ничего. „Громогласные“ — называли их уу, ушедшие в никуда. Правильное название!»
На этот раз путтигово «эге» настигло его, когда он осторожно проходил по краю головокружительной пропасти. Мозес чуть не свалился вниз. Его сурово нахмуренные брови никак не подействовали на компанию бравых охотников за драконами.
— Мы не нашли его, — ухмыляясь, сообщил Путтиг. — Нашли только его дерьмо.
Мозес хотел добавить, что с них и этого достаточно, но удержался.
— Очень уж хочется видеть его башку приколоченной к стене над кроватью, — сказал человек справа от Путтига, краснолицый крепыш в шляпе с пером. Его звали Моббз.
— Ага, — сказал староста Уммус. Все взгляды устремились на Мозеса.
А в том ежесекундно нарастало раздражение. «Эти идиоты, — думал Мозес, переводя взгляд с одного ухмыляющегося лица на другое, — продержат меня здесь до глубокой ночи». Эта мысль показалась ему возмутительной.
— Ты золу трогал? — обратился он к Уммусу.
— Да.
— Горячая она была?
— Горя… — Орава охотников с диким, победным кликом исчезла в скалах. Мозес только вздохнул. Нет, он на них не зол, конечно, но…
На третью кучу золы он набрел очень скоро. Видимо, охотники все-таки нашли дракона. Теперь они сидели вокруг еще дымящейся кучки, и вид их был жалок. На Моббзе больше не было шляпы с пером: вместо нее дымились остатки уцелевших волос. Куртка Путтига была прожжена в нескольких местах.
— А где Уммус? — спросил Мозес, равнодушно проходя мимо.
— Вот, — показал Путтиг на золу. — Он его сожрал только что.
— Хм. — Мозес остановился, чтобы в размышлении потереть щеку. — Этого мало. Он все еще голоден.
Охотники в возмущении повскакивали с мест.
— Что? — завопил Моббз. — Ты считаешь, что этого мало? Подожди, Мозес, мы скоро накормим дракона тобой.
Группа обогнула Мозеса и скрылась за поворотом.
Его задела, мягко коснувшись крылом, сова. «Днем? — подумал Мозес. — Значит, что-то не так». Сова уселась на камень слева от Мозеса, так как справа тропинка обрывалась в глубокую, бездонную пропасть.
— Угу! — гукнула сова. — Дракон голоден, а пищи нет. Не станет же он жрать камни.
От этих упреков у Мозеса начала уже болеть голова.
— А чего он тогда сюда прилетел? — огрызнулся он.
— Зов предков, — объяснила сова. — А впрочем, кто его знает. Мясо иппоантропосов пресно и пахнет землей.
— Да оно и на мясо-то не похоже, — согласился Мозес. Он ждал, вычерчивая посохом по камням странные фигуры.
Сова молчала.
— Ну?
Сова молчала.
— Сидела бы лучше в пещере, — презрительно проговорил Мозес, собираясь идти.
— Не обижайся, — быстро сказала сова, взлетая и садясь ему на плечо. — Ты знаешь язык драконов. Скажи ему.
— Да ведь он враг, — искренне удивился Мозес. — С ума вы все посходили!
— Есть здесь другие враги пострашнее его, — внушительно сказала сова. — Они разоряют наши гнезда, убивают нас. Народы ожесточились и точат зубы. И правильно. Они хоть и в Долине, но все равно — невежественны и шумны. Варвары! Откуда только они взялись? Скажи ему, Мозес.
Мозес думал.
— Скажешь? — не отставала сова.
— А откуда мне знать, что ты — не единственная, кто хочет этого? Что этого хотят и другие народы?
— Гарантии дать не могу, — сказала сова. — Но поверь на слово.
— Уф-ф, — вздохнул Мозес. — Я подумаю.
— Думай, — произнесла сова, взмахивая крыльями. — Но знай, что дракон — это наш последний шанс.
«А ведь правда, — думал Мозес, — и тролль, и сова, и василиск говорят одно и то же. Наверное, народы Долины, наконец, взбунтовались. Помочь? А как же оценка потомков? Что они скажут? Скажут — Мозес предал. А вот кого предал? Потомки не будут знать всей правды, что знаем мы. Колебания!»
«Эге» Путтига снова вывело его из раздумий. Группа охотников была с добычей. Где-то наверху они подстрелили скального человека и теперь волокли его тушу с собой.
Мозес посмотрел на него. Жемчужный мех слабо колыхался от движения, открытые глаза смотрели в небо. Дикая ярость начала подниматься в нем.
— А ведь он — человек, — сказал он, смотря на охотников долгим взглядом. Те не обратили на это внимания. Двое из них уселись на корточки и принялись свежевать тушу.
— Ребята проголодались, — объяснил довольный Путтиг. — Тем более какой он человек? Зверь — и ничего более!
Двое свежевальщиков с хрустом отдирали шкуру от мяса и костей. Мозес вспомнил, как он наблюдал за пещерой, где жили скальные люди, как умилялся видом из детенышей.
Ярость, подступившая к горлу плотным комом, делала мысль четкой и ясной, будто в слепящем свете чистого огня ненависти.
Охотники не обращали внимания на его неподвижную фигуру. Они занимались разбиванием лагеря.
— Вот поужинаем, переночуем, — доносился до него оживленный говорок Путтига, — и вновь отправимся за драконом.
И ни Путтиг, ни охотники не почувствовали взгляда, который проколол их спины, беспечное лицо Путтига, сваленные в кучу луки и мети одной острой пронзительной иглой.
Когда Мозес уходил, он услышал за своей спиной, как ему что-то завопил Путтиг, и охотники ответили ему громким гоготом. Пальцы Мозеса крепче сжали посох. Они перестали его бояться — тем хуже для них.
Дракона Мозес встретил, конечно, первым. Тот сидел на одиноком утесе, такой же одинокий, и выглядел, по правде сказать, неважно.
— Привет! — сказал Мозес.
— Привет! — откликнулся дракон.
— Ты плохо выглядишь.
