На последнем курсе ВГИКа Тарковский попробовал себя в качестве киноактера в фильме Марлена Хуциева «Застава Ильича» («Мне двадцать лет»), он достаточно убедительно сыграл небольшую роль молодого резонера. Однако фильм был подвергнут обструкции на самом «верху» (на него ополчился сам Хрущев) и, после внесения купюр, был выпущен в прокат малым экраном. Так что карьера Тарковского- актера не задалась с самого начала. Не менее сложно складывалась и его режиссерская карьера.
Слава пришла к Тарковскому в 1962 году, когда он снял фильм «Иваново детство». Основой для фильма послужила прекрасная повесть В. Богомолова «Иван», которая увидела свет в начале 60-х. Первоначально фильм по этой повести собирался снимать другой молодой режиссер, Эдуард Абалов, из творческого объединения А. Алова и В. Наумова. Однако у него дело не пошло, и студия стала подыскивать другого режиссера. В конце концов выбор пал на Тарковского.
Фильм «Иваново детство» был встречен руководством Госкино достаточно прохладно (картину назвали «пацифистской») и пущен по экранам страны ограниченным тиражом. В итоге в прокате он собрал всего около семнадцати миллионов зрителей.
Между тем за пределами родного Отечества фильм принес его создателям оглушительную славу. В сентябре 1962 года на Венецианском фестивале он был удостоен Гран-при – «Золотого Льва святого Марка», а год спустя стал призером на фестивалях в Сан-Франциско, Акапулько и других (всего фильм получил 17 различных наград).
Громко заявив о себе с первой же картины, Тарковский не собирался занижать планку. И снял еще один шедевр – «Андрей Рублев».
Первоначально в роли Андрея Рублева Тарковский предполагал снимать восходящую звезду того времени Иннокентия Смоктуновского. Но актеру в то же самое время Козинцев предложил роль Гамлета, и Смоктуновский сделал выбор в пользу Шекспира. Пришлось искать другого исполнителя. Им стал никому тогда не известный актер Свердловского драматического театра Анатолий Солоницын. Прочитав в журнале «Искусство кино» сценарий «Рублева», он приехал в Москву и сам предложил себя на главную роль. И хотя большая часть съемочного коллектива выступила против его кандидатуры, Тарковский внезапно поверил в Солоницына и сумел отстоять свой выбор.
«Рублев» был закончен в середине 1966 года, в переломное для страны время. К власти пришел Брежнев (весной того же 66-го на ХХIII съезде он был избран Генеральным секретарем ЦК КПСС), который вновь начал возвращать страну на державные рельсы. Именно при нем стали появляться так называемые «Русские клубы», а в литературу и искусство возвращаться имена тех людей, кто всегда ассоциировался у народа с таким понятием, как патриотизм (например, И. Сталин, Г. Жуков и др.). Поэтому появление фильма о великом русском художнике, казалось, должно было только приветствоваться властью. Но вышло наоборот. Фильм Тарковского был осужден и обвинен в том, что русские люди в нем показаны чуть ли не варварами, не могущими за себя постоять и грызущимися друг с другом. Режиссера заподозрили в том, что свою картину он снимал с прицелом на Запад, все на тот же Венецианский фестиваль. Однако власть совсем не была заинтересована в том, чтобы посредством фильма Тарковского Запад получил возможность настроить своего зрителя против России путем отождествления прошлого и настоящего: дескать, коммунисты столь же дики и жестоки, как их дальние сородичи. В итоге «Андрея Рублева» спрятали на «полку».
Однако три года спустя, весной 1969 года, фильм все-таки попал за границу. История эта больше смахивает на детектив и до сих пор до конца так и не ясна. По одной из версий, руководители Госкино решили продать фильм французскому бизнесмену Алексу Московичу для проката во Франции (в пакете с пятью другими фильмами, среди которых была эпопея Сергея Бондарчука «Война и мир»), имея целью умаслить тамошних «левых», которые крайне негативно восприняли подавление «бархатной революции» в Чехословакии в августе 1968 года. Однако Москович обманул чиновников Госкино: он отдал (или продал) копию «Рублева» на Каннский кинофестиваль. А там фильму был специально устроен пышный прием: о нем восторженно написали все аккредитованные на фестивале журналисты, а в зале, где его трижды крутили (третий сеанс пришлось сделать дополнительным), яблоку негде было упасть. После этого Московича стали буквально разрывать представители многих стран, чтобы он продал им «Рублева». В итоге тот за баснословные деньги продал картину крупной компании в Западной Европе «Бельсо».
Между тем жюри Каннского фестиваля присудило «Рублеву», который шел вне конкурса, Главный приз киножурналистов мира ФИПРЕССИ. Кроме этого, такой же приз присудили фильму и французские журналисты, что вызвало гневную реакцию со стороны советских властей: ведь французский ФИПРЕССИ возглавляла сионистка Вульман. В итоге скандал с «Рублевым» оказался на повестке дня одного из заседаний Политбюро, которое приняло решение наказать министра кинематографии А. Романова: ему объявили строгий выговор. Но предотвратить прокат фильма в Западной Европе это решение уже не могло. Более того, это помогло прокатчикам в их рекламной кампании: вынесенный на афиши слоган «Смотрите фильм, запрещенный коммунистами» привлек к нему внимание тысяч людей. Так фильм Тарковского вольно или невольно оказался в эпицентре антисоветской истерии, которая бушевала в Западной Европе в конце 60-х (в 69-м «Рублев» был удостоен приза Леона Муссинака за лучший иностранный фильм в прокате Франции).
Кстати, сам Тарковский тоже не упустил случая, чтобы отомстить властям за мытарства своей картины. Будучи автором сценария фильма «Сергей Лазо», который в 1967 году снимал на «Молдова-фильме» муж его сестры Александр Гордон, он специально дописал туда эпизод, где белогвардейский полковник Бочкарев расстреливает коммунистов. И в роли Бочкарева… снялся сам. Власть прекрасно поняла этот намек. Тот же министр кино Романов, увидев эпизод расстрела, воскликнул: «Да вы понимаете, в кого стреляет Тарковский? Он в коммунистов стреляет! Он в нас стреляет!» Самое интересное, но никаких санкций против режиссера не последовало. Более того, спустя два года Тарковскому разрешили запуститься с новым фильмом – «Солярис» по С. Лему.
Что касается «Андрея Рублева», то и его судьба сложилась благополучно. В декабре 1971 года он наконец вышел в союзный прокат. Правда, малым тиражом и подверстанный к политической ситуации: тогда в очередной раз обострились отношения СССР с Китаем и фильм Тарковского, где события происходили во времена татаро-монгольского ига, оказался как нельзя кстати.
Однако отвлечемся на время от творческой деятельности Тарковского и поговорим о его личной жизни.
В первый раз режиссер женился в 1957 году, когда учился на режиссерском факультете ВГИКа. Его супругой стала однокурсница по ВГИКу Ирма Рауш (она снялась в двух фильмах мужа: сыграла мать мальчика в «Ивановом детстве» – она является ему в снах, и дурочку в «Андрее Рублеве»). Вскоре на свет появился мальчик, которого Тарковский назвал в честь своего отца – Арсением.
Во время работы над фильмом «Андрей Рублев» Тарковский познакомился с женщиной, которая стала его второй женой. Звали ее Лариса. По ее словам: «Это была любовь с первого взгляда. Я сидела в кабинете директора фильма Тамары Огородниковой. Вошел он. Я не знала, что это Тарковский. Увидела очень красивого, элегантно одетого, блистательного человека… Как я боролась со своим чувством! Как старалась не отвечать на ухаживания Андрея… Ведь у каждого были семьи. У меня росла дочь, у него – сын. Боролись-боролись с нахлынувшими чувствами, но потом мы поняли, что это бессмысленно. Когда наши служебные отношения перешли в любовь, Андрей встал передо мной на одно колено и сказал: „Дорогая Лара, во что бы ни вылились наши отношения, моя любовь к вам не пройдет. Я вас настолько уважаю, что никогда не посмею обратиться к вам на „ты“. – „Я тоже“, – сказала я…“
Роман Тарковского с Ларисой продолжался в течение нескольких лет. Но когда в конце 60-х Ирма Рауш все-таки подала на развод, Тарковский не спешил регистрировать свои отношения с Ларисой. И только когда в конце 1969 года она забеременела, Тарковский решился уйти из семьи. В июле следующего года на свет появился второй ребенок Тарковского – сын, названный в честь отца Андреем.
Между тем в своей заявке на фильм «Солярис» Тарковский так объяснил свои мотивы: «Зритель ждет от нас хорошего фильма научно-фантастического жанра… Мы уверены прежде всего в том, что фильм будет иметь финансовый успех». Но режиссер лукавил. Тогда в жанре научной фантастики огромным успехом пользовался фильм Евгения Шерстобитова «Туманность Андромеды» (1968) по роману И. Ефремова. Это было по-настоящему смотрибельное кино из разряда кассовых. Фильм Тарковского относился к иному жанру: философской притчи, которая большинству зрителей всегда была малопонятна.
Работа над картиной шла довольно трудно. Еще на стадии написания сценария у Тарковского возникли
