пять метров.
Беатрис вскарабкалась верхом на распростертого под ней мужчину и с торжествующей улыбкой произнесла:
— Что ж, ловлю тебя на слове. Должен же кто-то избавлять меня от фанатичных поклонников.
Она медленно подвигала бедрами, отчего Марк моментально пришел в состояние боевой готовности. Как вовремя мистер Дэлейн решил устроить мне каникулы, промелькнуло у него в голове. Спешить никуда не надо. Можно целыми днями наслаждаться любовью и близостью с Беатрис.
— Я хочу тебе кое-что показать, — с загадочным видом произнесла Беатрис, протянув Марку стакан апельсинового сока.
— Да-а? — произнес он со сладострастной улыбкой. — Я еще не все видел?
Беатрис нахмурилась.
— Ты можешь думать о чем-нибудь, кроме секса?
— Уже не уверен, — честно признался Марк.
Беатрис преувеличенно тяжело вздохнула.
— Ну и семейка у нас будет!
— А, по-моему, из нас выйдет отличная пара.
— Вот именно! — воскликнула Беатрис и демонстративно взглянула на большие настенные часы. — Мы весь день не вылезали из постели. Сейчас уже время ужина.
— Ага, — подтвердил Марк, поставив пустой стакан на стол. — Все нормальные люди в столь поздний час отправляются в постель, а ты, наоборот, подскочила, как будто тебе бежать на работу в ночную смену.
Беатрис шутливо щелкнула Марка по носу.
— Сделаем небольшой перерыв. Я хочу показать тебе свои картины.
Улыбка моментально исчезла с лица Марка.
— Я надеюсь, тебе понравится, — с волнением продолжила Беатрис. — Но в любом случае мне важно узнать твое мнение. Пусть даже и негативное. Я ненавижу подхалимов и льстецов.
— Жду не дождусь увидеть твои шедевры.
— Марк, я же просила: без лживых комплиментов!
— А я искренне заранее уверен в твоей гениальности. Кстати, о гениях. Как поживает наш Миро?
Беатрис подозрительно взглянула на Марка.
— Прекрасно. Мой благоразумный братец подыскал ему безопасное место. В конце концов, не могу же я целыми днями сидеть дома и сторожить картину?!
Марк согласно кивнул и лукаво улыбнулся.
— Давай не будем тратить время. Чем быстрее, тем…
— Господи, Марк, неужели тебе уже снова не терпится прыгнуть в постель? — прервала его Беатрис.
— Можно подумать, тебе не хочется того же самого.
Беатрис слегка покраснела.
— Еще одно слово, и мы никуда не пойдем вообще, — категорично заявила она.
— Ну, уж нет. Я и так слишком долго ждал этого момента! — Марк быстро натянул рубашку и брюки.
— Можешь особо не наряжаться, — с улыбкой заметила Беатрис. — Нам надо только подняться вон по той винтовой лестнице. — Она указала рукой в сторону дальнего угла.
— Ты хочешь сказать, что все твои бесценные шедевры хранятся на чердаке?
Беатрис ничего не ответила.
Через несколько секунд они достигли лестницы, и, повернувшись к Марку вполоборота, Беатрис предупредила:
— Смотри, осторожнее. Лестница довольно крутая, и ступеньки узкие.
— О-го-го! — Марк даже присвистнул, когда поднял голову и обнаружил, что Беатрис ничего не надела под комбинацию. — Ну и вид отсюда.
— Сейчас кто-то слетит с лестницы, — без тени улыбки пригрозила она.
— Иду-иду. Однако нельзя же так действовать на мои нервы! Они ведь у меня не железные.
Марк и Беатрис преодолели десяток ступенек и вошли в просторную, светлую мансарду. Всюду в художественном беспорядке были расставлены мольберты с только загрунтованными или с незаконченными холстами, вдоль одной стены стояли готовые картины, валялись какие-то грязные тряпки, кисти, пустые баночки из-под красок…
— Ну вот, собственно, это и есть моя мастерская. Здесь, конечно, не убрано, но ноги мы вряд ли сломаем. Самые удачные картины мистер Флеминг взял на выставку в Нью-Йорк, но тут тоже есть на что посмотреть.
Марк попросил Беатрис дать ему возможность спокойно и в полной тишине ознакомиться с полотнами. Она согласилась, и в течение следующих двух часов Марк сосредоточенно изучал картины.
— Беатрис, ты действительно чертовски талантлива, — наконец вынес свой вердикт Марк.
— Ты, правда, так считаешь?! — обрадовано спросила Беатрис.
— Конечно. Могу только тебя поздравить. Впрочем, себя тоже.
Беатрис удивленно вскинула брови.
— Что ты имеешь в виду?
— С этой минуты я твой новый дилер. Неужели же ты полагала, что я упущу столь редкий шанс? Пусть не я открыл тебя как художника мировому сообществу, но теперь именно я выгодно продам тебя ему.
Счастливая Беатрис обняла Марка за шею.
— Люблю, люблю, люблю, — шептала она в сотый и в тысячный раз.
Это единственное слово ее губы не уставали повторять. Беатрис казалось, что она всю жизнь может вот так стоять в объятиях Марка и признаваться ему в вечной любви.
