— Из Ясеня мы, сюда ездим на работу.
— И на каких машинах к Манжуле приезжали?
— На грузовых.
— Сами видели?
— А как же? Мы тут все видим.
— На лесовозах?
— Нет, — ответила не колеблясь. — Однажды на «ЗИЛе», а в другой раз тоже на какой-то грузовой. С кузовом.
Все совпадало, и у Хаблака уже почти не было вопросов. Но попробовал уточнить:
— Днем приезжали?
Женщины переглянулись, и теперь инициативу взяла на себя старшая:
— Нет, под вечер. Это я точно помню, еще группа туристов прибыла и ужинали. А возвратился ночью, почти утром.
— А номер машины не видели?
— Видела, почему же нет?
— Какой же?
— Если бы знала, что милиция поинтересуется, записала бы. А так ни к чему...
— Куда поехали? В Рахов?
— Нет, туда, — махнула рукой направо. — К Ворохте.
Хаблак подумал: из «Беркута» Манжула руководил операциями по продаже алюминия. Майор поговорил еще с барменом и официантками — бармен Манжулу знал, он помнил, что этот постоялец заходил к нему главным образом днем, по вечерам куда-то исчезал, лишь однажды появился с девушкой, вероятно, туристкой — сидели допоздна, и Манжула угощал довольно большую компанию. Собственно, эта информация не дала Хаблаку ничего нового, и они со Стефураком решили вернуться в Косов.
В Косове Хаблака ожидал Коренчук. Точнее, он никого не ждал — успел связаться с местными обэхээсовцами, те подкинули ему несколько дел, и лейтенант буквально обложился ими — из-за стола выглядывала лишь макушка, поросшая рыжеватыми волосами. Увидев Хаблака, Коренчук вылез из своего укрытия и сказал без особого воодушевления:
— Есть чем поморочить голову. Насколько я понял, хотите знать, откуда этот алюминий?
— Точно.
— Не знаю. Пока ни малейшей зацепки.
— Вы-то уцепитесь.
— Не переоценивайте мои скромные возможности.
— Все же надеюсь.
— Ну надеяться можете, — позволил Коренчук.
На том и расстались. Хаблак со Стефураком отправились в Соколивку, а Коренчук остался в райотделе с нераскрытыми делами.
В начале первого, когда Стефурак уже выключил телевизор и, учитывая опыт предыдущей ночи, начал стелить постель, в окно едва слышно постучали. Стефурак метнулся к дверям, а Хаблак потянулся за пиджаком, висевшим рядом на спинке стула.
Неужели послышалось?
Увидев в дверях взволнованное лицо дружинника Гната, сидевшего в засаде вместе с участковым инспектором, спросил нетерпеливо:
— Привезли?
— Да, прошу вас. Лейтенант Семенюк задержал его.
— Что, только один?
— Шофер — и все.
«ЗИЛ», нагруженный листовым алюминием, стоял во дворе бригадира. В комнате возле печки сидел, комкая кепку, человек в яловых сапогах, ватнике, накинутом на помятую, неопределенного цвета, расстегнутую рубашку. Увидев, как вытянулся лейтенант перед двумя незнакомцами в гражданском, он и сам хотел подняться, но Хаблак остановил его решительным жестом. Спросил:
— Фамилия?
— Волянюк Александр Петрович.
Хаблак смерил его цепким взглядом: вот их дорожки и скрестились. Протянул руку.
— Документы?
— У него... — кивнул Волянюк на лейтенанта.
Хаблак взял права, путевой лист. Как будто все правильно, документы в ажуре, передал их Стефураку, сел напротив Волянюка, попросил:
— А теперь, Александр Петрович, расскажите, где взяли алюминий?
Волянюк нахмурился, гневно блеснул глазами на участкового инспектора.
— Купил, — ответил не очень уверенно. — Купил, хотел себе крышу перекрыть. Но передумал. А добру что, пропадать?
— И у кого же купили?
— А так, привезли какие-то люди. Спрашивают, нужно ли?.. Вот и купил...
— Значит, не знаете у кого?
— Не знаю.
Хаблак усмехнулся.
— Я бы на вашем месте был бы откровеннее. Ведь срок вы, Александр Петрович, уже заработали.
— За что?
— За спекуляцию листовым алюминием.
— Продал свое — разве спекуляция?
— Давайте не играть в прятки. Во-первых, вы сейчас в отпуске, путевой лист подделан и машина не ваша. Согласны?
Волянюк, не отвечая, хлопал глазами. А Хаблак продолжал:
— Все это очень легко установить. Мы позвоним в автоинспекцию, узнаем — чья машина, кто именно ездит на ней и как она попала к вам...
— Не надо... — чуть ли не простонал Волянюк.
— И я считаю: не надо. Но отпирательство только увеличит вашу вину. Итак, чья машина?
— Колина. Николая Дуфанца.
— Где работает?
— В строительно-монтажном управлении. В Коломые.
— А почему вы, а не Дуфанец, привезли алюминий?
— По очереди мы. Он вчера возил.
— Где вы держите алюминиевый лист?
— У Николая в сарае.
— Адрес?
— Коломыя, Травяная, семь.
— А откуда у него?
— Так вагон же пришел. Мы разгрузили и к Николаю перевезли.
Хаблак показал Волянюку фотографию Манжулы.
— Знаете его?
Шофер тяжело вздохнул.
— Знаю. Михаил Никитович Манжула. Мы с ним алюминий зимой возили.
— А теперь с кем? Покачал головой.
— Теперь я с Дуфанцом в паре.
— Где взял лист Дуфанец?
— Я не расспрашивал.
— Но вагон же пригнал не Дуфанец.
