с москвичами, вместе со своим народом. И Александр Колобов находился так близко от него, что в какой-то момент мог прикоснуться рукой к президенту, но, конечно, не стал этого делать, ведь охрана главы государства могла не правильно расценить подобный поступок.
А президенту России, разумеется, не было дела до какого-то сержанта милиции, стоявшего сегодня в оцеплении, в числе других отличников боевой и политической подготовки. Такова доля наделенных властью людей, переставать в какой-то момент обращать внимание на рядовых исполнителей, воспринимая их уже не как живых существ, обладающих разумом, чувствами, а как манекенов, роботов, лишенных души. И это было правильно, ведь если тот, кто порой вынужден обрекать на смерть тысячи ради того, чтобы сохранить жизни миллионов, станет задумываться, вспоминая, что посылает на смерть не цифры на бумаге, не значки на картах, а живых людей, таких же, как он сам, ничего хорошего из этого не выйдет.
Пока командующий парадом начальник московского гарнизон докладывал министру обороны, пока оба они на уникальных ручной сборки кабриолетах, объезжали замершие в парадном строю батальоны, Алексей Швецов негромко беседовал с министром иностранных дел, пользуясь представившейся возможностью.
– Мердок сегодня, в который уже раз дал понять, что в Вашингтоне недовольны тем, что мы продаем иранцам оружие, – хотя Алексей знал, что в любое мгновение каждый его жест, каждое движение ловят десятки камер, он не обращал сейчас на это никакого внимания. – Но сегодня американский президент не просто пытался давить на меня, а предложил компромисс.
– Да, американцы, конечно же, понимают, что присутствие их войск в Грузии нас сильно беспокоит, – согласился Юрий Розанов. – И Мердок должен сознавать, что многие здесь, в Москве, его предложение воспримут с нескрываемой радостью. Он предлагает внешне очень выгодную сделку, и я бы советовал вам подумать, не стоит ли на нее согласиться без лишних разговоров.
– Не думаю, что все так просто, – возразил президент. – Во-первых, американцы не для того гнали такую массу людей и техники через океан, не для того ослабляли свою группировку в неспокойном сейчас Ираке, чтобы просто использовать несколько тысяч своих солдат, как разменную монету. Они попытаются оставить себе какие-нибудь лазейки, попробуют убедить нас позволить им сохранить в Грузии свои базы, чтобы при необходимости вновь создать там мощную группировку в течение считанных дней. И во-вторых, если мы согласимся на условиях Вашингтона, это будет сродни предательству по отношению к иранцам. Условия нашего сотрудничества давно обсуждены, и если мы начнем их изменять, Тегеран вполне может расторгнуть все контракты. А иранская нефть нам очень понадобится в будущем, чтобы сохранить запасы ее на своей территории, при этом продолжая получать валюту от торговли углеводородами. Не думаю, что ради того, чтобы ублажить сейчас американцев, нам следует раз и навсегда отказываться от долгосрочных перспектив.
Тем временем шикарные кабриолеты ЗИЛ ручной сборки, сопровождаемые раскатистым троекратным 'Ура!' величаво плыли по брусчатке, приближаясь к президентской трибуне. Министр обороны приветствовал застывших в парадных 'коробочках' офицеров и солдат, и вскоре должен был уже рапортовать президенту России. Отработанная до автоматизма церемония шла своим чередом, без сбоев и заминок, и это было великолепно.
– Не стоит обострять отношения с американцами сейчас, – на трибуне, между тем, продолжалось обсуждение утреннего звонка из Вашингтона. Премьер-министр тоже счел нужным высказать свое мнение. Опытный политик, он считал, что все в Кремле обязаны прислушиваться к нему, в особенности президент, который, как бы то ни было, являлся человеком, мало сведущим в различных интригах и дипломатически комбинациях, по крайней мере, как считал сам Самойлов.
– Пока задуманный нами план реализуется практически без сбоев, – убеждал президента глава правительства. – Закуплено много нового оборудования, в строй вступают целые заводы по всей стране, созданы десятки тысяч новых рабочих мест, не говоря уже о том, что удалось избежать закрытия нескольких предприятий. Запад благосклонен к нам, и это хорошо, но если мы станем злить наших зарубежных друзей по пустякам, они могут изменить отношение, а это чревато самыми тяжелыми последствиями. Если американцы захотят, они могут добиться экономических санкций против нас, благо формальный повод найти не так уж сложно. Так стоит ли рисковать благополучием целой страны ради какого-то Ирана?
– Торговля оружием станет лишь началом нашего сотрудничества с Тегераном, – пояснил Швецов, которого начала раздражать столь ясно видимая трусость своего премьера. – Я не ставлю задачу сбыть каким-нибудь туземцам несколько десятков самолетов или танков, как это делалось ранее. Нет, это будет долгосрочный, рассчитанный на длительную перспективу, проект. Мы начнем добычу нефти в Иране, создадим там свои городки, как это делают американцы с Саудовской Аравии, а затем, я надеюсь, и свои военные базы. Нам нужно укрепиться в этом регионе, обосноваться на берегах Персидского залива. Одно наше присутствие там заставит уже Вашингтон избегать ссор с Россией, ведь мы сможем в одно мгновение перекрыть судоходство, лишив европейцев и японцев драгоценной нефти.
– Авантюра, – покачал головой Самойлов, краем глаза заметив приближающегося к трибуне министра обороны. – Безумие какое-то, право слово!
– Нет, стратегия, – усмехнулся президент. – Раньше советские военные базы были разбросаны по всему земному шару, как и американские. Мы были на Кубе, во Вьетнаме, в Сирии, в прочих странах, хотя и не афишировали особо свое присутствие. Почему же, спрашивается, американцы ныне могут позволить себе разворачивать целые дивизии на Кавказе, а мы не смеем появиться даже в Иране, который находится от Соединенных Штатов на таком же расстоянии, как и Россия? Не в наших интересах – пока! – заявляться в
