шёпотом:
- Алла... Ты не спишь?..
- Нет... А ты что не спишь?.. – дрогнула от радости.
- Жарко... И скучно без тебя.
Она промолчала. Так и сидела, забыв что без платья.
- Я посижу рядом? – опять спросил он шёпотом.
- Да?! – вырвалось у неё ехидно. – Сначала посмотрю, потом посижу, потом полежу...
«Дура, что я говорю...» – подумала она. Брант посмеялся тихо.
- Можно?
- Можно, если осторожно...
«И кто за язык тянет...» – точила её мысль, - «наверное от злости к себе».
Брант подошёл тихо и присел рядом.
- Тебе нравиться здесь? – спросил мягко.
Что-то шевельнулось внутри, подкатило к горлу.
- Брант... Я поняла почему боюсь тёти Эльзы...
Он молчал. Она искала его глаза в темноте.
- Она думает, что я не тебя люблю, а твои деньги. Правда! Помолчи! Она тогда посмотрела! Я вспомнила! Давай не поедем никуда, не в какую Швейцарию, ни к морю! А? Давай назад сразу!..
- Она так думала про Луизу. И это было правда. Луиза не боялась это показать.
- А мне что делать? – выкрикнула Алла, - притворяться, оправдываться, да? Что я!..
- Не надо... – взял он её голову и прислонил к себе, - бабушка увидит тебя и всё поймёт! Она хорошая и добрая! Вот увидишь! Я тоже думал об этом.
- Что думал? – вырвалась Алла, лихорадочно упёршись пальцами в одеяло, искала его глаза в теми.
Но не видно очертания. Только тёмный силуэт. Брант снова обхватил её и придвинул к себе. Гладил по волосам, по телу. И молчал. А она поняла вдруг. Что почти голая. А он молчал. Вдруг выступили слёзы и Алла всхлипнула.
- Видишь, - тихо сказал он, - вот тебе ответ! Я напишу бабушке, что ты плакала и сама всё придумала.
- Не надо... – всхлипнула Алла, - не говори ничего, теперь я знаю... не боюсь... Я лягу, ты посиди, ладно?
- Ладно... – помолчал он. – Мы поедем в Марсель... там море... яхты и статуя девы Марии и золота! Прямо в воде стоит. Огромная! Это маяк.
- Правда? – вытирала она слёзы, - а ты умеешь на яхте?
- Конечно! Мы попросим яхту у Луизы!
- С ума сошёл!..
Он усмехнулся.
- Да. Давно уже. Как тебя увидел...
- Ох, пропадёшь с тобой... – шёпотом пропела она, улыбаясь в темноте, и зарылась под одеяло.
Он усмехнулся и стал искать ладонью её голову. Алла тут же вынырнула.
- Твои родители... Я не знаю как говорить с ними... – сказал он тихо.
- Ты что, боишься? – привстала она на локоть.
- Чуть-чуть.
- Кого, папу или маму?
- Нет, там сидит... – ткнул он себя пальцем в грудь.
Она дурашливо, по-детски усмехнулась.
- И у меня сидит... – сказала серьёзнее. – Я лучше скажу, ты плохо понимаешь по-русски. Чтоб меньше спрашивали.
- Не надо. Как знаю, так скажу.
- Они узнают про тебя подробнее, и будут, как Луиза.
- Ничего, - усмехнулся он, - это нормально. А Луиза – она...
- Ладно, извини... – перебила его Алла. – Я ведь её не виню! Я сама, чуть-чуть Луиза, - и почувствовала, что хорошо стало.
Как хорошо с ним. Скажешь всё и хорошо. Только откровенно. И исчезают проблемы. Чище на душе и просторнее. Просторнее!.. Пусть там лучше любовь живёт, чтоб места хватило.
