24 июня он написал письмо в ЦК КПСС, в котором попытался защитить свое честное имя, так беззастенчиво оболганное со страниц стразу двух печатных изданий – «Советской России» и «Комсомольской правды». Письмо адресовалось руководителю отдела агитации и пропаганды ЦК В. Степакову. Вот его полный текст:
«Уважаемый Владимир Ильич!
За последнее время в нашей печати появились материалы, которые прямо или косвенно касаются моего творчества. Я имею в виду песни. 9 июня с. г. в газете «Советская Россия» напечатана статья, озаглавленная «О чем поет Высоцкий». Я не берусь спорить с авторами статьи об оценке моих песен. Это дело их вкуса, а также дело редакции. Тем более я не собираюсь оправдываться, ибо мои песни могут нравиться или не нравиться, как и любое другое произведение. Мне бы хотелось только указать на ряд, мягко говоря, неточностей. В статье указывается, что в «программной песне „Я – старый сказочник“ – Высоцкий говорит: „Я не несу с собой ни зла, ни ласки, я сам себе рассказываю сказки“, и далее говорится, что, дескать, как раз зла-то много». Может быть, это и так, но я не знаю этой песни, потому что она мне не принадлежит.
Автор обвиняет меня в том, что я издеваюсь над завоеваниями нашего народа, иначе как расценить песню, поющуюся от имени технолога Петухова: «Зачем мы делаем ракеты…» и т. д. Обвинение очень серьезно, но оно опять не по адресу, ибо эта песня не моя. Обе эти песни я никогда не исполнял ни с эстрады, ни в компаниях.
В-третьих, авторами указывается, что у меня не нашлось слов, чтобы написать о героях войны, и я будто бы написал о штрафниках как о единственных защитниках Родины. Это – неправда. И прежде чем писать и печатать статью, авторы и редакция могли бы выяснить, что мною написано много песен о войне, о павших бойцах, о подводниках и летчиках. Песни эти звучали в фильмах, в спектаклях и исполнялись мною с эстрады.
И, наконец, мои песни, к которым предъявляются претензии, написаны 6–7 лет назад и исполнялись в обществе моих друзей как шутки. Последние годы я не пою этих песен. Мне кажется, что такая серьезная редакция, как «Советская Россия», должна была бы сначала проверить факты, а затем уже печатать материалы.
В статье от 31 мая с. г. в той же газете «Советская Россия» под заголовком «Если друг оказался вдруг» напечатана статья о молодежном клубе г. Куйбышева. Название статьи – это строка из моей песни «О друге». И опять авторы говорят о моем прошлогоднем выступлении в г. Куйбышеве, организованном клубом. Они пишут, что зрители пришли на 2 моих концерта не затем, чтобы послушать хорошие песни из фильма «Вертикаль» и других, которые я исполнял в концертах, а затем, чтобы услышать песни, которые крутят на магнитофоне на пьянках и вечеринках. На обоих концертах было около 14 тысяч человек, а заявок около сорока тысяч. Так неужели же 40 тысяч человек пришли за этими песнями. Я видел в зале лица всех возрастов, разговаривал и с рабочими, и со студентами, и с пенсионерами – и все они пришли слушать именно те песни, которые я пел. Странное ощущение у авторов к труженикам города Куйбышева.
И, наконец, статья в газете «Комсомольская правда» от 16 июня с. г., где не упоминается моя фамилия, но упоминаются мои песни. Могу только сказать, что все песни, приведенные в этой статье, озаглавленной «Что за песней», написаны 7–8 лет назад. В статье говорится, что даже почитатели мои осудили эти песни. Ну что же, мне остается только радоваться, ибо я этих песен никогда не пел с эстрады и не пою даже друзьям уже несколько лет.
Во всех этих выступлениях сквозит одна мысль, что мои песни, повторяю – речь идет о старых, тысячекратно переписанных, исковерканных, старых записях, что эти песни вредны, особенно молодежи. Почему же ни в одной из статей не говорится о песнях последних трех лет? Я получаю огромное количество писем и абсолютно ответственно заявляю, что именно эти последние нравятся и полюбились молодежи.
И, наконец, почему во всех этих выступлениях говорится о магнитофонных записях? Я знаю сам очень много записей, которые приписываются мне и которые мне не принадлежат. Сам я записей не распространяю, не имею магнитофона, а следить за тем, чтобы они не расходились, у меня нет возможности. Мне кажется, что эти статьи создают нездоровый ажиотаж вокруг моей фамилии и в них подчас – тенденциозность и необъективность, а также частый вымысел. Убедительно прошу не оставить без ответа это письмо и дать возможность выступить на страницах печати. В. Высоцкий».
В тот же день Высоцкий лично отвез письмо на Старую площадь, но в окошке регистрации его буквально убили новостью, что ответ придет… в течение месяца. Да за месяц его успеют еще раз двадцать с грязью смешать!
Тем временем вот уже месяц в Москве находится Марина Влади – она снимается на «Мосфильме» в картине Сергея Юткевича «Сюжет для небольшого рассказа» в роли возлюбленной А. Чехова Лики Мизиновой. Влади приехала в Москву не одна, а привезла с собой маму и трех сыновей, которых сразу пристроила в пионерский лагерь. После расставания с Аврамом Влади уже успела оправиться, сердце ее было свободно, и ухаживания Высоцкого уже не вызывали у нее снисходительную улыбку, как это было год назад. Однако из-за напряженного графика съемок видеться с Высоцким дольше, чем ей хотелось бы, возможности пока нет. Но 19 июня исполнитель роли Чехова Николай Гринько слег на две недели, и в съемках наступил простой. Именно тогда Высоцкий и Влади смогли выкроить время для общения. Оно произошло в гостинице «Советская», где Влади жила вдвоем со своей матерью. В первые минуты новый ухажер дочери матери не показался (у Влади бывали кавалеры и покруче), но после нескольких минут общения с Высоцким пожилая женщина поняла – у этого кавалера вся его сила кроется не во внешности. Между тем ни жена артиста, ни его любовница Татьяна про эту встречу ничего не ведали.
29 июня Высоцкий играет в «Павших и живых», 30-го – в «Пугачеве» и «Десяти днях…».
1 июля Высоцкий вновь играл в двух спектаклях: «Павшие и живые» и «Антимиры».
2 июля на «Мосфильме» начались съемки «Хозяина тайги». Начались без Высоцкого, но не из-за запрета верхов – просто эпизоды с его участием начнут снимать чуть позже. А пока снимали Золотухина из начала фильма: Сережкин и его жена спят в собственной избе.
2 июля Высоцкий был занят в «Послушайте!».
5 июля стало первым днем работы Высоцкого в «Хозяине тайги». С 12 дня до 9 вечера в 6-м павильоне главной студии страны прошло освоение декорации «изба Семенихи». Помимо Высоцкого на съемочной площадке в тот день работали: Валерий Золотухин, Дмитрий Масанов, Эдуард Бредун, Михаил Кокшенов и др.
6 июля Высоцкий играл в «Павших и живых» и «Антимирах». В тот же день артистам Таганки сделали противостолбнячные уколы, и хуже всех укол перенес Высоцкий. Как пишет В. Золотухин: «Когда вышел из машины перед театром, я его (Высоцкого) испугался – бледный, с закатывающимися глазами, руки трясутся, сам качается. „В машине, – говорит, – потерял сознание. Аллергия“. Меня пока пронесло…»
7 июля Высоцкий был занят в спектаклях «Антимиры» и «Послушайте!».
В этот же день в «Тюменской правде» появилась статья за подписью второго секретаря Тюменского горкома ВЛКСМ Е. Безрукова, в которой автор припечатывал к позорному столбу и песни Высоцкого, и его самого. Вот как это выглядело в натуре:
«У Высоцкого есть несколько песен, которые имеют общественное звучание, но не о них речь. К сожалению, сегодня приходится говорить о Высоцком как об авторе грязных и пошлых песенок, воспевающих уголовщину и аполитичность.
Но есть у бардов и творения «интеллектуальные», так сказать, с идейной направленностью. Но с какой? Они из кожи лезут, чтобы утащить своих почитателей в сторону от идеологической борьбы, социального прогресса и империалистической реакции. Они вроде бы не замечают, как обострилась классовая борьба на международной арене, как наши враги пытаются изнутри подорвать социалистический строй, отравить сознание отдельных неустойчивых людей. «Пусть другие спорят, отстаивая правоту советских взглядов» – вот суть таких призывов. Они поучают:
