Повторение этим не исчерпывается. В 1975 году 8 киевских динамовцев были признаны первыми номерами сезона, в 1986-м — девять. Лучшим игроком года журналисты избрали О. Блохина, а одиннадцать лет спустя — А. Заварова. О. Блохин был награжден европейским «Золотым мячом» в 1975 году, И. Беланов — в 1986-м. Любопытно и то, что фарфоровая ваза с портретом Григория Федотова — приз наиболее результативной команде оба раза доставался киевскому «Динамо» с одинаковым числом голов — 53 (в тех чемпионатах участвовало по 16 команд).Но что более всего роднило команды одного названия разных лет, так это игра. Призы, победы, голы поддаются учету, а игра, даже будучи запечатленной на схемах, даже воспроизведенная в видеозаписи, все- таки в значительной мере живет в воображении, в памяти очевидцев и пересказать ее едва ли возможно. Дистанция в одиннадцать сезонов велика, футбол меняется, и за ним приходится поспевать. Но я убежден, что облик классной игры не должен корректироваться поправками на время. Если мы утверждаем, что были первоклассными командами в послевоенные годы «Динамо» и ЦДКА, «Спартак» в 1956 году, «Торпедо» в 1960-м, киевское «Динамо» в 1966—1968 годах, то так оно и должно оставаться, без пересмотра, потому что игра этих команд соответствовала времени. Соответствие времени — надежный свидетель.
Возможно, в 1975 году киевские динамовцы в чем- то специальном (зоны действий, объем работы, количество технико-тактических приемов, взаимозаменяемость и т. д.) чуточку уступали своим преемникам из команды 1986 года. Но это дело наживное, натренированное. Было бы противоестественно предположить обратную картину, что одиннадцать лет назад команда во всех отношениях была лучше. Тогда, выходит, годы ничему не научили, ни к чему не обязали ни тренера, ни мастеров.
Все мы храним в душе, быть может идеальное, представление о том, какими должны быть отношения между людьми. Футбол — дело, которое людей объединяет. Назовите это случайным, внешним совпаде нием, но в годы войны в моем зенитном расчете было, как и в команде, одиннадцать солдат. И как же было важно, чтобы по сигналу «К бою!» все одиннадцать оказывались на местах в считанные секунды, молча, без напоминаний делали все, как полагается, ни один бы не нарушил порядка, не сбился, не подвел других. За этим стояли ежедневные занятия, воинский долг, строгости службы. Все это так. Но нам и самим нрави лось, что мы работаем как часы! И друг к другу относились с доверием не потому, что все на подбор распрекрасные, а потому, что чувствовали свою связанность, верили, что никто ее не нарушит. Вспоминая тех солдат, дорогих товарищей своих, я думаю, что обязанности, которые в войну ощущались обостренно, они выполняли, работая красиво, открывая в себе все лучшее.
Образ удавшейся работы живет в нас. Зрелище футбола и задевает эту струну. Мы разочаровываемся, мы оскорблены в лучших чувствах, если видим разнобой, непонимание, вялость, безразличие. И мы во одушевляемся, обнаруживая единство, увлеченность, верность каждого игрока обязательствам, взятым пе ред товарищами. Мне не приходилось встречать нормального болельщика, который бы отозвался об игре так: «Они удачно интерпретировали вариант с пятью полузащитниками». Однако на протяжении полусотни лет на всех углах слышал: «Дружно вчера играли!»«Дружно»—это и есть приближение к вечной нашей мечте о работе в согласии. Любая деятельность изменяется. Неизменно наше отношение к ней. Потому-то футбол, несмотря на все свои преобразования и ухищрения, остается для аудитории одинаково при тягательным. Однажды драматург Алексей Николаевич Арбузов сделал признание: «Футбол иногда на страивал мою душу на тот лад, который весьма содействовал плодотворной и счастливой работе за пись менным столом. Это и заставляет меня относиться к нему достаточно серьезно».
Хорошая игра команды не измеряется одними кубками и медалями. Она западает в душу очевидцам, живет неугасающим язычком огня, делает нас добрее и одаряет надеждой, что и нам в своих сферах удастся так же хорошо «сыграть».
В этом смысле киевское «Динамо» и в 1975 и 1986 годах имеет равные заслуги перед миром болельщиков: оно дало образцы дружной игры, порадовало, заставило собой полюбоваться, дало понять, чего могут достичь одиннадцать мастеров своего дела.
У читателя, конечно, уже наплывает вопрос: «Почему выделены два сезона, тогда как киевское «Динамо» было чемпионом страны еще и в 1977, 1980, 1981 годах?»
Юнцом после значительной победы «Спартака» и тем более после того, как он брал Кубок или стано вился чемпионом, я не мог жить спокойно без того, чтобы не заглянуть во все газеты и не продлить удово льствие. Авторы — М. Ромм, М. Мержанов, А. Вит, И. Бару, Ю. Ваньят, А. Перель, Г. Колодный, Еф. Рубин— оценивались прямо пропорционально количеству похвальных фраз.
Не забыл своего возмущения статьей М. Ромма, в которой он критически, даже язвительно отозвался о «Спартаке» — осеннем чемпионе 1936 года. Я вырезал ее из «Красного спорта», спрятал на дне ящика письменного стола и много-много лет не доставал. Достал, познакомившись с Михаилом Давыдовичем, интереснейшим человеком, прочитав его книгу «Я болею за «Спартак». Тут и открылось мне, насколько в той статье был он прозорлив.
После сезона 1939 года («Спартак» второй год подряд выиграл и первенство, и Кубок) меня оскорбила статья (забыл, правда, автора), где превозносились форварды ЦДКА. Что с того, что армейцы забили на 10 мячей больше, чем спартаковцы, не они же чемпионы?! Царапина саднила долго. Потом память о ней пригодилась, чтобы воздать должное автору, разглядевшему признаки кризиса у «Спартака» в пору его полновластия и поддержавшему оригинальную атаку ЦДКА во главе с Григорием Федотовым.
И тут начало разговору, ради которого пишется эта глава.
Сторонников и поклонников у киевского «Динамо» легион. Не мудрено: приятно болеть за команду, сделавшую так много. Ясно, что немало таких, которые, как и я когда-то, ждут для «их высочества» любимой команды низких мушкетерских поклонов с шляпой по полу. А вместо этого — сдержанные кивки, речи без почтения и лести. И тут в первую очередь попадают под подозрение журналисты-москвичи, намеренно умаляющие успехи киевской команды, будучи обиженными за неудачи своих «китов».
Мысль, если она всего одна, перестает быть мыслью. Футбольная журналистика увлекла меня более всего тем, что открыла возможность за движениями на поле различать движения мысли. Не трудно повторять «киевское «Динамо» — сильнейший наш клуб». Ошибки тут нет. Но и ничего ровным счетом не сообщено. Как жил-поживал клуб двадцать с лишним лет, в чем сказывалось его влияние, всегда ли была его дорога гладкой и верной, что им пережито, найдено и отвергнуто? Таблицы чемпионата могут об этом промолчать, а то и обмануть. Наивно же считать 2 очка и счет 1:0—символами футбольной веры, которые требуют от нас безропотного послушания с руками по швам. Если директор швейной фабрики рапортует, что план изготовления сорочек выполнен, а мы эти сорочки покупать не торопимся, если считается, что у театра обширный репертуар, а на некоторые спектакли билеты продают «в нагрузку», то почему занятые командами места должны примирять с той игрой, которую нам предлагают? Заранее известно, что в любом турнире кто-то окажется первым, но это не означает, что турнир непременно удастся.
Долгое время я был преисполнен почтения к чемпионам и в голову не приходило усомниться в их правоте. Даже когда в 1947 году ЦДКА при равенстве очков опередил московское «Динамо» благодаря перевесу в одну сотую в соотношении мячей (57:15 у динамовцев и 61:16 у армейцев), я не позволил себе скептически взглянуть на эту «песчинку». Чемпион — ЦДКА, и никаких гвоздей! А ведь то, что «Динамо» осталось позади на «песчинку», отнимало у него в глазах большинства право на признание, никому в те дни не было дела до его достоинств. Случилось бы наоборот, точно так же обошлись бы и с армейцами. Просто и жестоко!
В 1963 году чемпион — московское «Динамо». Команда прочная, в воротах — Яшин, на поле хорошие мастера—Аничкин, Рябов, Глотов, Мудрик, Кесарев, Царев, Гусаров, Короленков, Численко, Фадеев. В 38 матчах всего 4 поражения, всего 14 мячей пропущено, второй призер отстал на 3 очка. Какие могут быть разговоры?! Разговоров и не было.
А меня смутили 12 нулевых ничьих чемпиона, да и то, что он забил лишь 47 мячей, тогда как масло вский ростовский СКА —73, киевское «Динамо» — 68, «Спартак» — 65, тбилисское «Динамо» — 56. Как было не задуматься: какой же линии следовал чемпион? Хочешь не хочешь набегало—однобокой, оборони тельной.
«Динамо» в том сезоне привело аргументы в пользу того, что с помощью безотказной защиты, последовательности, тактической дисциплины, даже не имея впечатляющей атаки и не претендуя на восторги публики, можно выиграть продолжительный турнир. Так-то оно так, а сможет ли и как долго команда идти узким фарватером и не сесть на мель?
