как это отмечается в наши дни. А так его тихое начало и излишняя привычность делают имя малозаметным, и потому так резко проявляется контраст со звучным и энергичным последним слогом. В результате имя Наталья – это тот самый омут, в тишине которого может вызреть не одна дюжина чертей как в плохом, так и в хорошем смысле этого слова.
Нельзя сказать, что Наталья отличается какой-то сверхактивностью, скорее даже наоборот. Нередко, предоставленная самой себе, она превращается в замкнутого человека, предпочитающего скрывать свои эмоции. Другое дело, что энергетика имени предполагает довольно острую реакцию на какие-либо раздражители…
Чаще всего, какую бы маску ни носила Наталья, за ней скрывается если не болезненное, то весьма значительное самолюбие, чувствительность и… ранимость. Безусловно, у Наташи будет достаточно много трудностей и на работе, и в семейной жизни. Да, в сущности, именно эти трудности и заставляют ее носить какую-либо общественную маску, будь то роль бесшабашной девчонки или же образ уравновешенной, спокойной женщины. Жаль только, что маска, увы, мало успокаивает душевные раны…»
О своем детстве Наталья Фатеева вспоминает следующее:
«По материнской линии род у нас был домовитый, зажиточный, крестьянский. А вот по линии отца у всех была склонность к творчеству, лицедейству. Папа мог подобрать любую мелодию на фортепьяно, вообще был натурой артистической, сестры его пели в церковном хоре. Меня тоже Бог слухом и голосом не обидел. В детстве и юности не вылезала из оперного театра, все арии знала наизусть. Помню, за две пары сапог выменял для меня отец пианино, стала я заниматься музыкой, вокалом. Но с педагогами ни в музыкальной школе, ни позже, в Харьковском театральном институте, не повезло…»
В театральный институт Фатеева поступила в 1952 году с первого же захода: у нее одной из всех абитуриентов по всем экзаменам были отличные оценки. Кроме этого, она была очень спортивной девушкой еще со школьных времен: ее первые места на школьных соревнованиях по прыжкам в воду, бегу и даже толканию ядра говорят сами за себя. Вообще Фатеева всегда была очень целеустремленной. Под одной из своих фотографий в альбоме она, например, сделала примечательную подпись: «Великое будущее…» И, как оказалось, не ошиблась. Вспомним гороскоп Козерогов:
«Основной чертой Козерогов является стремление к вершине, которой они все непременно достигают, что бы ни случилось с ними в жизни. Однако путь к высотам у Козерогов нелегок. Но они – упорные трудяги и с легкостью пройдут огонь, воду и медные трубы, чтобы осуществить свою мечту. Упорство, которым их так благосклонно одарил Сатурн, во многом помогает неутомимым Козерогам. Они всегда находятся в движении, и поистине ничто не сможет встать у них на пути».
В начале 50-х творческая судьба студентки Фатеевой складывалась неплохо. За отличную учебу она стала получать именную стипендию, ее (как одну из самых красивых и талантливых студенток) пригласили работать диктором на местное телевидение. Тогда же она в первый раз вышла замуж – за своего сокурсника Леонида Тарабаринова, от брака с которым у нее родилась дочь. Однако семейная идиллия продлилась недолго – всего два года. После чего в семье разразился скандал, который вынудил Фатееву покинуть Харьков: оставив дочь на попечение своих родителей и мужа, она отправилась покорять Москву. Покорение удалось – она с первого же захода поступила во ВГИК (мастерская Сергея Герасимова и Тамары Макаровой). Отметим, что Герасимов являлся однокомандником Собаки – Лошадью (1906), и на дворе стоял 1954 год – опять же год Лошади. Читаем в гороскопе: «Это год резких скачков и неожиданных поворотов в жизни Собаки. Она будет нестись вперед, не разбирая дороги…»
Свою первую роль в кино Фатеева сыграла, еще будучи студенткой второго курса – в 1955 году режиссер Виктор Ивченко пригласил ее на небольшую роль в картину «Есть такой парень». Скажем прямо, впечатления о тех съемках у актрисы остались не самые радужные. Да и год для нее опять же был не самый подходящий (Коза). Читаем в гороскопе:
«Год, когда Собаке лучше найти себе тихое местечко и побыть там в уединении. Мрачные мысли будут одолевать, жизнь казаться бессмысленной и конченой. Это надо просто переждать».
А теперь послушаем воспоминания самой Фатеевой о тех съемках:
«Я уехала из Харькова в Ялту в августе, а съемки продлились до ноября. А снимать нам нужно было на берегу моря. Холод ужасный, все в теплых шапках и пальто. Режиссер понимал, что я замерзаю, приглашал меня в автобус, давал мне выпить что-то из термоса. Я даже не знаю что, но это было спиртное. И когда я поднялась на съемочную площадку, мы с партнером оба оказались такими «хорошими», что снимать нас было просто невозможно! К тому же я начала бесконечно есть: свежий воздух, море, опять же выпивка этому способствовали. Спиртных напитков становилось больше, когда мы перебирались с одного места на другое – из Ялты в Сочи, а потом в Гагры.
За время съемок мой вес вырос с 56 килограммов до 70. Мы не смогли вовремя закончить фильм, а у меня в договоре был пункт такой: если мы вовремя не закончим съемки, то доплачивать за дополнительные дни я буду из своего кармана! И мне родители присылали деньги, чтобы я их отдавала… С горем пополам картину досняли. Я даже не знаю, как ее монтировали из-за моего постоянно меняющегося веса. Этот фильм я посмотрела всего один раз и просто мечтала о том, чтобы его больше никто и никогда не посмотрел!.. После той роли я поползла как на дрожжах и пару картин толстая была…»
Эта «пара картин» – «Капитан «Старой черепахи» (1956; Катя) и «Дело «Пестрых» (1958; подруга следователя Коршунова, студентка театрального института Лена). О съемках в последнем фильме у Фатеевой тоже остались не самые светлые воспоминания. Вот ее рассказ:
«Эту картину я не люблю. Для меня съемки в ней прошли как в тумане. Снимали мы сцены в основном ночью – меня усталую привозили с занятий во ВГИКе, гримировали, и я выходила в кадр, хотя больше всего на свете хотелось просто лечь и заснуть. Но атмосфера в группе была замечательная…
«Дело «Пестрых» я ненавижу и никогда не пересматриваю. Нет, к самой ленте у меня отношение вполне нормальное, но на себя я там просто смотреть не могу. Я в нем просто на себя не похожа. Слишком располневшая, так как до этого неправильно питалась…»
Это самоедство актрисы вполне логично – оно четко укладывается в характер человека, рожденного в год Собаки. Точно такой же самоед, к примеру, Марина Неелова – еще одна Козерог-Собака, рассказ о которой у нас еще пойдет впереди. А пока вернемся к Фатеевой.
Во второй половине 50-х произошли изменения в личной жизни Фатеевой – она познакомилась и вышла замуж за кинорежиссера Владимира Басова (28 июля 1923 года, Лев- Свинья). Отметим, что до этого Басов уже был однажды женат – на молодой актрисе Розе Макагоновой (28 октября 1927 года, Скорпион-Кот), но та семья просуществовала недолго из-за дисгаромонии месячных знаков – Льва и Скорпиона. (Как написано в гороскопе: «В этом тандеме каждый живет своей жизнью и копит обиды на другого. Брак разрушается по инициативе Льва».) К моменту знакомства с Фатеевой те отношения у Басова уже сошли на нет, поэтому его роман с Натальей был вполне закономерен. Он случился в 1957 году, когда Фатеева снималась в его фильме «Случай на шахте восемь» (роль Аллы Краевой). А 9 февраля 1959 года в молодой семье на свет появился мальчик, которого назвали в честь отца Владимиром, что вполне закономерно, учитывая, что он по году рождения был, как и его отец, Свиньей, а по месяцу Водолеем. Но рождение ребенка не уберегло молодую семью от развода. Одной из главных причин случившегося можно назвать ахиллесову пяту многих Свиней – питие.
Актриса вспоминает: «Около трех лет я работала на договоре в Театре имени Ермоловой. Сыграла Дашу в пьесе Назыма Хикмета, Патрицию Хольман в «Трех товарищах». Меня приглашали в штат, обещали серьезные роли, но я не могла разорваться на части. В то время уже посыпались приглашения в кино, а ведь надо было еще на своих плечах тянуть дом, содержать семью. Мой тогдашний муж Владимир Басов усиленно пил, маленького ребенка не на кого было оставить. В этой ситуации было не до репетиций…
В театре, кроме этого, сменился главный режиссер, начались интриги, возникли враждующие группировки, пришлось бы к кому-то примыкать, с кем-то бороться. Мне это всегда было чуждо. А тут еще на какие-то курсы марксизма-ленинизма меня пытались воткнуть… В общем, из театра я ушла…
Что касается Владимира Басова… Этого человека я очень любила. Термос ему носила на съемки. Меня восхищала его одержимость. Когда мужчина любит свое дело и выкладывается, его не ревнуешь к этому делу… Но вот он… Он ревновал меня к моей внешности, нервно реагировал на робкие успехи в кино и театре. Вы не поверите, но он любил мрачно приговаривать: «Когда же ты постареешь, когда тебе будет
