броуновское. Каждый движется сам по себе, меняя вектор ежемгновенно, а результат предсказуем.
Но если нет учения массового, вдруг да есть учение элитарное? Очень интересно, чем руководствуются люди, достигшие вершин власти. Диалектическим материализмом? Протоколами сионских мудрецов? Тайной доктриной госпожи Блаватской? Или учение настолько закрытое, что само упоминание о нём тут же навлекает на беспечного искателя истины кирпич, сосульку или взбесившийся трамвай?
За неимением верного или даже сомнительного учения приходится жить собственным умом. Действительно, можно ли в качестве жизненаправляющих выбирать предлагаемые массам лозунги «Не дай себе засохнуть», «Живи настоящим, смотри футбол» и «Ведь я этого достойна!», подразумевая под этим коробочку румян или палочку помады? Сами по себе и подслащённая крашеная водичка, и румяна — штуки хорошие, но ведь маловато будет. И даже футбол – маловато. После занятий, в выходной погонять мячик неплохо, но ведь не играть зовут, а только смотреть.
Вот и держимся родового, унаследованного: «Возделывай свой сад, а на чужие вишни не заглядывайся».
Не так давно в одном московском государственном учреждении здравоохранения сменили главного врача. Название учреждения особого значения не имеет, смена главврача – штука обычная. Сменили и сменили, кончился контракт, что ж такого. В некоторых странах президентов меняют — и ничего, солнце по-прежнему всходит и заходит, а тут – главный врач. Но появилось обращение на сайте того самого государственного учреждения, призывающего всех честных коллег страны встать на защиту главврача. Писать письма. И подписываться. Привели аргументы в пользу того, что увольняемый главврач – профессионал, при котором учреждение живёт и процветает. Зарплата, к примеру, под его руководством возросла вдесятеро против прежней.
Тут-то отсутствие единственно верного учения и сказалось. Всяк стал мерить новость на себя. И слова о десятикратном повышении зарплаты для многих честных коллег оказались решающими. У тех, московских, и прежде зарплаты отличались в лучшую сторону, а десятикратно возросшие – это сколько же будет? Им ли, живущим от аванса до зарплаты, сочувствовать вам, просить за вас, да ещё подписываться? В провинции вообще не очень любят подписываться под воззваниями. Мало ли чем обернётся.
И не подписались. «Мы, неподписавшиеся…».
В результате всё кончилось хорошо. Никаких обещанных забастовок, никаких стихийных волнений не случилось. Новый главный врач работает, подчинённые довольны. Подчинённые всегда довольны начальством, в этом их единственное спасение – быть довольными.
Вернусь к одна тысяча девятьсот шестьдесят седьмому году. То ли так совпало, то ли это был ответ власти поэту, но Госбанк СССР в конце года выпустил металлические полтинники и рубли с Лениным. Теперь каждый, независимо от достатка, мог ползать пальцами «по лицу его, по лицу!». Кстати, нет единодушия, на реверсе находится Ленин или на аверсе монеты. Как посмотреть.
Кафедра Ваннаха: Бури киберокеанов
В довоенном советском кино (фильме эры романтики регланов и пилотских шлемов) «Пятым океаном» называли океан воздушный. (Тематика современного «Шестого океана» хорошо соответствует нынешнему состоянию общества и сфере интересов кинематографистов, ничего не говоря о прогрессе наук, поэтому мы в этот список его не включаем.)
Дальше, в 1960-м, через двадцать лет после выхода на экраны авиаторской ленты, была научно- фантастическая книга Георгия Гуревича «Рождение шестого океана». Она была посвящена проблеме передачи энергии без проводов. Идея не новая. И в довоенном «Генераторе чудес» Юрия Долгушина фигурировало нечто подобное, и профессор Г.И. Бабат (автор образцового научно-популярного «Магнетрона») пропагандировал такие гипотетические технологии все пятидесятые, в том числе и в недавно помянутом Щепетнёвым «Репортаже из будущего».
Но книга Георгия Иосифовича заслуживает внимательного рассмотрения. Если у Долгушина пробитый в воздухе ионизацией электрокабель был средством решения сугубо частных задач – у фашистов умерщвления врагов электротоком, а у занятых социалистическим строительством коммунистов – экономии на меди проводов (с этой же целью в романе предлагались и мобильные, то есть беспроводные, телефоны), то у Гуревича переброшенный через ионосферу силовой канал влиял на геополитику (слово это, кажется, в романе не упоминалось – проверить не удалось, в Сети книжки нет, а читана более сорока лет назад…).
По новому выстраивал пути развития постколониальных государств, в которых угадывались любимые советскими фантастами (а ещё Ефремов с «Лезвием бритвы») Индия и Пакистан. Причём геополитическое влияние достигалось не путём размещения военных баз и контингентов культуртрегеров (вон, очередной культуртрегер опять шестнадцать афганцев отстрелял, что мало будет способствовать решению той задачи, для которой их, «носителей культуры», в горы послали…), а экономически оправданным включением регионов в хозяйственную жизнь планеты.
Выдумка, конечно, но заслуживающая пристального рассмотрения… Ещё отметим, что и пятый, и шестой океаны были открыты технологиями индустриальной эпохи. В них перемещались материальные объекты. Аэроплан в воздухе. Мощность электротока в ионизированном канале. А потом наступила эра информационная.
Многие схватки холодной волны шли в океане «шесть плюс», – так, что ли, сказать, заимствуя технологию у авиаторов с их истребителями 4+-поколения? Голос А.М. Гольдберга, пробивающийся на волнах BBC через визг советских глушилок. Сплетение электромагнитных волн радаров и станций помех над полями сражений на Ближнем Востоке и в Индокитае. Физические мощности решали тут сугубо информационную задачу. Донести свою точку зрения до аудитории или не дать сделать этого. Показать место нахождения «фантома» или «фридом файтера» батареям зениток или ракет или скрыть его от радаров…
Ну а теперь к услугам человечества седьмой, что ли, океан. Для верности, чтобы не ошибиться в счёте, обзовём его кибернетическим. И, похоже, что по этому океану вскоре пробегут рукотворные бури. Ну, на четырех океанах стихии воды люди истребляют друг друга дольше, чем ведётся писаная история, и почти так же давно, как проделывают это в стихии земли. Пятый, воздушный океан, для смертоубийства был приспособлен ещё на балканских разборках, предшествовавших Первой мировой.
Океан шестой, электромагнитных волн, – алхимиками он, видимо, был бы отнесён к стихии огня, – ну, не знаю, откуда тут вести отсчёт… Или с радаров времён «Битвы за Британию». Или вообще, с предложения командира вспомогательного крейсера «Урал» капитана 2-го ранга Михаила Константиновича Истомина применить его мощную радиостанцию для глушения сигналов японских крейсеров-разведчиков при входе в Цусимский пролив – печальной памяти адмирал Рожественский разрешения не дал…
Ну а теперь, похоже, разборки назревают в киберокеане. Скажем несколько слов о том, почему мы столь упорно используем образ океана. Какая морская битва была самой серьёзной в ходе Первой мировой? Конечно же, Ютландская. И кто вёл её? Линейные силы Британии — страны, находящейся на вершине тогдашней мировой экономики, со спешно построенными линейными силами Германии, надеявшейся спихнуть владычицу морей с её пьедестала. (Экономическая мощь США тогда больше была сосредоточена
